Правда или борода - Пенни Рид

Я смущенно замолчала, не решившись договорить: «И с молодым красавцем, в которого ты превратился».

Это было бы странное заявление для первого свидания. Искреннее, но странное.

– И с кем? – не дождавшись продолжения, спросил Дуэйн, покосившись на меня, когда мы снова выехали на дорогу.

Меня посетило непривычное ощущение – странное сочетание восторженного трепета и мучительного томления, наполнивших грудь.

– С пацаном, которого я знала, и с мужчиной, которым ты стал. Я еще мало знаю нового Дуэйна, и мне не по себе оттого, что я о тебе все знаю, кроме того, какой ты на самом деле. – Я опустила глаза и принялась разглядывать свои фиолетовые ногти. – Непонятно объясняю, да?

Дуэйн взял меня за руку, отчего тепло распространилось до самого плеча.

– Ты объясняешь просто великолепно. – Он опустил руку, нашарил мои пальцы и коротко, ободряюще улыбнулся. – Когда мы были у озера и я тебе сказал, что мы оба изменились и теперь все иначе, я имел в виду то же самое.

– А тебе не кажется, что это будет странно?

– Ну и что? Странно не значит плохо.

– Мы же вместе выросли! Я тебя видела голым… минимум три раза, – подсчитала я.

– Это намек, что тебе не хочется увидеть меня голым в четвертый раз?

Я ответила не подумав:

– Черта с два, ты вообще должен быть только голым!

Дуэйн уже вовсю улыбался, однако смех прозвучал сдержанно, даже как-то сдавленно. Я вытаращила глаза, сообразив, что` я только что брякнула, и позволила себе устыдиться соответственно случаю: уронила голову на подголовник и закрыла глаза.

– В этом и проблема – другому я бы никогда не сказала ничего подобного на первом свидании. Да и на десятом, если на то пошло.

– Я все-таки не вижу никакой проблемы.

– Мне слишком легко быть откровенной в твоем присутствии. Высказывать все начистоту Дуэйну Уинстону – не просто привычка, а моральный экзамен, – заявила я лобовому стеклу, открыв глаза и залюбовавшись осенними кронами деревьев. Яркие полосы алого, бордового, рыжего и желтого – красота, которую в детстве я воспринимала как должное, – калейдоскоп осенних цветов.

– Это потому, что ты привыкла со мной спорить.

– Вот именно. Первое свидание – как собеседование, тут важно показать себя с лучшей стороны, а не спорить и откровенничать.

– Ну, я на собеседованиях не бывал, но по мне, нет ничего лучше, чем искренность Джессики Джеймс.

Я с подозрением покачала головой:

– Так нечестно.

– Что нечестно?

– Ты говоришь правильные вещи, а я выкладываю все начистоту!

– А что заставляет тебя думать, что правильные вещи, которые я говорю, это неправда? – парировал Дуэйн.

Я уставилась на его профиль. После этих слов сердце забилось чаще, и дыхание перехватило. Невидимые иголочки настороженности закололи кожу, и меня охватила тревожная неуверенность. Я вновь уставилась перед собой.

Хотелось ли мне зацеловать Дуэйна до потери чувств? Да.

Хотелось ли мне надеть обертку на его банан и позволить ему делать все, что захочется, с моими кокосами? Да.

Хотелось ли мне, чтобы Дуэйн открыл, так сказать, свои скрытые глубины (и некоторые из моих)?

…

…

…

Честно говоря, я не знала.

С одной стороны, да. Да!!! Этот Дуэйн милый и искренний, щедрый, чудесный, остроумный и сексуальный. Я его сто лет знаю, у нас сложилось своеобразное общение. Я опасалась, что это своеобразие помешает отношениям, но ошибалась: наоборот, оно способствовало нашему сближению, придавая серьезность чувствам и взаимопониманию. Чего еще мне желать? О чем еще я могу просить?

С другой стороны, нет. Нет!!! Дуэйн здесь надежно закрепился. У него свой бизнес и родня. Не представляю, чтобы он когда-нибудь уехал из Теннесси. Здесь его дом, а дом для Дуэйна – понятие физическое.

Но для меня Грин-Вэллей тесен! Я не хочу оставаться здесь навсегда.

Тем не менее я, сама того не желая, шла на глубину моего воображаемого бассейна. А ведь это всего лишь первое свидание, да еще даже толком не начавшееся.

В какой-то момент мне придется сказать, что у меня есть планы, и эти планы требуют уехать из города. Рано или поздно, но это случится.

Мне надо быть честной… но нужно выждать время.

Купер-Роуд – заповедный, в стороне от больших дорог парк, поэтомуPlymouthДуэйна оказался единственной машиной на парковке. Я знала о Купер-Роуд, потому что мама обожала приезжать сюда в июне, когда вдоль туристической тропы цветут оранжевые и желтые лилейники, а воздух напоен летними ароматами и оживлен жужжанием пчел и плеском воды в водопадах.

Здесь всегда была живая очередь – места не бронировались. О Купер-Роуд знали только старожилы Грин-Вэллей. Кемпинг маленький, можно сказать, тесный – едва с десяток мест, пять из которых располагались по берегу мелкого и довольно широкого ручья, каких много в наших краях.

Когда Дуэйн достал из багажника походный рюкзак и большую корзину с крышкой, я вспомнила, что пиво осталось в холодильнике.

– Вот блин! – сморщилась я, потирая лоб.

– Что случилось?

– Я так спешила избавиться от братца, что забыла пиво дома!

Дуэйн пожал плечами:

– Не проблема, у меня вода есть.

Я шагнула вперед и забрала у него корзину.

– А кроме воды что-то еще есть?

– Нет, только вода.

– О-о… О’кей, – отозвалась я. Единственное, что от меня требовалось, – напитки, а я их забыла. Дуэйн вроде бы не расстроился, но я себя ненавидела.

Мы прошли мимо кемпинга и зашагали по тропе, обмениваясь впечатлениями о парке. Я пыталась не расстраиваться из-за своего склероза, но я ненавидела халяву – и не хотела подводить Дуэйна. Мне претило выглядеть треплом.

Я не против, чтобы меня считали сумасбродкой, чудачкой, оригиналкой с замашками трансвестита (достаточно вспомнить сексуального Гэндальфа), но я не могла стерпеть, чтобы меня считали ненадежной. Потому что я надежная и отношусь к своим обязанностям очень серьезно.

Пока я отчитывала себя, Дуэйн примерно через четверть мили свернул