Ирина Ульянина - Жена моего любовника
— Нам сюда? — подало голос мое наказание.
— Нет, этажом выше.
— А зачем тогда мы здесь остановились?
— Э-э-э… эту квартиру тоже собираются продавать.
— Чудненько! Давайте заодно и ее посмотрим!
— Не стоит. Вам нужна трешка, а здесь пять или даже восемь комнат. Несколько великовата для вас.
— Хм, Катерина, велика — это же не мала! А вдруг я соберусь жениться?! — Владимир Иванович игриво приподнял лохматую бровь, отчего стал похожим на пса Барбоса из «Необыкновенного кросса».
Я опять хихикнула:
— Вот когда женитесь, тогда и посмотрите.
В избыточной вежливости меня, конечно, не упрекнешь, но клиент пропустил колкость мимо ушей. Как подобает преданным дворнягам, последовал за мной по пятам на четвертый этаж. И, не теряя игривости, абсолютно неуместной в нашем ответственном мероприятии, приставал: «Катюша, а вы бы за меня замуж пошли?» Это было уже слишком! У меня что, на лбу написано «Ищу спутника жизни»? Так я его уже нашла — своего Серого Волка. Только он об этом не догадывается…
Но в целом настроение поднялось. Надо признать, день складывался удачно: не припомню случая, чтобы мне удавалось столь стремительно склонить клиента к покупке. Бобру вообще не пришлось пудрить мозги — его все в квартире устраивало. Гулял по комнатам и благодушно планировал, где передвинет стены, как расставит мебель и скольких гостей позовет на новоселье.
— Работы здесь, конечно, непочатый край: обои надо будет поменять на декоративную штукатурку, линолеум — на паркет… Вы ведь мне поможете, Катенька?
— Чем? — опешила я. Неужели смахиваю на укладчика паркета?
— Морально поможете — своим присутствием, вниманием, женским очарованием…
Барбос приблизился вплотную, заставив меня попятиться к окну и пожалеть, что сумочка осталась в машине — в ней я на всякий случай ношу баллончик лака для волос. Читала в полезных советах, что нейтрализовать происки маньяка легко и просто с помощью любого аэрозоля. Бьешь его ногой в пах, брызгаешь в морду лаком и — тикать!.. Пришлось опускать воспарившего поклонника на грешную землю другим способом:
— Ой, чуть не забыла сообщить вам цену: десять миллионов четыреста тысяч, без торга!
— Уровень цен мне хорошо известен, не беспокойтесь, Катерина. На такую сумму я как раз и рассчитывал, — степенно пригладил свой бобрик клиент. — Лучше взгляните, какой дивный вид открывается из окна.
Владимир Иванович облокотился о подоконник, наконец оставив меня в покое. Стеклопакеты приглушали шум трассы, но ее вид мне нисколько не нравился — мигом припомнилось, как накануне увозила отсюда сначала детей, потом врушу Ольгу.
Что уж в том дивного? Сплошная горечь подставы… А бобер знай разорялся:
— Лепота! Елочки, березки, рябинки! Уголок живой природы. И церковь рядом. Захотел — зашел, свечку святым угодникам поставил… По утрам буду бегать в парке, дышать кислородом. Это же прелесть! Для меня, Катя, душенька, красивый пейзаж — вещь немаловажная. Считаю, он будит… эти самые… эстетические чувства.
Чтобы потрафить клиенту, я подтвердила: будит, со страшной силой пробуждает! И выразительно посмотрела на часы.
— Не пора ли нам, коль уж все решено… — Хотела сказать, что ресторан «Скоморохи» находится с той стороны, отсюда не видно, но он перебил:
— Нет! У меня другая идея возникла. Нам надо отметить мое приобретение прямо здесь! Все же не каждый день квартиры покупаем… Сбрызнем эти стены шампанским. Или вы, Катюша, предпочитаете крепкие напитки?
Я предпочитала поскорей объясниться с Лялькой. А ему напомнила, что за рулем употреблять спиртные напитки не рекомендуется, ГИБДД не дремлет.
— Но вам-то можно.
— И мне нельзя, я на работе.
— Ох, какая же мне попалась несговорчивая девушка. — Он помахал своими сарделечными пальцами в непосредственной близости к моему лицу, будто намеревался потрепать по волосам или еще чего… Я отпрянула, а бобер опять пригладил свою прическу. — Что же, будь по-вашему. Перенесем сабантуй на вечер. Встретимся, так сказать, в непринужденной, неформальной обстановке. Значит, вам рестораны нравятся? А клубы? А бильярдные?
— Мне все нравится, но… Как-нибудь в другой раз, не сегодня…
— Умм, похоже, это я вам не по вкусу, — увял он и обиженно потупился.
Испугавшись, что клиент откажется от сделки, чего доброго передумает брать залежалый товар, я стала его разубеждать и плавно пятилась к двери, увлекая за собой:
— Будний день, даже не представляю, когда освобожусь. Мне срочно нужно вернуться на рабочее место. Вы же видели, какой у нас в агентстве наплыв посетителей, прямо девятый вал!
— Выходит, я для вас всего-навсего рядовой посетитель, — продолжал кокетничать Владимир Иванович, заставляя меня вновь отнекиваться и разубеждать.
Закончилось дело заявлением, что выбор увеселительного заведения он оставляет за собой. Конечно, его навязчивость мне претила, но я смолчала. На обратном пути мы обсудили процедуру оформления сделки. Пес Барбос зачем-то поперся провожать меня до рабочего стола. При всех облобызал ручку, склонив макушку на уровень моих глаз, — позволил убедиться, что его шевелюра усыпана перхотью, как копи царя Соломона — золотом. Фу, перхоть — это так несексуально!.. Решила, что ни за что на свете не пойду с ним ни в ресторан, ни, тем более, в ночной клуб, и направилась в туалет мыть обслюнявленную руку.
— Ну, ты, Катька, шустрая! В шесть секунд старикана склеила, — поделилась впечатлениями глазастая Гаевая. — Старикан, конечно, никакой, но…
Догадываюсь, что она подразумевала под этим «но». Дескать, мне и такая шушера сгодится! Я не успела поспорить — из своего кабинета вывалился Буренко и спросил: «Как успехи, девушки?» Притом сам пялился исключительно на Лидку, зардевшуюся, как революционное знамя.
— Покупатель на трехкомнатную в монолитке нашелся! — бодро отрапортовала я.
— Шедевруально! — похвалил Евгений Павлович.
Не замечала за ним раньше склонности к столь красочным выражениям… Впрочем, мне было не до него. Отвернувшись, набрала номер своего домашнего телефона и подумала: ну, Ольга, держись! Сейчас я тебе устрою разгон!.. Спустя пять гудков сработал автоответчик, потом подключилась Ксения.
— Алле, аллеу. — Девочка интонацией копировала незабудку.
— Малышка, позови-ка свою мать, — строго велела я.
— А мамочки нет, она ушла. Это ты, Катя?.. Не знаю, куда ушла…
— А что сказала? Когда вернется?
— Она не сказала, а я в часах не разбираюсь… Катя, приходи ты скорее. А то Темка плачет, Азиз кусается, и мне с ними очень скучно.
