Брак по расчету - Кингсли Фелиция

Пока бармен готовит гостям коктейли, я оглядываю маленькие кресла, где уже сидят слушатели визгливого сопрано.

Взгляд мой натыкается на пару льдисто-голубых глаз, смотрящих прямо на меня.

Это Картер!

Приподняв бровь, он едва заметным кивком приглашает меня сесть рядом.

– Леди Берлингем, – тихо приветствует меня он, как только я сажусь.

– Бога ради! Звучит как оскорбление.

– Возможно, я бы воспринял эту новость лучше, если бы узнал заранее, – откликается он.

– Если бы ты меня спросил, замужем ли я за Эшфордом Паркером, я бы ответила, что да. Но ты не спросил, а я не сочла нужным об этом говорить. Мне показалось, ты не очень заинтересован в титулах.

– То же самое я подумал про тебя.

– Мне жаль, что у тебя сложилось такое впечатление, это не так.

– Ты должна мне виски. Чистый, двойной, – сообщает он.

– Но то был виски Скайпер-Кенситтов!

– Да, но предложил-то тебе его я, – шутливо шепчет он.

– Так ты выбрал второй ряд, мм? Не хочешь пропустить ни звука? – замечаю я.

– Я не смог отказаться.

– И я, – замечаю я, бросив взгляд в сторону Эшфорда.

Картер показывает мне MP3-плеер, спрятанный в кармане, и наушник, который висит у его правого уха:

– Меня заставили присутствовать, но не слушать.

– Гениально.

Он протягивает мне второй наушник:

– Спасая тебя сегодня, могу предложить только Dire Straits [43].

В своей жизни я многое себе воображала: как мне дарят розы, конфеты, шарики в форме сердца, но никогда не думала, что предложение второго наушника может быть таким романтичным.

С первыми звуками песни Romeo&Juliet мы перестаем слушать концерт в зале и машинально хлопаем каждый раз, как аплодисментами разражаются наши соседи.

Мы с Картером не разговариваем, только изредка обмениваемся заговорщицкими взглядами, и я начинаю думать, что пришло время воплотить в жизнь тему с открытым браком.

Я Картеру небезразлична, это очевидно, иначе бы он так не вел себя с замужней женщиной.

И потом, уже второй раз он спасает меня от скуки!

К концу подборки лучших композиций Dire Straits я чувствую, как кто-то легонько хлопает меня по плечу. Сесиль.

– Я ухожу, хотела попрощаться. Имей в виду, что Эшфорд вон там, на балконе, – говорит она и указывает на него, облокотившегося на позолоченный парапет. – И он уже аж почернел от злости. Это, конечно, ваше дело, но, может, тебе бы стоило подойти к нему.

На мгновение наши с Эшфордом взгляды пересекаются, и я вижу, что глаза у него сердито прищурены, брови нахмурены, а губы сжаты. Он открыто бросает мне вызов: встань с этого кресла и поднимись ко мне или оставайся на месте – и тогда за это поплатишься.

Я выбираю третий вариант.

Я поворачиваюсь к Картеру и говорю:

– Кстати о том двойном виски, который я тебе должна, что скажешь, если мы пойдем и выпьем его? Сегодня вечером я чувствую себя необыкновенно щедрой.

– Прямо сейчас? – спрашивает он больше с любопытством, чем с сомнением. Мне кажется, он никогда ни в чем не сомневается.

– Ты же приехал на своей машине или нет?

– Как и всегда.

– Вот и отлично, – говорю я, бросив насмешливый взгляд на Эшфорда, который свирепо наблюдает за мной с балкона.

Как только я сажусь в «порше» Картера, пишу сообщение Эшфорду: «Еду выпить чего-нибудь с Картером. Наслаждайся визгами. Не жди меня, буду поздно».

– Поедем в «Мэзонс Хэд»? – предлагает Картер.

Я даже не знаю, где это.

– Отлично.

30

Эшфорд

– Коллирую [44].

– Что?! – кричит Харринг.

– Коллирую, – повторяю я.

– Ты рехнулся? Сначала пасуешь с двойкой, а теперь сидишь с тузом и с таким банком и даже не повышаешь ставки? – недоверчиво переспрашивает он.

