Дарио - Оливия Торн

— Нет, к черту, просто увези нас из города, — сказал Массимо, достав телефон. — Я сообщу Никколо о том, что происходит. Он скажет нам, что делать.

Глава 30

Дарио

Через час после отъезда Турка я все еще размышлял о его визите.

Я сидел в своем кабинете, когда вошел Никколо с бледным лицом.

— Что случилось? — спросил я.

— Во Флоренции стреляли, — ответил он.

Впервые за долгое время я почувствовал страх.

Панику.

— Алессандра?! — спросил я, вскочив со стула.

— С ней все в порядке, — сказал Никколо, а затем добавил. — Хотя твоя забота о братьях очень трогательна.

Я бросил на него взгляд, означающий «не морочь мне голову».

— С ними все в порядке?

— Валентино в порядке. Массимо был ранен.

Я уставился на него.

— Насколько серьезно?

— Он говорит, что пуля прошла навылет, серьезных повреждений нет, но я попрошу их встретиться с врачом, специализирующимся на огнестрельных ранениях на конспиративной квартире Агрелла.

— Нет. Скажи ему, чтобы немедленно возвращался сюда.

Никколо выглядел рассерженным.

— Если речь идет о защите Алессандры…

— Откуда нам знать, что за нападением не стоят Агрелла?

— Мы не знаем, но они…

— Не нарушали нашего соглашения уже более двадцати лет, ты это хотел сказать?

— Позволь мне угадать, что ты собираешься сказать, — огрызнулся Никколо. — Что это невероятно подозрительно, что Агрелла ведет дела с человеком, которому ты только что отказал.

— Если это и совпадение, то самое неудачное из всех, которые я когда-либо видел. Мы знаем, где находится оперативная база Турка?

Никколо покачал головой.

— Нет, и его машина, вероятно, уже вне досягаемости.

— Агрелла — нет, — прорычал я. — Мы точно знаем, где они находятся.

— Агрелла могли нанять каких-нибудь иногородних киллеров, чтобы те расправились с Валентино и Массимо, это правда, — признал Никколо. — Или они могли согласиться, чтобы люди Турка сделали это. Возможно и то, и другое, но я только что разговаривал с консильери Агрелла, и он предложил нам одну из их конспиративных квартир. Если их семья сделает что-то в открытую, что навредит Массимо или Валентино, начнется полномасштабная война. Агрелла не настолько глупы, чтобы так рисковать.

— Если только они не похожи на Турка, и не считают, что смерть папы сделала нас слабыми, — сказал я. — Неужели ты собираешься поставить на кон жизни Массимо и Валентино?

Никколо прищурил глаза.

— И жизнь Алессандры тоже? Или ты просто случайно забыл ее имя?

— Немедленно верни их сюда. Позвони в полицию, чтобы их не останавливали. Предоставь им новую машину, если их машина разбита. Сделай все, что потребуется, но мы не будем доверять Агрелла в этом деле.

Никколо покачал головой, достал телефон и набрал номер.

— Тюрьма сделала тебя параноиком, знаешь об этом?

— Если ты собираешься быть консильери военного времени, брат, тебе лучше стать гораздо более параноидальным, — огрызнулся я.

Никколо бросил на меня взгляд, затем отвернулся.

— Массимо? Новый план…

Глава 31

Алессандра

Ларс и десять солдат семьи встретили нас на полпути к дому. Они ждали в трех новых машинах на обочине дороги, и большинство из них были хорошо вооружены.

С ними был еще один человек, по-видимому, врач. Пока Ларс караулил, врач осмотрел Массимо и подключил к его руке капельницу и пакет с физраствором. Затем он разрезал рубашку Массимо, чтобы осмотреть рану.

— С ним все будет в порядке? — с тревогой спросила я.

— Никаких перестрелок на некоторое время, и все будет в порядке, — заверил меня врач. — Пуля даже не пробила мышцу — в основном, только кожу и жир.

— Эй, ты называл меня толстым? — с притворным возмущением сказал Массимо.

Ларс усмехнулся.

— Не волнуйся. Мы знаем, что у тебя просто широкая кость.

Пока доктор перевязывал Массимо, все разговаривали на обочине.

— Спасибо, — сказала я Массимо в десятый раз.

— Не стоит. — он одарил меня кривой улыбкой.

— Ты спас мне жизнь. Это не пустяк.

— Эй, я обеспечил машину, — шутливо сказал Валентино. — Я просто хотел бы отметить, что если бы не это, мы все были бы мертвы.

— И тебе спасибо, — сказала я, подыграв ему.

— Не за что, — сказал он с шутливой напускной скромностью. — Лишь бы все поняли, кто настоящий герой.

— Да пошел ты, — со смехом сказал Массимо. — Не тебя подстрелили.

— Да, потому что у меня хватило ума не ловить пулю.

— Если бы ум не позволил человеку получить пулю, тебе бы вышибли мозги.

Валентино усмехнулся.

— Наверное.

— И разница в IQ тоже не была бы заметной, — пошутил Массимо.

— Эй, только бы они не отстрелили мне член.

— Надо правильно расставлять приоритеты, — усмехнулся Ларс.

— Вообще-то, — сказал Валентино, — я думаю, что в меня не стреляли, потому что я не такая большая мишень, как Массимо.

— Это точно, — язвительно отозвался Массимо.

Валентино показал на меня.

— Маленькая мишень — не подстрелили.

Затем он указал на себя.

— Мишень побольше — не попали.

Затем он указал на Массимо.

— Гигантская мишень — попали. Я бы сказал, что вывод очевиден.

— Я думаю, это потому, что ты бегаешь так быстро, как маленькая испуганная белка, — сказал Массимо.

— Возможно, отчасти так оно и есть, — согласился Валентино. Затем он усмехнулся и показал на свое лицо. — Но я был вынужден бежать быстро, поскольку было необходимо сохранить эту красоту для дам.

— Ты хочешь сказать, что я некрасивый? — спросил Массимо.

— Скажем так, пара пуль в лицо может улучшить твою внешность.

Как только врач сказал, что с Массимо все в порядке, Валентино, Ларс, Массимо и я сели в лимузин. Один из солдат сел за руль изрешеченного пулями Мерседеса, чтобы доставить его обратно в особняк.

— Знаешь, это очень серьезно, — сказал Ларс Массимо, когда мы все ехали на заднем сиденье лимузина.

— Я знаю, — ответил Массимо.

— Что в тебя стреляют? — сказала я иронично. Я была поражена, что они так легкомысленно отнеслись к этому. — Я бы сказала, что это не стоит выеденного яйца.

— Нет, не это, — сказал Массимо. — Никколо договорился, что мы поедем на конспиративную квартиру, принадлежащую другой семье, но потом перезвонил и сказал, что нужно вернуться в особняк.

— Это значит?..

— Это значит, что он не доверяет нашим союзникам во Флоренции, — пояснил Ларс. — И если это так, то все очень серьезно.

— И следовательно это?.. — спросила я, у меня заныло в животе.

— Предательство, — сказал Массимо. — Конец двадцатилетнего союза… возможно, тотальная война.

Я думала, что ничего хуже покушения на нашу жизнь быть не могло.

Но, судя по тому, как вели себя Валентино, Массимо и Ларс, видимо, это было возможно.

Когда наш лимузин подъехал к