Иду на свет (СИ) - Акулова Мария

Санта осознает себя подрагивающей. Выдыхает и жмурится.

— Всё хорошо? — кивает, отвечая на вопрос Данилы. Он звучит иначе — спокойней.

Своё «спасибо» Санта произносит беззвучно. Ей очень хочется сейчас, чтобы Даня обнял. Но она понимает, что им нельзя. И это глупо.

Но в душе нагажено. Саднит. Как наждачкой по нежной коже прошлись.

— Он подошел или ты к нему?

— Он.

Санта отвечает честно, Данила кивает. Поворачивается к Тамаре, которая всё так же делает вид, что занята своим. Чернов обращается громко и разборчиво:

— Том, по этому человеку передай ориентировку на охрану, пожалуйста. Он в наш БЦ больше не заходит.

— Хорошо, Данила Андреевич.

Получив ответ от исполнительной Томы, Данила снова переводит взгляд на Санту.

Которая думает не к месту, что если выставит вперед руки — они будут дрожать. Дыхание тоже слишком быстрое. Она как бежала…

— Ты его ударил? — Санта спрашивает тихо-тихо, вскидывая чуть испуганный взгляд. Реакция отсутствует. Данила просто смотрит, а за него отвечают пришедшие в движение желваки. — Зачем он приходил?

Наверное, с её стороны глупо задавать сейчас этот вопрос и надеяться на что-то. Сходу понятно — Даня не ответит.

Смотрит в лицо, закрывает глаза на мгновение. Бросает:

— Позже, Сант. Всё нормально. Не волнуйся. Много работы.

Разворачивается, быстро идет в сторону своего кабинета. Стряхивает руку, которой прикасался к Игнату. Будто брезгует.

А Санта чувствует слабость в теле. На душе тревожно. О них с Данилой совершенно точно знает Игнат.

Это может плохо кончиться.

Глава 19

В квартире Данилы было по уютному тихо. Не давяще. Спокойно.

В спальне сладко сопели в два носа. Он же оккупировал гостиную. Вытянул ноги на диване, неспешно занимался ничем, включив ноутбук.

Когда позвонили в дверь, оставил его на столике без сожаления. Уже подходя к входной подумал, что в чем-то некоторые люди меняются.

Потому что на сей раз Аля явилась уже без яростного вжатия пальца в звонок.

Данила открыл, Примерова улыбнулась многозначительно… Своего добилась — получила улыбку в ответ. Дальше Данила мотнул головой, отступил…

— Видишь, какая я хорошая девочка?

Бросил скептический взгляд в ответ на вопрос «хорошей девочки». Но настроение, как ни странно, было настолько хорошим, что спорить с ней не хотелось.

— Только тише разговаривай.

Данила попросила, Аля замерла на секунду, снимая сапог. Кивнула, вскинув взгляд. Второй снимала уже осторожней…

— Спит? — спросила, прислушиваясь к тишине в квартире.

— Спят.

А потом улыбнулась с иронией… Что крутится в голове, Данила и без слов знал. Тупая шуточка про детский сад. Неуместная, которую лучше держать при себе. Потому что Санта не раз и не два доказала: ментально она раза в два старше самой Альбины.

— Чай или кофе будешь? — Данила предложил, Аля согласилась на кофе после секундного колебания.

Шла за ним до кухни. Села на один из табуретов за столом-островом. Данила спиной чувствовал, как следит за действиями.

Но снова тихо. А ему всё так же спокойно-уютно.

— Укатал боец? — Аля спросила, когда перед ней опустилась чашка. Свою Данила взял на журнальном у дивана. Вернулся, сел напротив.

Альбина гипнотизировала взглядом двери спальни. Сам посмотрел туда же.

— Санта плохо спит в последние дни. Даню укладывала — сама уснула. Решил не будить.

— Поздно уже. Ночью теперь куролесить будет… Детвора.

Альбина произнесла без издевки. Вздохнула даже. Потом же потянулась губами к чашке, чтобы точно так же неразумно поздно выпить кофе.

Несколько секунд молчала, губы сжала, видно было — колеблется. Но не сдержалась:

— Ты правда ему в морду дал? — задала вопрос, который хранила в себе. По первому взгляду Данилы поняла: ей светит очередное «не твое дело, Аля»… Но в её глазах мелькнуло что-то такое, что Данила не сдержался.

