Арина Ларина - Коктейль под названием «муж»
– Художник быстро работать не должен, – неожиданно подал реплику новенький. – Нет, я понимаю, есть творцы, и есть ремесленники. Последних несравнимо больше, но тем ценнее творец. Даже в рекламе: чтобы конечный потребитель почувствовал и понял наш посыл, в изображение надо вложить свою энергетику. Иначе все тщетно.
Рита с уважением посмотрела на Артема:
– Наконец-то в коллективе появился настоящий художник.
– Угу, – Кулешов уже отвлекся от своего поврежденного образа и возил по столу мышкой. – А до него тут все были ненастоящие. Хочу напомнить, что мы тут все сотрудники. То есть трудимся вместе, а не конкурируем друг с другом. Так что лекции о собственной гениальности оставляем за дверью и работаем. Клиенту не нужно, чтобы его логотип рассматривали потомки в какой-нибудь галерее, ему надо пачку бланков с этим логотипом, конверты, визитки и печать. Все. Ему надо яркий плакатик, фантик, и все. Высокие материи – в нерабочее время. Я вот, может, тоже знаю, что гениальнее всех гениальных, и дома у меня, может, мастерская на чердаке, и я там творю по ночам, а не шляюсь по клубам. Может, у меня вообще дома все стены в шедеврах – и что? Надо быть честными друг перед другом: сюда мы приходим заниматься ремесленничеством. Поэтому, хватит демагогии. Вот тебе, Тёма, заказ: частный предприниматель Снежана Федоровна Бубенко с супругом занимаются грузоперевозками в пределах города: мебель, пианино и прочее. Им нужны плакаты для метро и рекламный баннер «три на шесть». Сформулирован заказ так: «Чтобы нам понравилось». Готово должно быть к концу недели: четыре-пять вариантов концепций. Да, а называется их сказочная контора – «Везун».
Рита фыркнула, а Тёма напрягся:
– Это шутка?
– Нет, увы, мой друг, – скорбно качнул лобастой башкой Кулешов. – Это правда жизни. И в этой суровой правде, похожей на физиономию грузчика со стажем, нет места вашим тонким и хрупким чувствам. Дизайн денежных купюр, кстати, тоже далек от совершенства, и художественной ценностью там даже не пахнет, но это нисколько не мешает мне ими пользоваться. Я не брезглив. Думаю, вы тоже.
– Артем, не обращай на него внимания, – Рита оттерла покрасневшего новичка в сторону. – Только две родственные души могут понять друг друга.
– Да уж, – гоготнул Вадик. – Я вам точно не родственник.
– Рита, а что вы делаете сегодня вечером? – застенчиво прошептал Алтаев.
Ответить Рита не успела. А ведь она так ждала именно этого вопроса, опасаясь, что чрезмерная деликатность и утонченность не позволит новенькому произнести заветные слова в ближайшее время, растянув период дружеских отношений на неопределенный срок!
– О, чувствую рождение новой амурной истории, – замогильным голосом провещал Кулешов. – Сейчас она ответит «да», он ее накормит в дешевой забегаловке, а за это она предложит ему показать свои картины, которые, конечно же, дома. И вот, выбрав момент, он приедет рецензировать шедевры, когда в квартире никого не будет, кроме них и бутылки вина. И они забудут про холсты, торопясь осуществить задуманное, пока предки не вернулись и не потребовали объяснений. Давай, Тёма, давай! К Гусевой уже сто лет никто не ходил любоваться на ее нетленку, так что не откажет, не дрейфь!
После того как коллега поглумился над первым робким чувством со столь обезоруживающей откровенностью, соглашаться было никак нельзя. Во всяком случае – не в присутствии Вадика.
С ненавистью смерив Кулешова многообещающим взглядом, Рита пожала плечами и села на свое место.
– Зачем ты так? – расстроился Тёма. – Девушку обидел. Я вообще ничего такого не планировал!
– Ну, ты даешь! – захохотал Кулешов. – Вот этими словами ты ее сейчас еще больше обидел. Лично я ничего такого не планирую только с мужиками и с бабушками. А Гусева еще ничего, вполне подходящая.
– Для чего подходящая? – взорвалась Рита, которой надоело это обсуждение.
– Гусева, а ты уверена, что хочешь услышать? Я, в отличие от всякой гнилой интеллигенции все называю своими именами.
– Не хочу. Оставь свою терминологию при себе.
– А скажите, – неожиданно встрял Тёма, – можно убедить клиента поменять название фирмы? Что-то я плохо понимаю, с чем можно ассоциировать «Везуна».
Рита взглянула на него с изумлением, а Кулешов – с состраданием.
– Тёма, это еще не самое худшее, – порадовал его Вадик. – Крепись.
«Все. Накрылся роман», – горестно подытожила про себя Рита, машинально снимая телефонную трубку.
– Ритка, это ты? – зашептала в трубке Алина.
– Шульгина, а чего ты шепчешь?
– Так надо. Мне срочно нужно посоветоваться. По телефону.
– А с Маней уже советовалась?
– Нет, они с шефом куда-то уехали, а у меня горит.
– Сейчас, погоди, огнетушитель достаю, – прокряхтела Рита, пытаясь дотянуться до кофеварки. Алтаев немедленно подбежал, знаками выразив готовность приготовить кофе на двоих.
У Риты моментально исправилось настроение: возможно, роман еще и не совсем накрылся.
– Давай, Алька, излагай. Я готова.
– В общем, так. Представь, что тебе нравится мужчина, но он робкий и тактичный.
– Ну, представила, – Рита расплылась в улыбке, наблюдая за Алтаевым, суетившимся у кофеварки. Судя по степени нарушения технологии процесса, кофе должен был получиться ужасным, но разве в этом дело?
– О, как ты на него смотришь, – прошипел в свободное от телефона ухо Вадик. – Можно подумать, что он тут колбасится в одних трусах.
– Главное, чтобы ты на него так не смотрел, а то не избежать дуэли, – Рита выдернула у него из-под локтя журнал и отвернулась.
– Кстати, а ты была когда-нибудь на мужском стриптизе? Могу сводить, у меня там друг администратором работает.
– А ты сам, случайно, там не подрабатываешь в свободное от творчества время? – Рита холодно взглянула на Кулешова. – Если не заметил, я по телефону разговариваю.
– Рит, ты со мной? – проныла Аля. – Мне на самом деле важно! И срочно!
– Я всегда с тобой. Давай ближе к делу.
– Так вот. Мужчина тебе нравится, ты ему тоже, но он не знает, как тебе об этом сказать. Это длится уже очень долго…
– Да не буду я долго терпеть. Надо события форсировать.
– Рита! – взмолилась Шульгина. – Я не про тебя, а про себя. Так вот, он уже так долго терпит, что, в принципе, может начать остывать.
– Вот! Мужик – это чайник! Его постоянно надо держать на газу, чтобы зад грелся, иначе пара не будет и чаю не попьешь! – обрадованно подтвердила Рита.
Кулешов радостно заржал и одобрительно закивал, а Тёма от удивления просыпал сахар мимо чашки.
– Гусева, хватит! Я не умею, как ты.
– На что ты намекаешь?
– Ни на что! Пока я страдала от излишков воспитания, его у меня начали уводить. Есть тут одна нахалка. Представляешь, принесла ему билеты в кино на какую-то премьеру!
