Венера для Милосского - Инга Максимовская
– Какая глупость, – захлебываясь слюной хриплю я. Дыня пахнет так сногсшибательно, что я забываю обо всем на свете, даже о телефоне, который звонит тревожно и настойчиво в кармане моих джинс, брошенных на спинку стула.
Глава 33
Ванька
– Твой отец меня точно убьет, – тетя Лида хмурится, вертит руль и смотрит на дорогу. Она хорошая и очень добрая. А еще она любит папу Мотю. Не так как тетя Венера, по другому. И она хочет, чтобы он счастлив был. А как он может быть счастлив без той, кого любит? Никак. А он по настоящему любит Венеру.
– Он мне не отец, пока. Ну, до тех пор, пока у нас не будет мамы, – улыбаюсь я. Взрослые тоже не все делают правильно, хотя думают, что они не ошибаются никогда. – Он ее любит, тетя Лид. Он мне сам сказал. Честно пречестно. А она выходит замуж, ему на зло. За такого крокодилищу рогатого. Ужас просто. Этот дядька ее вообще не достоин.
– А ты не думал, что это так просто хочется тебе, Вань? Вдруг Венера любит этого крокодилищу, – тетя Лида ничего не понимает. Она просто не видела, как мама Венера и папа Мотя друг на друга смотрят. Им просто надо научиться говорить друг с другом. И тогда… Тогда я не поеду в дурацкую Англию. И у меня будет семья. Настоящая. И, может быть, сестренка.
– Я думаю, что я их заставлю послушать друг друга. И если они все равно не помирятся, тогда…
– Ты поедешь в школу для богатых мальчиков, и не станешь больше сбегать? – тетя Лида улыбается хитренько. Смотрит на меня в зеркало заднего вида, и щурится.
– Тогда я вернусь в детский дом. Потому что я хочу чтобы все было честно, – мне обидно, и я сержусь. Ну да, я не знаю, что будет если Венера и Матвей не помирятся. Так не будет. Я почти уверен. Не может быть. Они же созданы друг для друга. Ясно же. Всем вокруг, кроме них.
– Эх, Ванька. Честно не всегда получается. Например, то, что мы обманули твоего папу совсем не честно. И он наверняка переживает, и в полицию сообщил. И если нас поймают, то меня в тюрьму посадят за похищение. А тебя накажут. И поверь, в Англии тебе не будет плохо.
– Зато я буду знать, что я по крайней мере попытался, – ну да. Не продумал я все до конца. Но ведь я еще ребенок. И не такой и большой, кстати. – Не бойся, тетя Лида, я тебя защитю.
– Приехали, защитник, – выдыхает моя помощница. Точнее папы Мотина. Но это уже неважно. Я смотрю в окно, на красивую вывеску с названием города, из которого мечтал уехать навсегда. А теперь возвращаюсь по собственной воле. Эх.
Матвей Милосский.
– Ты? Зачем ты тут? – ну да. Да я примчался в этот ненавистный город. Снова один, снова в этот мрак с головой.
– Ванька пропал. Я думал… – смотрю на Венеру, которая не похожа сейчас на ту едкую ведьму, какой я ее увидел в первый раз. И у меня чувство, что она ненастоящая. Как видение из сна, оболочка. Кутается в дурацкую вязаную шаль, ежится будто замерзла. И я с трудом сдерживаю желание прижать ее к себе и больше не отпускать. Да, я приехал не только из-за Ваньки. Я знаю где он. Еще в первый день отцовства приказал начбезу поставить на пацана маячки, потому что меня предупредили. что он к побегам склонен. И Лидия получит по полной, за самоуправство, паразитка. И Борис, у которого прячется ушастый беглец. – Я думал он у тебя.
– То есть ты промохал мальчика, Милосский? – приподнимает она бровь. – Тебе щенка нельзя доверить, не то что ребенка. У меня его нет. И я не понимаю, какого черта ты приперся в мой дом.
– Думал ты накормишь меня своим мерзким супом с кальмарами.