– М-м-м, – мычу я, в который раз косясь на часы.

Харринг вырывает у меня карты.

– У тебя фул! – И он бросает их в воздух. – Где ты, черт возьми, витаешь сегодня? Ты играть будешь или нет?

После концерта и в особенности после сообщения Джеммы у меня пропало всякое желание оставаться на приеме, так что я пригласил Харринга в Денби на партию в покер.

– Да… Нет… Не знаю.

Харринг собирает колоду и начинает ее мешать.

– Не хочешь поговорить и рассказать, что с тобой такое?

– Все со мной нормально, – огрызаюсь я.

– С тех пор как мы приехали, у тебя этот отсутствующий взгляд и ты постоянно смотришь на часы.

– Ладно! – сдаюсь я. – Я должен тебе рассказать, потому что схожу с ума.

– Так рассказывай! А иначе зачем я здесь?

– Джемма уехала.

– Я знаю.

– Помнишь ту историю, что я рассказал? Что мы поженились, но договорились, что у нас открытый брак и все такое?

– Отлично помню.

– Все было не совсем так: мой отец оставил мне кучу долгов, банки уже собирались описать все имущество вплоть до трусов. А Джемма, в свою очередь, чтобы унаследовать миллионы бабушки, должна была выйти замуж за человека с титулом. Мой адвокат, который по воле случая оказался и адвокатом ее бабушки, устроил нашу свадьбу, так, чтобы она, став герцогиней, смогла получить наследство и, отдав мне его часть, погасить мои долги. Это была свадьба исключительно по расчету, но одна сплетница рассказала всем газетам, поэтому мы с ней теперь какое-то разумное время должны жить под видом супругов, чтобы все выглядело достоверно. И мы договорились, что у каждого будет своя личная жизнь, она сможет заводить свои отношения, а я свои.

Харринг с ошарашенным видом встает со стула:

– Мне нужно выпить. У тебя бренди есть?

– Можешь побыть трезвым, пока я не дорасскажу?

– История становится все более захватывающей, – замечает он.

– В соответствии с этими договоренностями Джемма времени не теряла. После концерта она ушла с…

– Вот это человек слова!

– …с Картером Уиллоуби.

Харринг подпрыгивает на стуле, на котором раскачивался.

– ЧТО?! И ты дал ей уйти?

– А как я мог ей запретить?

– К примеру, сказав ей, что он мерзавец?

– У меня нет на это права. Потом, она бы подумала, что я это говорю из ревности!

– А это не так?

– НЕТ! – яростно кричу я, потрясенный самим вопросом Харринга.

– Засранец Уиллоуби! Что ж, если мысль о том, как он берет ее за руку, обнимает за талию, как опускает бретельки ее платья, тебя не беспокоит…

– Меня не беспокоит, нет! Просто сводит с ума! Доводит до тошноты, до отвращения и вызывает желание все здесь разнести!

Мой друг закатывает глаза:

– Очень странно для того, кто женился ради денег…

– А о моем самолюбии ты не думаешь? О моей гордости? Та, которую все официально знают как мою жену, флиртует и уходит с моим заклятым врагом! С кем угодно, только не с ним!

– Так, говоришь, ревность тут ни при чем? – подначивает Харринг.

– Нет!

– Хорошо, я тебе верю. Сделаю вид, что у меня нет мозгов и я тебе верю.

– Я тебя просил меня выслушать, а не делать выводы.

– Ну а теперь, когда ты выговорился, полагаю, ты достаточно пришел в себя, чтобы сыграть еще партию, или нет?

– Я не приду в себя, пока Джемма не переступит порог этого дома, клянусь богом! – заявляю я, стукнув кулаком по подоконнику. И добавляю, уже едва слышно: – Даже если мне придется ждать всю ночь.

От мысли, что снова придется иметь дело с этой бомбой замедленного действия, Уиллоуби, у меня кровь закипает в венах.

31

Джемма

После концерта и того вечера я ожидала от Эшфорда реакции в духе ядерного взрыва, но ничего не произошло.

На следующий день он только и спросил, как прошел мой вечер, и призвал меня быть более сдержанной, поскольку, несмотря на право вести свою личную жизнь и заводить отношения, я не должна это делать так вульгарно.