Гийом Мюссо - Бумажная девушка
– И потом, это слишком опасно. Сейчас ночь, дороги в плохом состоянии, на них полно ям и неровностей…
– Trato hecho?[46] – спросил Пабло, подходя к нам.
Билли поздравила его:
– Отличная сделка. Поверь мне, твоя подружка будет тебя боготворить! – пообещала она, забирая у него ключи.
Я покачал головой:
– Абсурд! Эта штука сломается через двадцать километров. Приводной ремень наверняка изношен до предела и…
– Том!
– Что?
– На таком мотороллере нет приводного ремня. Прекратите разыгрывать из себя мужчину, вы ничего не понимаете в механике.
– Возможно, только эту штуку не заводили уже лет двадцать, – сказал я, поворачивая ключ зажигания.
Мотор кашлянул два-три раза, а потом трудолюбиво заурчал. Билли села позади меня, обхватила меня за талию и положила голову мне на плечо.
Мотороллер, тарахтя, покатил в ночь.
20. Город ангелов
Считаются не удары, которые отвешивают, а те, которые получают и которым противостоят, чтобы идти вперед.
Рэнди Пауш[47]Кабо-Сан-Лукас. Отель «Ла Пуэрта дель Параисо». Апартаменты № 12
Утренний свет пробивался сквозь шторы. Билли открыла один глаз, подавила зевок и лениво потянулась. На цифровом будильнике было уже больше девяти часов. Она повернулась на матрасе. На расстоянии нескольких метров от нее на отдельной кровати свернулся клубочком Том, погруженный в глубокий сон. Измученные и разбитые, они приехали в отель ночью. Старый мотороллер Пабло испустил дух в десятке километров от конечной точки их маршрута, поэтому им пришлось добираться до гостиницы пешком, всячески обзывая друг друга во время долгих часов пути, которые отделяли их от этого курортного места.
В трусиках и топе на бретельках Билли спрыгнула на паркет и неслышными шагами подошла к дивану. Помимо двух кроватей королевских размеров в апартаментах был еще камин в центре и просторная гостиная, в обстановке которой соединились традиционная мексиканская мебель и технические гаджеты: плоские экраны, различные считывающие устройства, беспроводной интернет… Молодая женщина с трепетом взяла куртку Тома и завернулась в нее как в накидку, прежде чем выйти через высокую стеклянную дверь.
Как только она оказалась снаружи, у нее перехватило дыхание. Они легли спать, когда вокруг уже было темно, все еще на нервах и слишком измученные, чтобы наслаждаться видом. Но этим утром…
Билли прошлась по залитой солнцем террасе. В этом месте она возвышалась над полуостровом Калифорния, этим волшебным местом, где Тихий океан соединялся с морем Кортеса. Доводилось ли ей созерцать настолько пьянящий пейзаж? Ничего такого она не помнила. Она облокотилась о балюстраду, на губах играла улыбка, в глазах плясали искорки. На фоне гор сотня маленьких домиков гармонично сменяла друг друга вдоль белоснежного песчаного пляжа, омываемого морем цвета сапфира. Название отеля – «Ла Пуэрта дель Параисо» – обещало дверь в рай. Приходилось согласиться, что до рая и в самом деле недалеко…
Билли заглянула в телескоп на треноге, предназначенный для начинающих астрономов, но вместо того, чтобы рассматривать небо или горы, она направила окуляр на бассейн гостиницы. Огромные переливные бассейны на трех разных уровнях спускались до самого пляжа и, казалось, сливались с океаном.
Маленькие частные островки, окруженные водой, принимали богатых и знаменитых, которые начинали свой день с загара под навесами с соломенными крышами.
Не отрываясь от телескопа, Билли пребывала в экстазе:
Этот тип в стетсоне, вон там, черт возьми, да это же настоящий Боно! А высокая блондинка с детьми удивительно похожа на Клаудию Шиффер! И вон та брюнетка, в татуировках с ног до головы и с похожим на капусту пучком, бог мой, это же…
Так она развлекалась в течение нескольких минут, пока прохладный ветерок не заставил ее уютно устроиться в кресле из ротанга. Растирая плечи, чтобы согреться, она нащупала что-то во внутреннем кармане куртки. Это оказался бумажник Тома. Старая модель, из очень плотной потертой кожи и с обломанными уголками. Из любопытства она открыла его, не мучаясь угрызениями совести. Бумажник распирало от крупных купюр, полученных за отданную в залог картину. Но деньги Билли не интересовали. Она нашла фотографию Авроры, которую видела накануне, перевернула ее и увидела женский почерк:
Любовь – это когда ты становишься для меня ножом, которым я роюсь в себе.
Ну да, цитата, которую пианистка откуда-то списала. Эгоцентричная штука, столько мучений и столько боли, чтобы обыгрывать ее для себя в романтическо-готическом стиле.
Билли убрала на место снимок и продолжила изучать содержимое бумажника. Оно оказалось весьма скромным: кредитные карточки, паспорт, две таблетки обезболивающего. И все. Но что это за выпуклость в нижней части отделения для банкнот? Билли изучила бумажник более внимательно и обнаружила что-то вроде подкладки, прошитой толстой ниткой.
Она удивилась, вытащила заколку из волос и с помощью маленького острия попыталась частично распороть шов. Потом она потрясла карманчик, и ей на ладонь выпал маленький металлический блестящий предмет.
Это была гильза от огнестрельного оружия.
Сердце Билли застучало чаще. Понимая, что она лезет в чужой секрет, она поспешила убрать гильзу в потайной кармашек. И тут она почувствовала, что там есть что-то еще. Это оказался старый, сделанный поляроидом снимок, пожелтевший и слегка размытый. На нем была молодая пара, обнимающаяся на фоне забора из сетки и череды бетонных башен. Девушка была еще совсем молоденькой, лет семнадцать-восемнадцать. Красивая, типичная латиноамериканка, высокая и тонкая, с потрясающими светлыми глазами, которые ярко выделялись, несмотря на плохое качество снимка. Если судить по их позе, то это именно девушка сделала снимок, держа фотоаппарат на вытянутой руке.
– Эй, не стесняйтесь!
Билли выпустила фотографию и подскочила. Она обернулась и…
* * *Отель «Ла Пуэрта дель Параисо». Апартаменты № 24
– Эй, не стесняйся! – крикнул голос.
Не отрываясь от телескопа, Мило рассматривал выигрышную внешность двух полуголых наяд, загоравших у бортика бассейна, когда на террасе появилась Кароль. Он подскочил и обернулся, чтобы увидеть свою подругу, строго смотревшую на него.
– Напоминаю тебе, что это предназначено для наблюдений за Кассиопеей и Орионом, а не для того, чтобы услаждать свой взор!
– Может быть, их тоже зовут Кассиопея и Орион, – ответил Мило, подбородком указывая на двух девушек с обложки.
