Лаура Дейв - Мое простое счастье
Но смотрел Гриффин по-прежнему не на меня, а на человека, которому явно не место в его сарае для вина, тем более без приглашения.
Я почувствовала, что надо срочно спасать положение. «Все не так, как ты думаешь», – хотелось мне сказать. Но все было именно так и никак иначе: я сижу на полу винного сарая с человеком, с которым не должна сидеть нигде, не только на полу винного сарая, между нами валяются две разбитые бутылки, а его губы вот-вот коснутся моих губ…
И потом, подобные слова слишком часто произносят в плохих телешоу и второсортных фильмах. Не так давно я слышала их от самого Гриффина, когда они с Джиа беседовали за чашкой кофе, разделенные широкой громоздкой стойкой. Мне хотелось напомнить ему об этом, словно тогда мы бы оказались квиты. Но время было совершенно неподходящее, поэтому я призвала на помощь всю свою находчивость, чтобы придумать достойную реплику.
– Что ты тут делаешь? Лаврак же остынет!
Находчивость явно меня подвела.
Гриффин протянул мне фонарь.
– Я подумал, тебе здесь темно, – сказал он и впервые встретился со мной взглядом. О, лучше бы он этого не делал…
– Спасибо, здесь и правда темно. Я уронила бутылку «Адами». – Как бы в доказательство я включила фонарь и посветила на усыпанный осколками пол. – Вернее, целых две. Ну, хотя бы не три…
И почему никто не зажал мне рот?!
– А вы, видимо, Ник? – спокойно – пожалуй, даже слишком спокойно – спросил Гриффин и протянул ему руку.
– Приятно познакомиться, – ответил Ник.
И они обменялись рукопожатием. На секунду мне почудилось, что сейчас кто-нибудь кого-нибудь ударит. Но Гриффин и Ник разжали руки, и никто никого не ударил. Естественно, никто никого не ударил – в конце концов, мы же взрослые люди!
– Извините, что явился без приглашения, еще и в такой ответственный день, – сказал Ник. – Я не знал, что сегодня открывается ресторан. Вернее, не знал, пока самолет не приземлился и таксист не высадил меня у вашего дома.
– А вы к нам откуда?
«Из Лондона» прозвучало бы ужасно – просто хуже некуда! Наверное, поэтому Ник ответил уклончиво:
– Мне нужно в Нью-Йорк. По работе.
Я почувствовала на себе взгляд Ника, но не обернулась: я была слишком поглощена тем, что смотрела то в пол, то на Гриффина – то на Гриффина, то в пол. А сам Гриффин смотрел на Ника – только на Ника. Все это напоминало детскую игру «Бег вокруг стульев».
– Нет, вы только представьте!
Мы все как один обернулись: на пороге сарая, где уже становилось довольно тесно, стоял Джесси с огромным пакетом кукурузных чипсов «Фритос» в руках. Почему он жевал кукурузные чипсы на банкете в ресторане собственного брата, было выше моего понимания.
– Шерил беременна, – объявил Джесси.
– Что?! – воскликнула я и направила фонарь на Джесси – прямо ему в лицо.
– Выключи эту штуку! – взмолился он, прикрывая глаза рукой. – У меня и без того проблем хоть отбавляй!
«У нас у всех проблем хоть отбавляй», – подумала я, заметив краем глаза ошарашенное лицо Ника.
Я погасила бесполезный фонарь и положила на полку от греха подальше – вдруг мне опять захочется его включить.
А Джесси тем временем продолжал:
– До сих пор поверить не могу! Нет, серьезно, представляете себе такое? Звонит она сегодня вечером… Заметьте, это наш первый разговор за несколько недель. Обычно-то Шерил сразу требует к телефону детей. Ну, я говорю: «Привет, женушка!» А она: «Я не поболтать звоню, придурок! Я беременна!» Как будто это я виноват… хотя в каком-то смысле, наверное, виноват… – Он замолчал, только тут заметив Ника. – А это еще кто?
– Джесси, – сказал Гриффин и потрепал его по спине, – пойдем в ресторан и там поговорим.
– Не хочу я никуда идти! – заартачился Джесси. – Давай поговорим здесь, поближе к выпивке!
– Ну, ты как хочешь, а у меня полный ресторан голодных людей. Так что извините, вынужден вас покинуть…
И с этими словами он развернулся и ушел.
– Гриффин!.. – окликнула я.
Наверное, надо было его догнать. Но я не могла пошевелиться – просто стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как сердце обрывается и катится куда-то в желудок.
– Что с ним такое? – спросил Джесси. – Это же у меня будет ребенок… вернее, целых два.
Даже в темноте было заметно, что вид у Джесси несколько ошалелый.
– Энни, мне очень жаль, что все так вышло, – сказал Ник. – Я сейчас уйду. Но можно сначала поговорить с тобой наедине?
– Нет, – твердо ответила я.
Ник посмотрел на меня и кивнул – понял, что я не передумаю.
– Хорошо. Тогда я пойду.
На том бы все и кончилось – по крайней мере, на этот раз, – если бы не Джесси.
– Погодите… а вы, собственно, кто? – спросил он.
Ник как раз проходил мимо Джесси. Еще чуть-чуть, и он бы ушел совсем…
– Он уже уходит, – вмешалась я.
Но Ник обернулся и представился:
– Ник Кэмпбелл, старый приятель Энни.
Джесси кивнул и уже хотел повернуться ко мне, как вдруг застыл, вытаращив глаза.
– Подождите… Ник? В смысле, ее бывший?
Но прежде чем Ник успел ответить, прежде чем я смогла вмешаться, Джесси бросил упаковку чипсов на пол и наотмашь заехал ему в челюсть. Что-то хрустнуло, Ник отлетел назад и грохнулся на пол.
Я инстинктивно наклонилась и взяла его за плечи:
– С тобой все в порядке?
Он кивнул, пытаясь пошевелить окровавленной челюстью:
– Да, все хорошо… наверное, я это заслужил.
Я воззрилась на Джесси:
– Ты что, рехнулся? Ну и чего ты хотел этим добиться? Мы же взрослые люди, в конце-то концов!
– Он ведь сам сказал, что заслужил, – заметил Джесси.
– Какая, на фиг, разница! Мы же взрослые люди! – повторила я, повышая голос и теряя самообладание.
В ответ Джесси только пожал плечами, поднял свои чипсы и ушел. А я осталась практически в том же положении, с которого все началось, – наедине с Ником и снова на коленях.
28
– Интересно, о чем ты думал, когда приехал сюда?
Мы находились в вестибюле отеля «Нортгемптон» – это было ближайшее место, где я могла оставить Ника в таком состоянии. Он сидел передо мной на столе, одной рукой держась за шею, чтобы не потерять равновесие, в другой сжимая стакан шотландского виски – тоже, в каком-то смысле, чтобы не потерять равновесие, а я вытирала кровь с его распухшей губы старинным, украшенным вензелем полотенцем.
– Я же сказал, что мне очень жаль. И мне правда жаль.
– Прекрасно. – Я сделала шаг назад и внимательно изучила результат своих трудов. – Только это не ответ на мой вопрос.
Ник растерянно посмотрел на меня:
– А что ты спросила?
– Хватит, Ник.
Я выбросила полотенце в плетеную корзину и опустилась в потертое кресло, скрестив на груди руки. Не хотелось даже думать о том, что открытие ресторана для Гриффина испорчено. Подобное простить невозможно. Но такова была неопровержимая истина, а я сидела в одной комнате с тем самым человеком, который это сделал.