Вздохнул, посмотрел на черную кофейную гладь, потом на Алю.

— Он херню молол. Я не сдержался. Дал в морду. Послал нахер. Тебе кто сказал? Санта?

Сейчас Альбина не рискнула бы юлить — кивнула.

— Я ей сказала, чтобы не лезла. Сами разберетесь.

Пожала плечами и повторила данный умнице совет. Что так и было — Данила не сомневается.

И в правильности подхода Альбины тоже.

Меньше всего ему хотелось, чтобы разборки с медленно тонущим Игнатом коснулись Санты. Понятно, конечно, что заденет-то её по любому. Но хотелось бы, чтобы минимально.

— Санта волнуется, что он знает о вас…

Слова Альбины — нетипично осторожны. Тон — необычно спокойный. И вот сейчас Данила особенно остро осознает её нехватку рядом. Он сам попросил её отойти за предупреждающую красную линию. Но иногда кажется, что не очистил свое пространство от токсичности, а лишился человека, кастинг на роль которого не проведешь.

— Мы с Сантой это уже не раз обсудили. Знает — и посрать. Конечно, лучше было бы, чтобы не знал. Но исходим из того, что есть. На данный момент есть его слово против моего. И если у моего слова есть вес, что он врет, как дышит, знают все…

— Но сейчас-то он не врет…

Аля перебила, уточняя мягко. Данила вздохнул. Потому что не врет. И потому что его самого это бесит. Огласка их с Сантой отношений — проблема, конечно, но они переживут. В конце концов, не вляпывался только тот, кто по жизни ничего не делал. Куда больше, чем возможность огласки, его бесило то, что не гнушающийся использовать любые методы, Игнат может попытаться залезть в их отношения.

— Откуда он узнал, как думаешь?

Не дождавшаяся ответа Аля задала следующий вопрос. Данила снова недолго молчал.

— Это неважно, Аль. Важно, как воспринял.

Думал ли об этом сам Данила? Конечно. Но его правда куда больше интересовало, какие ждать последствия, а не кто является источником.

Вполне возможно, тот самый источник — Максим. С ним наверняка поделилась обозленная Рита. И в этом отчасти он сам же виноват. Взял при ней трубку, когда звонила Санта. Позволил себе слишком однозначное «я весь твой». А может Максим тут ни при чем, спалились по неосторожности. Засветились где-то.

Но анализировать как бы поздно.

— А воспринял на свой счет…

Данила уточнил, хоть мог не делать этого. Аля сжала губы, явно сдерживая острый комментарий, вздохнула…

— Малышка заявление уже написала?

— У нас договоренность: до конца зимы Санта работает.

— На эту договоренность новое знание не влияет? — каждый новый вопрос Али — аккуратный шаг по тонкому льду. Это чувствуют оба. Данила позволяет ей «наглеть», но где его терпение кончится — не знает и сам.

— Нет. Новое знание на договоренность не влияет.

Отвечая, Данила видел, как Аля хмурится. Что хочет сказать — понятно. Что его упрямство сейчас неуместно. Только ему кажется наоборот.

Последнее, чем хотелось бы заниматься, это идти на поводу у истерик Щетинского. Давать возможность тому чувствовать свою правоту и превосходство.

Так не будет. На его бизнес, их жизнь с Сантой это не повлияет.

— Смотри сам… Тебе виднее…

Слова Альбины — немного фантастика. И даже не верится, что по мнению Примеровой хоть кому-то может быть виднее…

Эти мысли крутятся у Данилы в голове. Они же кривят губы в улыбке.

Понимание, о чем думает он, в свою очередь отзывается в самой Альбине. Её взгляд становится лукавым, рот ухмыляется…

— Знаешь, о чём жалею, Дань? — она спрашивает уже иначе. Чуть ближе склоняется к столу. Куда игривей звучит голос…

— Ну просвети…

Его показушно ленивое «благословение» зажигает взгляд ярче…

— Что не видела, как ты в морду ему заехал.

В её словах — звучащая сладкой музыкой кровожадность. Она искренне радует. Не только потому, что у самого Данилы ладони чешутся от мысли, что можно было ещё. Но и потому, что Алю такой видеть ему куда проще, чем когда она убивалась по мудаку. Убивалась и убивалась. Убивалась и убивалась. Страдала. Мечтала… Дурой была. Влюбленной и раненной.