Империя ненависти (ЛП) - Кент Рина

— Ох. — он почесывает подбородок, как старик, который набирается мудрости. — Приятно слышать.

— Это была бы юридическая консультация, а я получаю почасовую оплату. Поскольку твоё единственное состояние это коллекция миньонов, она меня не интересует. Я требую другую валюту. Ты мне поможешь.

— Во-первых, я не просил юридической консультации, поэтому отказываюсь платить за нее. Но я помогу тебе еще при одном условии.

— Каком условии?

— Ты можешь рассказать мне, как избежать наказания за убийство?

Я делаю паузу, слыша серьезный тон в его голосе и острый блеск в глазах. Это не вопрос, который он задал просто так или из любопытства. Он действительно вынашивает такие мысли.

— У тебя есть кто-то на примете, кого ты хочешь убить?

— Нет, — мямлит он. — Мне просто интересно.

— Ты не можешь избежать наказания за убийство, Джей.

— Нет, могу. Разве ты не адвокат, который помогает людям избежать наказания?

— Это адвокат по уголовным делам. Я имею дело с международными компаниями.

— Значит, ты скучный тип адвоката?

— Самый богатый тип. Я также путешествую по многим экзотическим местам.

Его глаза сияют ярче света.

— Правда?

— Да.

Хотя я пропускаю тот факт, что не нахожу в этом удовольствия.

Он пинает воображаемый камешек.

— Мы с Никки никогда нигде не были. Ну, я был в Лондоне, когда был маленьким, но я этого не помню, так что не считается.

— Вы никогда не возвращались в Англию?

— Нет. Там мой отец. — Джей поджимает губы.

— Я полагаю, он тебе не нравится?

— Нет, он придурок.

— Ты с ним встречался?

— Однажды. Он приезжал к нам два года назад, когда мы жили в Колорадо, и Никки сказала мне спрятаться, но я слышал, как он говорил ей плохие вещи и…

— Джей!

Он вздрагивает от голоса Николь, прежде чем его маленькое тело замирает. Она сейчас рядом с нами и, вероятно, слышала последнюю часть разговора.

Ее лицо стало ярко-красным, а пальцы дрожат, когда она указывает на стол.

— Иди и закончи свою домашнюю работу.

Джейден опускает голову, бросая на меня извиняющийся взгляд, и тащит свои ноги туда, где он оставил домашнее задание.

Взяв Лолли на руки, я ставлю ее возле миски с едой и поднимаюсь во весь рост. Николь кладет руки на прилавок и упирается мне в лицо, хотя нас разделяет поверхность.

— Прекрати говорить с Джеем о ненужных вещах. Все, что связано с его отцом, запрещённая тема.

Я стараюсь не обращать внимания на то, как ее грудь напрягается на фоне белой рубашки, и как румянец ползет по ее нежной шее.

Стараюсь — это главное слово, поскольку мой член находится в состоянии постоянного возбуждения и воюет с моими трусами и брюками, пока мы разговариваем.

Я удивлен, что могу говорить человеческим тоном.

— Ты уверена, что запрет лучший способ воспитания ребенка, который спрашивает о том, как избежать наказания за убийство?

Ее глаза, похожие на самые экзотические растения, расширяются.

— Он… он спрашивал об этом?

— Он гораздо острее, чем ты думаешь, и, как оказалось, замечает вещи, даже когда ты пытаешься их скрыть.

— Что еще он говорил?

— Что ты готова сделать, чтобы узнать? У меня есть интересная валюта, которую я хотел бы опробовать.

Ее щеки становятся ярко-пунцовыми, что делает ее похожей на помидор.

Это ее сигнал бежать на счет три, два, один..

— Я ничего не хочу, — пролепетала она, затем развернулась и присоединилась к Джейдену.

Я хватаюсь за край прилавка и загибаю пальцы вокруг так сильно, что удивляюсь, как у меня не лопаются сухожилия.

Если я подозревал это раньше, то теперь сомнений нет.

Она избегает меня.

Что это отвращение или что-то другое, я не знаю. Я уверен только в том, что она провоцирует мою неприятную сторону.