– У тебя пропал ребенок, а ты думаешь о миске супа? Ну ты и…
– Кто? Подонок? Мерзавец? Кто я, Венера? Скажи мне, кто я для тебя. Не просто же так ты пришла ко мне в ту ночь?
– Ты ведь знаешь где он? – игногрирует мой вопрос эта ведьма. Черт, черт, черт. Ей нечего сказать. Просто так она захотела. Разнообразия перед тем, как станет полностью принадлежать своему джигиту. – А суп просто предлог снова меня помучить? Чего тебе надо?
– Конечно. Я умею быть ответственным и понимаю, чего хочу. И хочу я сейчас… – черт, я хочу ее. До одури, до искр в глазах. И губы эти ее скривленные, и подбородок, выпяченный вперед.
– Супа, я поняла, я не варила. Так что… Прости, но у меня полон дом гостей. Родственники моего жениха вряд ли поймут твое присутствие. А Вазген тебя порешит на месте. Он сильный и не даст меня в обиду. Я за ним, как за каменной стеной. Все остальные вопросы в порядке очереди. Запишитесь ко мне на прием. Нам привезли новые зонды, большего размера. Вам понравится. Будет очередной повод накатать на меня телегу.
– О, вы уже вместе живете? Быстро вы. Хотя, чего можно было ожидать? Вы так страстно целовались когда вам, отказали в опеке. Я аж прослезился, – я снова веду себя как козел. Но ревность разъедает мой разум, словно кислота. Выжигает из головы все остальныее чувства. И, кажется, я схожу с ума. Точно схожу, хватаю за талию чужую невесту. Дергаю на себя. Нахожу губами ее рот этот ехидный. И она не сопротивляется, просто не отвечает. Молча прижимается ко мне всем телом. Сука, ледяная Ведьмера. Не моя. Чужая.
И я просто ухожу. Молча. Больше ни слова не сказав.
– Милосский, ты идиот, – хрипит она мне в спину. – Кретин полный. Придурок.
– Точно, абсолютный. Но теперь мне по крайней мере точно ясно, что ты замуж по любви выходишь. Васю своего горбоносого ты целовала страстно. Не понятно только…
– Да пошел ты… – я все же огладываюсь. Она стоит привалившись к забору, и глаза ее блестят в полумраке, так яростно или… Да нет, с чего бы ей плакать? Просто злится. Ведьма. Настоящая, эталонная. И не суп то был, а зелье. Приворотное. Черное. – Знаешь сам направление… Или показать?
– Не стоит, Венера Карловна. И приглашений на свадьбу не присылайте. Я не буду желать вам счастья. Но подарок пришлю, пожалуй.
– Обойдусь, Милосский. От твоих подарков меня тошнит, кстати. Самый главный ты мне уже приподнес. Спасибо.
Теперь точно все. А я дурак чуть не признался ей в любви. Я кретин. Сейчас заеду к Борису, заберу Ваньку и больше никогда…
Никогда не говори никогда.
Борис ждет меня у подъезда своего дома. Собранный, подтянутый. Как и всегда. Но его лицо кривится в яростном оскале. Таким его я никогда не видел. И я понимаю, что я не успел. Этот чертов лопоухий ураган снова ушел, как тот колобок. Что ж, может оно и к лучшему. Поговорит мальчишка с Венерой и наконей поймет, что он ошибался. Тем проще ему будет принять несовершенство мира. И что не все желания могут сбываться. Я это осознал буквально десять минут назад. Нет, с чего я вдруг поверил в слова сопливого сироты, у которого жизненного опыта ноль с хреном? Я, человек не доверяющий даже самому себе? Я повелся на детский лепет, потому что мне очень хотелось, чтобы Ванькины фантазии были правдой. Тем больнее мне сейчас. Настолько, что хочется разогнаться, и снова вписаться в гребаную отреставрированную стелу.
– Я поеду за Ванькой, – приоткрыв окно говою Борису, который молча ждет от меня действий хоть каких-то.
– Куда? Слушай. Пошли в дом. Поговорить надо.
– О чем?
– О том, что ты огнедышащий дракон, а крестница моя упрямая ослица.
Глава 34
Венера
– Ты такая красивая, дочь. Просто принцесса. Завтра ты
