Арина Ларина - Коктейль под названием «муж»
– Ничего не сказал. Сказал, что не будет выяснять.
– Все мужики – идиоты. Уже одно то, что он не будет выяснять, говорит о многом. Во-первых, он ничего не знает, следовательно, девка не с работы, а это сужает круг поисков. Во-вторых, ясно, что он теперь будет выслуживаться и докладывать, так что про предпринимаемые действия при нем говорить нельзя.
– Мама, ну зачем ты так? – расстроилась Маша. Хотя надо было признать, что в выражении мнения относительно друг друга теща зятю не уступала. Но тут до нее дошел смысл последней фразы, и девушка остолбенела: – Действия? Какие действия?
– Такие! – выкрикнула мама. – Мы ему покажем! Он у нас построится и будет шагать в ногу до самой пенсии, преданно заглядывая в глаза и сожалея о своей ошибке. Вероника, принеси газету, быстро!
Вряд ли Диана Аркадьевна разбудила в няне хоть каплю сопереживания, учитывая хамский тон и глубокую несимпатичность характера, тем не менее Вероника беспрекословно подчинилась, бережно положив на стол целый ворох газет.
Мамино «мы» беспокоило своей категоричностью. Пускаться в военные действия против отца Маша не хотела, но и оставлять невменяемую мать на поле боя одну не позволяла совесть.
– Я найму детектива, чтобы найти эту мерзавку, адвоката, чтобы отсудить половину фирмы, и какую-нибудь бабку, чтобы вернуть этого старого мерина в стойло.
– А зачем ее искать. Я имела в виду эту женщину. Можно найти хорошего мага и наслать на нее порчу. Порча где угодно найдет, и без детектива, – неожиданно тихо обронила Вероника. – Только грех это. Зло вернется. И с такими людьми судиться страшно. Там же деньжищи такие, под асфальт закатают, и все. У них, у мафии, все просто.
Мать с дочерью ошалело посмотрели на няньку, смущенно теребившую пуговицу на животе.
– Мам, Вероника права. Не связывайся с отцом. Он же квартиру оставил, а по суду ты у него ничего не получишь. Его адвокат всяко лучше твоего будет. Папа упертый, он своего не отдаст.
– Папа? Да какой он тебе теперь папа?! Он нас бросил! Он предатель! Он даже не подумал, как его уход может сказаться на твоей психике! Ты же кормящая мать!
– Я не кормлю уже давно. Ты чего, мам?
– Ничего! Сказала, что отсужу, значит, отсужу. Жена имеет право на половину нажитого имущества! Хотел, чтобы я нашла себе работу, так вот я нашла! Трудоустроилась! А детектив мне нужен, потому что я спать спокойно не смогу, пока не увижу, на что он меня променял!
– Мам, давай ты поэкономишь деньги. Не надо детектива, – устало предложила Маша. – Вряд ли удастся что-то отсудить у отца, а так хоть есть на что жить.
– Если не хватит, попрошу у тебя.
– У меня?
– У тебя! А у кого мне еще просить?
– Ну, не знаю… У нас, вообще-то, нет лишних денег.
– Я у тебя не лишние попрошу, а нужные мне, – безапелляционно пояснила мама. – А сейчас ищи объявление про детектива, а я буду искать колдунью.
И тут Маша окончательно поняла, что погорячилась, пригласив маму к себе. Выдержать Диану Аркадьевну, сохранив в квартире нормальную психологическую обстановку, вряд ли получится. Даже посоветоваться не с кем! Говорить что-то подругам она постеснялась: все же тайна была мамина, а не ее. А на чьей стороне будет муж – сомнению уже не подлежало.
– Вот, пожалуйста! – обрадовалась мама. – То, что надо: «Приворот, отворот, порча, сглаз, отпущение грехов по факту. Оплата вперед».
– Лучше бы наоборот: отпущение грехов вперед, а оплата по факту, – процедила Маша. – Мама, я не верю, что ты способна на такую глупость. Это же шарлатаны. С таким же успехом ты можешь спустить деньги в мусоропровод.
– Действительно, настоящий маг никогда не опубликует объявление в газете, – поддакнула Вероника.
– Ага, – хихикнула Маша. – Настоящий сидит в замке за темным лесом, за черной горой, за морем Страха, жрет лягушек, чтобы авитаминоза не случилось, и пририсовывает бородки, хвосты и рожки на фотографиях неугодных.
– У меня есть знакомая женщина, но она себя не рекламирует, к ней можно только по рекомендации попасть, так к ней из заграницы ездят, – продолжила Вероника, вместо того чтобы поддержать хозяйку.
– Да что за мракобесие! – взвилась Маша.
– Ой, деточка, – Диана Аркадьевна впервые посмотрела на Веронику с интересом, – а вы не составите мне протекцию?
– Ну, я не знаю, дело серьезное, – засомневалась нянька.
– Я заплачу, сколько скажете! – загорелась мама. Видимо, расплывчатый образ соперницы, украшенной рожками и бородкой, ее приободрил.
– Что вы, – перепугалась девица и замахала руками, как мельница на сквозняке. – За это деньги брать нельзя.
– Мы вам премию к зарплате выпишем, – не сдалась мама. – За ударный труд. Так можно?
– Мама! – Маша многозначительно уставилась на раздухарившуюся Диану Аркадьевну. – Не надо, пожалуйста, широких жестов от нашего имени.
– Да я и не возьму, побоюсь, – затрясла головой нянька. – И так-то грех, да еще нажиться на нем – упаси Бог! Так сведу, задаром, раз надо.
– Надо! Еще как надо! – замычала Диана Аркадьевна, снова войдя в образ. – За меня, женщину, положившую жизнь на обихаживание этого неблагодарного самца, должны отомстить высшие силы.
– Цирк! – свирепо мотнула головой Маша. – Кащенко на выезде! Вероника, ну вы-то молодая женщина! Что за ерунду вы несете?!
Няня виновато промолчала.
– Так что? Детектива искать или бабой-ягой своей обойдетесь? Небось, она и отомстить может, и вычислить. Оптом-то, глядишь, и дешевле выйдет.
– Очень остроумно! – Диана Аркадьевна задумчиво посмотрела мимо дочери. – Хотя определенная доля здравого смысла в этом есть. Послушайте, деточка, а ваша… ммм… колдунья может мне сказать, кто мужика-то увел. Хоть и дрянский был, а нужный. Теперь вот, видите, проблемы сплошные.
– Не знаю, – пожала плечами Вероника. – Описать сможет, а фамилию вряд ли скажет, конечно. Ну, и накажет, если захотите.
– Если захотите, – взорвалась Диана Аркадьевна. – Да я не просто захочу. Я, можно сказать, теперь буду жить только одной надеждой на то, чтобы эта дрянь получила по заслугам.
Вернувшийся домой Алексей сразу же осадил тещу, вознамерившуюся с самого начала объяснить свое отношение ко всем мужикам вообще и к зятю в частности. Зять не пожелал слушать ни про себя, ни про остальных, еще на входе с чудовищной вежливостью оборвав маменьку на полуслове:
– Диана Аркадьевна, примите мои самые искренние соболезнования по поводу постигшей вас утраты. Но не более. Обсуждать шефа я не намерен. Надеюсь, вы к нам ненадолго. В том смысле, что быстро оправитесь от горя и займетесь своей личной жизнью, а не нашей.
– Вот, – начала было Диана Аркадьевна. – И это только первая ласточка. Цветочки, так сказать! Смотри, доченька, что тебя ждет.