Резко вдохнув воздух, я иду в свой кабинет и делаю несколько международных звонков. Работа всегда держит меня в тонусе и не дает думать о ненужных вещах.

О богине с телом греха, сидящей в моей гостиной.

Видимо, работа тоже не выход, если все, о чем думает мой мозг это Pornhub-версия Николь.

Господи.

Я достаю телефон в отчаянной попытке найти отвлекающий маневр — не Pornhub.

Сообщение, который я нахожу на экране, позволяет мне легче задышать.

Астрид: Все еще жив?

Я ухмыляюсь, набирая ответ.

Дэниел: Трахаюсь со всем Нью-Йорком, пока мы переписываемся.

В моей голове. И не весь город, а только чертовски надоедливого человека в его центре.

Астрид: Я уже говорила тебе, что в последнее время ты свинья?

Дэниел: Столько же разноцветных слов, сколько твоих палитр. После четырнадцати лет, проведенных в этом мире, я немного отвык от этого, маленькая засранка.

Астрид: Ого. Не могу поверить, что мы знаем друг друга так долго. Может, нам стоит начать отмечать знаменательные даты?

Дэниел: Ты уверена, что хочешь добавить новые даты к числу дней рождения, которые тебе приходится отмечать, учитывая всех отпрысков, которых ты постоянно рожаешь?

Астрид: Есть такая штука, как календарь. И ты только что назвал моих детей отпрысками?

Дэниел: Все дети такие.

Все, кроме Джейдена, потому что он ведет себя как тридцатилетний. Я подумываю рассказать Астрид, что у Николь есть брат, но это вызовет еще целый ряд вопросов, на которые я не готов отвечать.

Естественно, я расскажу Астрид о Николь.

Рано или поздно.

После того, как она перестанет работать со мной и будет жить в прошедшем времени.

А может, мне удастся обойтись вообще без упоминания о ней Астрид. Между этими двумя нет утраченной любви и… черт, я не хочу видеть разочарование на лице моей лучшей подруги, если она узнает, что я вожделею ее злую сводную сестру.

Так было и в прошлом. Я ненавидел хотеть Николь несмотря на то, что знал о чувствах моей лучшей подруги к ней.

Астрид: Я брошу тебе это обратно в лицо, когда у тебя появятся свои дети, Жук.

Дэниел: В ближайшие пять-шесть десятилетий этого не предвидится.

Астрид: Ты, вероятно, будешь мертв примерно в это время.

Дэниел: Именно.

Астрид: Ты действительно не планируешь жениться и заводить детей? Никогда?

Дэниел: Браки переоценены. Это просто прославленный контракт для социально приемлемого соглашения о шлюхах. Они грязные, полны предательств и обычно заканчиваются небрежным разводом и огромным чеком для адвоката.

Астрид: Если брак твоих родителей был грязным, это не значит, что все браки такие. Посмотри на мой.

Дэниел: Трое детей и подумываете о четвертом? Как тебе удается менять подгузники, Жучок?

Астрид: Не могу поверить, что ты стал таким циничным, Жук.

Всегда был таким. Просто раньше пытался скрыть это очаровательным фасадом.

Дэниел: Я реалист.

Астрид: Как насчет детей?

Дэниел: Ты ошиблась номером. Не интересно.

Астрид: Черт бы тебя побрал. Я имею в виду, кто унаследует твое состояние? Для кого ты зарабатываешь все эти деньги?

Дэниел: Миллион и одна кошачья организация. Я бы отдал их твоим детям, но у них фамилия Кинг, и они богаче меня с тех пор, как стали гребаными малышами, так что я двигаюсь дальше.

Астрид: Не могу поверить, что ты выбираешь кошек вместо того, чтобы действительно стать отцом детей.

Дэниел: У всех разные приоритеты. У меня: не менять подгузники.

Но даже когда я пишу это, то вспоминаю, как Аспен впервые рассказала мне о деле об опеке над Николь.

По какой-то нелогичной причине я надеялся — нет, я желал, — чтобы Николь воспитывала нашего ребенка. В конце концов, в тот раз я не использовал презерватив.