Брюки не требуются - Ким Карр
Возможно, немного нервничая, я могу сказать это по тому, как дрожат ее руки, она разрывает упаковку и садится верхом на мои бедра. Когда она поглаживает мою эрекцию, я толкаю бедра вверх. Я ничего не могу с собой поделать.
Она делает это снова, и на этот раз я убираю руку из-за головы и просовываю ее между ее ног. Ее дрожь нельзя не заметить.
Я тру. Она гладит. Мы пристально смотрим друг на друга, и через несколько минут мы оба тяжело дышим. Когда я провожу пальцем внутрь нее и чувствую, какая она чертовски влажная, я выпаливаю:
— Я больше не могу ждать.
— Ты можешь сделать это сам? У меня нет такого опыта, — просит она.
Я отрицательно качаю головой.
— Я хочу, чтобы ты это сделала.
— Ладно, — бормочет она и все еще дрожащими руками, наконец, натягивает презерватив на мой очень даже готовый член.
Я хватаю ее за бедра.
— Видишь, я знал, что ты справишься.
Макайла наклоняется вперед и кладет руки мне на плечи.
— Я думала ты был готов?
Я смотрю ей в глаза и слегка сдвигаю ее тело так, чтобы мой член оказался на одном уровне с ее киской, а затем она медленно начинает опускаться на меня сверху.
Ох, еб*ть. Она чувствуется невероятно.
Она смотрит на меня сверху вниз, и я киваю. Вскоре после этого она опускается еще ниже. Медленными, устойчивыми толчками мои бедра поднимаются и опускаются. Мгновение спустя она начинает двигаться вместе со мной. Мы почти сразу находим ритм.
Мои руки сжимают ее бедра. Она смещается, и изменение угла делает каждый толчок более глубоким, интимным, интенсивным. Я смотрю на ее закрытые глаза, на приоткрытые губы, на выражение удовлетворения на ее лице.
— Макайла.
Она открывает глаза.
Мой язык выскальзывает изо рта, чтобы облизать губы.
— Мне нравится трахать тебя вот так… ты выглядишь такой горячей, когда твои сиськи подпрыгивают вверх-вниз.
Прикусив губу, она выгибает спину, как будто желая показать мне больше.
Теперь мои слова вылетают быстрее.
— Твоя киска так плотно обхватывает мой член.
— Да, да, — выдыхает она, прыгая на мне сильнее, быстрее.
Потянув ее за длинные пряди волос, я притягиваю ее голову к своей. Я прикусываю ее губу зубами, и она прикусывает в ответ. Затем я прижимаюсь своим ртом к ее рту и атакую его так жадно, как только чувствую. Вскоре я трахаю ее рот своим.
Она громко стонет и несколько раз выкрикивает мое имя, и я почти уверен, что она зашла так же далеко, как и я.
Прекращая свою атаку на ее губы, я шепчу ей на ухо:
— Я так глубоко внутри тебя и так близко, я готов кончить… а ты?
Ее реакция — это приподнять свое тело, а затем насадить его на мой член.
— О, черт, — бормочу я, — теперь я действительно готов кончить.
Облизывая свои губы с довольной ухмылкой на лице, она повторяет свое движение.
Мои бедра поднимаются в такт ее ритму.
Ее грудь быстро поднимается и опускается.
— Ответ на твой вопрос — да, — стонет она. По ее рукам пробегают мурашки, и на этот раз она кричит более отчаянно, — Да, да, да!
На полпути между молитвой и проклятием я выкрикиваю цепочку слов, которые не имеют смысла, и начинаю кончать. Когда я крепко сжимаю ее бедра, она выгибает спину и откидывается назад. Еб*ть, это невероятное ощущение. Я ловлю себя на том, что повторяю ее имя снова и снова, когда давление проникает глубоко-глубоко, глубже, чем я когда-либо мог вспомнить. Когда ощущение покалывания охватывает кончик моего члена от того, как ее киска сжимает его, я дергаю бедрами вверх. Это чертовски невероятное ощущение.
Макайла сдвигается, наклоняясь вперед и прижимая ладони к моей груди, из-за чего спазмы только усиливаются, превращаясь в подобную сокращениям дрожь, а затем это покалывание превращается в электрический ток, который разливается от моего члена по всему телу. Однако невероятное чувство не исчезает быстро, оно только нарастает, и когда я позволяю себе расслабиться, я переступаю этот порог неописуемого удовольствия снова и снова, пока не истощаюсь.
Мои пальцы сжимают ее бедра так сильно, что я волнуюсь, как бы у нее не появились синяки, я отстраняюсь и протягиваю руку, чтобы запутаться в ее волосах. Ее глаза все еще закрыты, и я дергаю за пряди, чтобы притянуть ее рот к своему.
— Иди сюда.
— Иду, — хихикает она. — Тебе необязательно дергать меня за волосы.
— Тебе нравится такая грубость, я знаю, — говорю я, переворачивая нас.
Она нежно отводит волосы, упавшие мне на глаза, в сторону.
— Я могу честно сказать, что до сегодняшнего вечера я бы яростно отрицала это, но присяжные сейчас не согласны с этим. Мои распухшие губы и синяки на бедрах позже могут просто восхитительно болеть или причинять адскую боль — я дам тебе знать. — Ее тон игривый, легкий, расслабленный. С ней так просто. Честно говоря, я не могу вспомнить, когда в последний раз мне было так весело.
Я все еще внутри нее и, отвечая на ее нежные прикосновения, нежно целую ее после того ураганного секса, который у нас только что был. Это было чертовски потрясающе. На этот раз, когда я думаю об этом, у меня возникает странная мысль, что это чувство не исчезнет в ближайшее время.
По какой-то причине мысль об этом захватывает меня и на некоторое время занимает мой разум.
Но ненадолго, потому что пришло время позаботиться о кое-чем другом, поэтому я отступаю.
Лениво улыбаясь, она пристально смотрит на меня. Я думаю, впервые с тех пор, как встретил ее, я вижу в ее глазах, что она на самом деле чувствует. Они более чем беззащитны, они ничем не прикрыты, широко открыты, и она выглядит невероятно уязвимой.
Меня охватывает неприятное чувство. Мне нужно быть осторожным и действовать с осторожностью. Веселье. Мы просто хотим повеселиться. Моя жизнь настолько испорчена, что я не могу позволить кому-то другому быть ее частью. Последнее, что я хочу сделать, это причинить боль Макайле. Мне нужно выяснить, кто я такой и что я собираюсь делать, прежде чем я осмелюсь переступить эту черту.
Вскакивая с кровати, я хватаю спортивные шорты из ящика.
— Позволь мне воспользоваться ванной и позаботиться об этом, — я указываю вниз с ухмылкой, — а потом я провожу тебя домой.
Понятия не имею, каковы были ее намерения до моего маленького объявления, она садится и натягивает на себя простынь.
— Да, уже поздно, а у меня завтра много дел. Мне
