Развод. Я календарь переверну (СИ) - Блио Элен
Перестраивается, разворачивается.
Так. Стоп, я не поняла! У меня, простите, бельё мокрое! Какой Питер?
- ЭЙ, эй! Крестовский, тормози! Я прямо сейчас не готова!
- А мы прямо сейчас и не поедем. Что, испугалась?
- Нет. Просто бельё хотя бы надо сменить.
- Бельё? — он вскидывает бровь, словно вопрос задаёт, мол, а что у нас там с бельём, как будто не знает сам, зараза такая! — Бельё тебе вообще носить не обязательно, когда ты со мной.
- Да ладно, Крестовский, с чего бы это? Застужу ведь Изольду-то!
- Изольду? — он хмыкает, - Я бы назвал Аделаидой-младшей, но раз ты предпочитаешь Изольдой...
- Ой, слушай, иди ты в пень!
- В пень не пойду, а вот в Изольду... войду с удовольствием.
Головой качаю, мы договорились уже до чего-то мне совсем не понятного.
Но я ловлю себя на мысли, что мне сейчас с ним легко!
И общаться легко, и говорить пошлости, и юморить.
Легко.
Только вот... куда нас приведёт эта легкость?
- Ты мне скажи, что с моим разводом?
- Я хочу сначала разобраться с этим тендером. Не улыбается потом тебя вытаскивать из финансовой жопы, а твой Макар сто пудово сольётся.
Это я тоже понимаю.
Главное, подгадил же своими блядями! Это же Карамель что-то там намутил, от него вся эта хрень идёт! Явно не просто так.
- Слушай, ну мы в принципе вообще можем слить этот тендер и дело с концом.
- Просто так слить уже не получится. Но ты не переживай, я посмотрю, что можно сделать. Есть у меня мысли.
- Какие?
- Да, самые простые. Игнатов твой не хочет отдавать просто так своё. Не переживай, я разберусь.
- Я не переживаю, я развестись хочу.
- Да разведу я тебя, разведу. Это же, как ты понимаешь, в моих интересах.
- Неужели?
- Именно. Разведу, но с условием.
- Нормально! Крестовский, не было такого уговора!
- А теперь есть. Меняю свидетельство о разводе на свидетельство о браке. Как тебе такое, Илон Маск*?
Нормально?
Убить упрямую тварь! — выражаясь словами классика”!
(Как тебе такое, Илон Маск*? - Мем русскоязычного интернета, появившийся в конце 2017 или начале 2018 года и высмеивающий нелепые российские изобретения. Смысл мема заключается в публикации фото с неким «лайфхаком», который бросает вызов знаменитому американскому инженеру и предпринимателю Илону Маску.
Убить упрямую тварь! — цитата из бессмертного произведения М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»)
44.
- И куда ты меня привёз? — удивлённо пялюсь на знакомую парковку.
- Домой.
- К кому?
Крестовский смотрит на меня как на умалишённую.
- Очевидно, что к тебе.
Да, это очевидно — знакомый шлагбаум, знакомый газон, придомовая территория.
Интересно. Это... на что он намекает?
- Ада, я так понял, что ты хотела домой?
Хотела, да. Но...
Чёрт возьми, вот же хитрожопый адвокат дьявола!
Понял же, что если повезёт меня к себе, то может огрести и остаться ни с чем!
Знаток женской психологии и человеческих душ.
- Хорошо. Спасибо. Я тогда пойду?
- Шлагбаум откроешь? Я подвезу к подъезду.
- А, да, сейчас.
Достаю телефон, нажимаю на знакомое приложение. Автоматическая стрела шлагбаума плавно отодвигается, запуская нас во двор.
Герман паркуется прямо напротив моего подъезда.
- А как ты выедешь?
- Надеюсь, ты меня выпустишь. — он говорит со мной как с неразумной, маленькой девочкой, - Наберешь в приложении открыть, когда я подъеду к выезду, да?
-А... да... точно.
Продолжаю тупить.
День сложный.
И с работой.
И с Игнатовым.
И с Германом.
И с Дворжецким.
И снова с Германом.
Ух..
Нет, определённо мне нужно на отдых.
Вот только этот грёбанный тендер.
Я как чувствовала, что с разделом имущества Макар может устроить такую вот...эпидерсию.
Думал, что у меня проскочит? Забыл, что я не совсем замшелая домохозяйка. Или решил, что я-таки нюх потеряла?
