Она мне не сестра - Ася Лавринович
Рыдания сливаются с все еще играющей по кругу песней, и я обнимаю Лолу крепче, не встретив сопротивления.
– Как он мог? Ну как? – причитает она. – Я до последнего ему верила. Думала, у нас все по-настоящему.
– А он как-то это объяснил? – спрашиваю с опаской, пытаясь отыскать хоть немного света надежды в этой слепящей тьме предательства.
– Я не стала его слушать, но Ваня… Он подтвердил. Вряд ли Хованский врал бы мне о таком. Я не знаю, что делать, Алис. Что мне теперь делать?
– Я тоже не знаю, – отзываюсь мрачным эхом.
– С одной стороны, мне хочется его выслушать. Хочется, чтобы он оправдался и все стало как раньше, но… Как раньше уже точно не будет. Он все перечеркнул. Понимаешь?
– Понимаю. А что с другой стороны?
– Знать его не желаю. Хочу стереть себе память и все забыть, – почти рычит она, сжимая в кулаке ткань на рукаве моей толстовки. – Как бы ты поступила, Алиса? Что сделала бы на моем месте?
Перебираю в голове варианты. Я бы, наверное, первым делом пошла к маме и попросила совета у нее, но у Спивак такой возможности нет. Здесь нужен кто-то близкий, кому ты полностью доверяешь.
– Может, тебе попросить совета у кого-то из подруг? – предлагаю я.
– Подруг? – ядовито хмыкает она. – Моя единственная подруга вот уже несколько дней игнорирует меня. Ну за что они так со мной, а? Чем я это заслужила? Неужели я такой плохой человек? Да, я бываю импульсивной и вспыльчивой, но я же… Я никогда…
– Лола, ты ни в чем не виновата, – приговариваю, легонько покачиваясь из стороны в сторону. – Даже думать не смей.
– Тогда почему все так? Почему? А ведь завтра мне придется встретиться в школе с Кириллом. Как мне на него смотреть?
– Хочешь, попросим Гришу, чтобы он Меньшова на реабилитацию на несколько недель отправил? – Слова слетают с губ быстрее, чем я успеваю их обдумать.
Лола напрягается всем телом и медленно отстраняется, глядя на меня широко распахнутыми глазами в обрамлении мокрых слипшихся ресниц.
– Я не всерьез, – оправдываюсь поспешно.
– Да? А ведь мне на секунду, но понравилась эта идея. Похоже, я все-таки плохой человек. – Она разочарованно качает головой и стирает непослушными тонкими пальцами слезы с лица. – Еще и размазня. Как стыдно-то.
– Неправда! – заявляю уверенно. – Лола, тебя обидели, и ты злишься. Это Меньшову должно быть сейчас стыдно, а никак не тебе. Ему должно быть плохо, потому что, если уж делаешь кому-то гадость, будь готов к расплате. Он не заслуживает ни твоих слез, ни твоих переживаний. Пусть он сожалеет о том, что натворил!
Спивак удивленно замирает, и ее голос вдруг звучит куда чище, а в уголках губ прячется подобие улыбки:
– Не знала, что ты такая кровожадная.
– А я – что ты такая чувствительная. Думаю, мы просто друг друга не знали, – отвечаю я и, на удивление, не чувствую ни толики неловкости, будто граница между нами, что была такой явной еще несколько недель назад, значительно потускнела.
– Алис, ты прости, что… что снова вывалила на тебя кучу своих проблем.
– Перестань. В одиночку все это тащить действительно тяжело, так что… Мы же… Ну-у-у…
– Почти родственницы? – неуверенно заканчивает Лола, наморщив аккуратный нос, и я зеркалю ее жест, потому что звучит это определение и правда странно. Хотя что в нормальной семье, что в нашей, главное правило соблюдено – родственников не выбирают. За нас с Лолой все решили родители, создав свой союз, а значит, в каком-то роде мы тоже теперь связаны. И, наверное, нет ничего плохого в том, чтобы вести себя по-родственному хотя бы в стенах нашего теперь уже общего дома.
Тянусь к ящику стола, чтобы достать сухие платочки, и передаю их Лоле:
– Вот, держи.
Она вытирает щеки и нос, комкает платочек в руках и поглядывает на меня.
– Я никому и ничего не скажу, – мигом даю обещание.
– Знаю. Спасибо тебе, Алиса. Правда. Совсем капельку, но мне полегчало. Теперь главное – заснуть, пока снова не накрыло, только вот спать я совсем не хочу.
Поджимаю губы и смотрю на компьютер. Вот он, мой самый надежный друг и помощник. Я точно не тот человек, который может дать хороший совет насчет отношений, зато… Я тот человек, который знает, как безопасно уйти из реальности хотя бы на время.
– Есть у меня одна игрушка, которая мозг разжижает. Хочешь попробовать?
– Я совсем не умею играть в компьютерные игры.
– Там не сложно. Это симулятор вредного гуся.
– Гуся? – недоверчиво переспрашивает Лола, но я вижу любопытство в ее блестящих темных глазах.
– Гуся-пакостника, – весело подтверждаю я. – Садись в кресло! Сейчас мы поставим на уши целый город!
Перемещаемся со Спивак к компьютерному столу. Запускаю игру, на экране светится забавная заставка.
– Слушай, Алис…
– М-м?
– Илюша, когда выходил из твоей комнаты, что-то про вашу дружбу заливал. Это правда?
– Типа того, – отвечаю уклончиво.
– Ого. Неожиданно.
– Да, для меня тоже.
– Он тебе?..
– Нет! – выпаливаю так резво, что печет в горле. – Ничего такого, – заканчиваю сипло.
– А, да? Я просто хотела предупредить, что у него есть девушка, но если он тебя не интересует в этом плане, то все в порядке.
Крепче сжимаю компьютерную мышь, и белый гусь на экране заливисто гогочет, напоминая мне о дурашливом смехе Мироненко. У него есть девушка? Почему я впервые об этом слышу? И почему я совсем не чувствую себя «в порядке»?
POV Лола
С утра я придумываю тысячу причин, чтобы не ехать в школу. Прислушиваюсь к своему состоянию: может, я все-таки заболела? Было бы неплохо. Подхватила неизлечимую тоску и слегла до конца учебного года. А если бы меня и вовсе вдруг не стало? Как бы они страдали! И Кирилл, и папа лили бы горькие слезы… Но я тут
