Салочки с генеральным - Ярослава Бекетова
Отталкиваю крепкую грудь, пресекая неуместное поведение мужчины и зайцем отскакиваю в сторону.
Он же не решил начать меня здесь целовать?
— Не смей… — низко рычит Марк, снова приближаясь.
Озираюсь. Никого.
Это очередная сценка, в которой я должна подыграть? Не понимаю. Зачем Марк себя так странно ведет?
Моя спина касается стены. В миг сократив разделяющее нас расстояние мужчина вдавливает свои пальцы в моё плечо, причиняя боль.
— Ай! — приглушенно вскрикиваю, пытаясь избавиться от цепкого захвата.
— Тихо! — шипит Марк, касаясь губами моего уха. — Не дергайся, Кира. Не показывай своего страха передо мной. Там где есть страх — нет любви. — Замираю, прислушиваясь к нему. — Они не должны понять, что ты меня боишься. Кивни, если поняла.
Киваю.
— Хорошо. Если приглядишься, заметишь над картинами красные огоньки скрытых камер.
И правда, на резной раме, в самом уголке справа горит один огонек.
— Вижу.
— Умница! — глухо шепчет. — Больше не убегай от меня, не отталкивай, иначе они всё поймут и начнут использовать тебя в темную. Я этого не хочу. Поэтому прошу, не выдавай эмоций. Никаких. И никому здесь не верь. Хорошо это запомни.
— Ладно…
Марк облегчённо выдыхает, немного отстраняясь.
— Я не собирался приставать. Хотел лишь предупредить тебя не употреблять в еду и питье ничего из предложенного тебе лично. Есть и пить будешь то же, что и я. Никаких исключений.
— Почему?
— Видишь ли, моя мама… — горько улыбается, отводя взгляд.
— Ах! — раздаётся рядом мелодичный голос Веры Павловны. — Потеряли терпение, детки? — смеётся, наблюдая за нами. — Вы только дайте отмашку и я начну готовить комнаты для внуков.
Босс так и не успел рассказать мне о странных правилах для гостей этого дома. Но его заветы я хорошо запомнила. Никаких эмоций.
— А может останетесь на ночь? Всё равно Гриша приедет поздно, пропустит ужин, — ловко переводит тему женщина. — Спальня Маркуши уже готова. Оставайтесь! Ну раз остаетесь, пойдемте, провожу…
Дёргаю Ризвана за рукав пиджака, выражая немой протест. Ну какие совместные ночевки в доме его родителей? Совсем уж с ума сходить не надо. Я на такое точно не подпишусь.
— Никаких ночевок, — безэмоционально отвечает начальник, пресекая попытки матери вести свою игру.
— Посмотрим, — сверкнув глазами, обещает женщина.
Меня сильно напрягает её настойчивость и я, наконец, понимаю, о чём предупреждал Марк.
В дверях возникает высокая фигура Григория Петровича и атмосфера сгущается ещё больше.
Мужчины переглядываются, после чего отец Марка переводит внимательный взор с собственного сына на меня и в его мудрых глазах вдруг вспыхивает сострадание.
Ужин с семьёй Ризван
Марк галантно отодвинул для меня мягкий стул, чтобы помочь удобно устроиться. Григорий Петрович сделал то же самое для своей жены. И когда мы с Верой Павловной оказались напротив друг друга, проницательный взгляд женщины жидкой сталью полоснул по моим напряженным нервам.
— Не откажитесь от вина, Кира? — предложила она вдруг.
— Откажется! — сказал, как отрезал мой босс.
Ну и пожалуйста. Не сильно то и хотелось. Могла бы сама озвучить ответ. Не обязательно считать меня такой глупой дурой. Завет "ничего не пить из предложенного лично мне" я усвоила.
Ризван не только не позволил мне прикоснуться к бокалу, предложенному Верой Павловной, но и сам не стал употреблять алкоголь.
— Милая, — обратился Григорий Петрович к жене, нарушив немое сражение взглядами между матерью и сыном, — не настаивай. Марк ведь за рулём.
Я с толикой недоверия уставилась на брюнетку.
"Милая…" Такое обращение ей не подходило. Эта роковая женщина была кем угодно, но только не милой.
— И? — как ни в чем не бывало поинтересовалась она у мужа.
Я застыла, прислушиваясь к разговору, ибо чувствовала, что пока размышляла на тему несоответствия ласковых прилагательных, допустимых к любимой женщине, пропустила мимо ушей что-то важное.
— Они не останутся на ночь, — с тяжелым выдохом резюмировал отец Марка, рассчитывая поставить точку в этом вопросе.
Вера Павловна надула губки, обиженно взглянув на мужа из-под полуопущенных ресниц.
Ого. Вот это манипулятор! Похлеще директора будет.
— Марк, если захотите остаться, мы будем рады, — сдался вдруг Григорий Петрович.
Тяжёлая атмосфера с элементами любительской паранойи начинала стремительно разрастаться внутри меня, грозясь пустит метастазы во все органы чувств. Я ослепла. Оглохла. Перестала понимать, что происходит.
— Как идут дела в офисе? — решил сменить тему разговора глава семьи, мастерски разрезая на мелкие кусочки говяжий стейк, из которого тонкими ручейками вытекала кровь.
Как оказалось позже, он делал это для жены.
Вкусы Веры Павловны продолжали вводить меня в недоумение.
— На этой неделе открыли новый филиал Медфарма, — между делом сказал Марк, будто говорил о чём-то незначительном.
— Где?
— В Израиле.
— Надо же.
Григорий Петрович вёл себя крайне сдержанно, но по его мягкому, теплому взгляду можно было смело заявить, что мужчина очень гордился сыном.
— Мужчины, как всегда, о делах, — томно пропела Вера Павловна, пригубив красное вино. К слову, совсем не то вино, что предлагала мне. — Кира, может расскажешь о себе?
— Как пожелаете, — кивнула я, отложив в сторону столовые приборы.
Марк сжал мою руку под столом, намекая, что в случае неудобных вопросов, он возьмёт весь удар на себя.
— Что ж, мне двадцать два. Совсем недавно я получила диплом по специальности "провизор — аналитик". По распоряжению ректора, вместе с другими выпускниками вуза, оказалась в штате Медфарма, где с отличием прошла стажировку. На данный момент работаю в компании. Вроде бы всё.
— Умная девочка! — довольно отозвалась Вера Ризван. — Если оставили в штате с основным костяком сотрудников, значит хорошо себя зарекомендовала.
Кивнула на её комплимент.
— С Марком встречаетесь давно? Люба сказала, что живёте вы вместе.
Вот и начались те самые "неудобные вопросы".
— Нет, нет, — опустила взгляд в тарелку, отрицая информацию о совместных ночевках с начальником. Наверняка, они думают, что я давно переехала к нему с вещами. Вот позор то! — Вообще-то я живу в другом районе города.
Марк тут же с силой сжал мои пальцы, переместив их на свое напряженное бедро. Отчего я дёрнулась, подняв на него вопросительный взор.
— Не надо скромничать, любимая. Говори, как есть.
Темный взгляд босса обещал мне кару небесную.
Вот блин… Так и сказать, что он принудил меня жить с ним?
— Эм… Несколько дней мы ночуем под одной крышей, — выбрала самый консервативный вариант, который устроил бы всех.
Вера Павловна свела вместе тонкие брови, будто бы убедившись в собственных догадках.
— Несколько дней? — нахмурилась она. — Кира, ты местная?
— Можно и так сказать. Родилась в этом городе, но когда мне исполнилось пятнадцать, родители развелись.