Это я пока только начала. И только одну проблему обнаружила. А сколько их там внутри еще? Интересно.
Это же надо все договоры перелопачивать. Одной точно не справиться.
- Ада, ты не волнуйся, я тебе помогу. С работой я имею в виду. Только мне, наверное, нужен какой-то документ, ну, чтобы я был уполномочен...
Уполномочен? Интересно.
Зачем ему это?
- Я могу взять тебя в штат. Будешь сотрудником нашего юридического отдела. —говорю нарочито спокойно, чуть улыбаясь. Вроде как шутка, но совсем и не шутка.
- Как ты себе это представляешь? - хмыкает Герман. — Я и твой юридический отдел?
- Наш, Герман. Пока еще наш. Мой и Макара. Даже больше Макара, пока развода нет.
- У меня другой план, более рабочий. Ты нанимаешь мою контору, и я работаю именно на тебя. К Игнатову твоему никакого отношения не имею, ему и его части компании не подчиняюсь. Как тебе такое?
Как тебе такое, как... Не знаю. Думать нужно.
Но то, что помощь нужна - к бабке гадалке не ходи.
Макар только с виду ходит убитый горем, страдающий, хандрящий, лорд Байрон, мать его ети. Изображает оскорблённую невинность.
Ощущение, что всех уже накрутил. И все жалеют не меня, которой он рога наставил, а его!
Мол, он как лучше хотел! Идут же тебе они, такие ветвистые!
И потом, он тебя жалел, часть твоей работы делегировал другим. И пусть эта работа была, по сути, единственным удовольствием в браке, но чем-то ведь надо жертвовать, да?
Когда мне звонила его маман и пыталась заводить речи о прощении и терпении, которое должно быть, оказывается, присуще женщинам, дано природой нам, в отличие от мужчин — это я еще могла понять. Макар её сын, она его любит, хочет для него добра и справедливо полагает, что это добро — наш брак, который нельзя ломать.
Но когда мне моя позвонила - вот тут я вызверилась! Не по-детски!
Хотя, может и зря. Я же не рассказывала своим всю правду, грязную и горькую. Я их решила пожалеть. Да, сказала про развод, да, про то, что Макар изменил, а я не хочу прощать. Мягко сказала, видимо, слишком мягко.
Послушала мамино выступление, про то, что у женщины должно быть терпение, выдержка, что всегда можно понять и простить, и что семья — это прежде всего, жена, женщина. Послушала, а потом рассказала маме про хламидии и вереницу шлюх. Мама помолчала минуту и сказала — оставь этого гандона с голой жопой, доча.
Вот это МОЯ мама!
Я и свекрови тоже, в принципе, всё высказала — как-то не в моем характере молчать.
Игнатов возмущался, мол, почему я всем рассказываю о нём гадости.
Милый, сказала я, это еще не гадости, это так, мелочи жизни. Но если ты хочешь именно гадости — у меня в арсенале есть и такое.
- Ада, так что насчёт работы?
- Ладно, Герман, я подумаю о том, чтобы нанять тебя и твою контору. Спасибо за обед. И за всё остальное.
- Говоришь мне спасибо? Не ожидал. - усмехается еще, наглец!
- Да, мне было приятно. — пощекочу его самолюбие.
- Приятно? И только? Хм, - еще шире ухмылка, - значит, где-то я не доработал, если тебе просто приятно.
- Не переживай, не получилось со мной, получится с другой.
Поворачиваюсь, чтобы выйти, но меня хватают за запястье и возвращают на место.
- Ты серьёзно сейчас, Ада? Я ведь... я обозначил свои намерения!
- И что? — рассматриваю его спокойно.
Намерения он обозначил, люблю, трамвай куплю!
Это мне в двадцать, наверное, можно было бы сказать и я бы послушала.
Собственно, Макар так и сказал. И мне жаловаться не на что, в принципе, трамвай почти купил — жили же в достатке? Только вот когда появляется тот самый пресловутый трамвай почему-то появляются у мужчин проблемы с самоопределением и, вероятно с самооценкой. Они считают себя королями, или нет — султанами! И им сразу нужен гарем, хотя бы скромный гаремчик. И жена уже не вставляет, обязательно должна быть рядом какая-нибудь Хюррем, которая будет постоянно ему говорить о том, что круче него только яйца.
