Мой личный ад - Галина Колоскова
– Добилась своего? Довольна?
Ада подлезла под руку, ухватившись за талию жениха, и вскинула голову, щурясь от яркого солнца. Погода сегодня была на её стороне.
– Очень, – сытая улыбка дорвавшейся до сметаны голубоглазой сиамской кошки. – Осталось поставить печать в паспорт, чтоб окончательно увериться, что ты никуда не сбежишь!
Павел смеялся. За один день выполнил годовой план на хорошее настроение. Его умиляла сама ситуация. Всё в их семье встало с ног на голову. Не он силой затащил Аду в ЗАГС, а она хитростью умудрилась добиться желаемого за короткое время.
– За неделю нужно успеть сделать многое. Платье, фату, туфли и прочее тебе поможет подобрать Адель, – он поцеловал один за другим тонкие пальчики, задержав взгляд на безымянном. – Нужно определиться с размером, – он приложил широкую ладонь к её узенькой. – Попробую найти ювелира, что сделает кольца за короткое время. Не хочу покупать готовые.
– К чему такие сложности? Зайти за обычными кругляшками и расписаться втихаря. Зачем нам свадьба? – порой в ней просыпалась отчаянная трусиха. – Как целоваться на глазах у незнакомых гостей, да под их счёт?
Паша с сожалением смотрел на разбитые губы невесты. С каким удовольствием он впился бы в них прямо сейчас.
– У нас есть немного времени для тренировок! – он говорил, ощущая, что в штанах становится тесно. – Мы не нуждаемся в свадьбе, а друзьям хочется повеселиться. Никто не посмеет сказать, что Паша зажал свадьбу. Гулять будем в доме, с цыганами, как хотела когда-то в детстве Маринка, и несколько дней!
Ада вздохнула.
– Раз об этом мечтала мама, то ладно, согласна.
Осталось решить, что делать с Антоном и троицей заговорщиц, что ему помогали. Дине поставит условие, чтобы исчезла из Москвы. Лиду отправит на историческую родину. Лизу придётся отдать арабам или туркам, иначе вернётся. У рыжей суки отсутствует не только честь, но и совесть. Ни единому её слову верить нельзя.
Он взглянул в голубые глаза.
– Не сильно расстроишься, если отправлю Антона в Забайкалье, лечиться от наркозависимости? Желательно прямо сейчас, до нашей свадьбы.
Ада трясла головой.
– Отправляй. Ему нет места в нашей жизни, если не станет другим.
Её до сих пор трясло при упоминании о брате. Ненавидеть больше, чем он невозможно. Удивительно, что не сорвался, не заказал киллера. Хотел, чтобы никто не докопался до реальной причины исчезновения наследницы.
– Взрослого человека не переделать.
– Отец хотел, чтобы я содержала его на приличном уровне. Про «любить» в завещании ничего не сказано.
Паша кивнул.
– Содержать будем! Я заказал аудит предприятий. Давид поможет разобраться во всех тонкостях. Вернём им рентабельность.
Ада не сомневалась. Она приподнялась на цыпочки, чтоб достать губами до широкой скулы.
Он подхватил её на руки, расцеловывая худенькое лицо, плюя на любопытные взгляды случайных свидетелей. Шепот на ухо хриплым голосом, полным рвущим душу всеобъемлющим обожанием:
– Счастье моё…
Ада счастливо хихикала. Сердце щемило от нежности к большому сильному человеку. Она прижалась щекой к месту, где билось большое сердце.
– А для любви у меня есть ты!
Эпилог
Ада, словно в тумане проживала самый лучший день в жизни. Они пропустили выкуп невесты. Подруг в Москве нет. Да и уезжали из дома жениха.
– Бросил выкуп тебе на отдельную карту, – смеялся Павел, обнимая невесту. – Можешь отправить на благотворительность или подарки подругам, что остались в родном городе.
Он открыто любовался прелестной невестой. Хороший макияж прикрыл остатки кровоподтёка под огромными глазами и трещину в уголке пухлого рта.
Ада кокетничала, заранее зная ответ:
– Нравится?
Паша не переставал вводить её в краску.
– Обожаю каждый кусочек твоего тела!
Сказанное при Адель и её муже моментально вызвало приток крови к лицу светлокожей блондинки.
Давид улыбался, понимая игру друга, наконец нашедшего свою женщину.
Щёки новобрачной горели ярким пламенем. Она зарылась носом в рукав светло-серого костюма жениха.
– Ты сегодня невероятно красива, впрочем, – провокация, – как всегда… – И со смехом, заметив, как недовольно сморщился вздёрнутый носик: – Но чуточку лучше.
С лица Паши с утра не сходила улыбка. Пигалица насильно сделала его счастливым. Он женился бы на ней в любом случае, но размышлял, стоит ли портить жизнь светлой, открытой девочке ещё долго.
Адель, принимавшая участие в подборе наряда и стиля Ады, радовалась не меньше брачующихся. Светлая, добрая девочка, умеющая постоять за себя, напоминала ей Адель восемнадцати лет.
– Можно было бы сейчас кричать «горько», заставила бы вас целоваться.
– Разве что в щёчку? – Паша кивнул на травмированный уголок губ любимой пигалицы. – Никак не заживёт.
Ада смущённо опустила глаза.
– Если бы кое-кто не забывался, целуя излишне крепко… – она забыла сказать, что всегда начинала первой, испытывая на прочность волю железного человека.
Он поцеловал тонкие пальчики, не желая портить причёску невесты. Тепло в серых глазах цвета летнего вечера.
– Нежная моя провокаторша… – Сердце захлёстывало любовью. – Нельзя быть настолько красивой!
Ада отличилась при регистрации. Она ринулась к столу ставить подпись, не дождавшись последних слов регистраторши. Гости смеялись, а работница ЗАГС-а сказала, что впервые видит настолько нетерпеливую невесту.
Паша мужественно сдерживал смех, с гордостью взирая на молодую жену. Только он знал на что способна его «воробушек», подпись в акте меньшее их её подвигов.
Без происшествий не обошлось. Он с лёгкостью вынес Аду из ЗАГС-а и осторожно поставил на ноги в конце лестницы.
– Ну что, жена, поедем пропивать тебя в рабство? – Паша кивнул на белые лимузины с открытыми дверями.
«Рабыня» только что не визжала от счастья, облизываясь на повелителя.
– С удовольствием!
Она приняла бокала с шампанским. В это время мимо спешили следующие жених с невестой и группа громко смеющихся гостей. Один из них пошатнулся и задел Аду. Бокал с шампанским дрогнул в руке новоиспечённой жены. Капли янтарной жидкости попали на платье. Ада с жалостью смотрела на расплывающиеся по белоснежному ажуру пятна.
Виновник несчастья на её лице бросил беглый взгляд и, ринувшись вверх по лестнице, с усмешкой пробормотал:
– Курица…
Паша поймал мажора за руку.
– Тебе что, зубы жмут? – он цедил слава с холодной улыбкой на губах, но в глазах бушевала буря. – Извинись, или мне придётся научить тебя хорошим манерам!
Телохранители побоялись вмешиваться, отлично зная настроение босса по голосу.
Возглас Ады:
– Милый, пожалуйста, прости дурочка ради свадьбы. Не ломай его сильно. Оставь ему хотя бы одну руку!
Возглас Ады остановил Павла от перехода к делу.
Мажор с испугом приносил извинения, переводя взгляд с доброй девушки на монстра, за которого она вышла.
Давид рассмеялся:
– Паша, да
