Мой личный ад - Галина Колоскова
Неугомонный колокольчик не должна превратиться в покорную куклу.
Она наклонила голову, пробуя на вкус слова о свободе.
– Смогу пригласить в гости друзей?
– Кого посчитаешь нужным, – он кивал головой, отметая собственные сомнения. – Мой дом – твой дом. Любое твоё желание выполню.
Ада замерла, прокручивая в голове открывшиеся возможности. С Пашей жизнь пролетает в бешеном ритме. Сегодня они могли умереть, и что после них останется? Нужно ловить момент внезапной щедрости.
– Любое?
Павел попал в ловушку, ещё не понимая этого. Кому придёт в голову после спасения думать о глупостях?
– Проси, что хочешь! Прямо… – он осёкся, заметив в глазах пигалицы хитрый блеск. Только что была в состоянии зомби, но уже строит козни?
Того, что услышал, не ожидал.
– Хочу за тебя замуж!
Паша споткнулся о несуществующий камень и рассмеялся. Славу богу, мысли от мёртвых в её голове вернулись к живым. Его Ада могла быть кем угодно: стервой, желающей невозможного; непослушной бунтаркой; интриганкой, добивающейся своего любой ценой, но она всегда постоянна.
– Прямо сейчас? – шторм в серых глазах менялся на предрассветный штиль.
Боевой воробышек распушила перышки, не желая мириться с отказом.
– Через три дня. Последний срок через неделю!
Он улыбался, хоть сердце стучало как автоматная очередь. Вот оно – «всё и сразу». Плевать, какие ресурсы ради её «хотелок» придётся задействовать.
– Я подумаю… – А в душе невероятная нежность с желанием оградить от всех бед мира.
Ада насупилась, настаивая на своём:
– Ты сказал, что выполнишь! – одна нога ушла вверх, настырно топая в воздухе. – Слово нужно держать! – как он не понимал, что живёт на вулкане, который в любой момент может рвануть?
Шаги спасителя перестали быть осторожными. Мелкие ветки трещали под тяжёлыми ступнями. Изо рта шёл пар.
Нежно провела кончиками пальцев по суровому лицу смысла жизни. Фырчащий паровоз, да и только.
Он повёл головой.
– Зачем тебе старый тиран? Другим я не стану. Своей дочери не желал бы такого мужа, как я. Ты теперь очень богатая девушка и сможешь купить любого мужчину.
– Я не хочу продажных альфонсов! – Ада заревела с новой силой. Ну как он не понимает, что жизнь слишком коротка, чтоб разбрасываться годами жизни. – Мне нужен ты!
Павел глубоко вздохнул, охлаждая ледяным воздухом лёгкие. Женских истерик не переносил. Слёзы пигалицы рвали железное сердце.
– Что за детский сад? Не веди себя как ребёнок! – он обрадовался, заметив спешащих навстречу телохранителей. – Отложим разговор до дома.
– Павел Сергеевич, давайте мне Аду. Я понесу.
Руки, протянутые к любимой девочке, вызвали в душе злость. Он так взглянул на прощённого Тёму, что тот отпрянул в сторону.
Первый вопрос:
– Что с остальными? Есть погибшие с нашей стороны?
– Нет! Трое ранены. Нападавших всех положили.
Паша выдохнул. В этот раз он подготовился к западне и сам загнал убийц в ловушку. Осталось выяснить, на кого работает Лиза. Если на Тихона, вывезти за Москву и запретить возвращаться.
Ада вцепилась в Пашу намертво. Оторвать можно только с кусками одежды. Она решила воспользоваться моментом хорошего настроения деспота:
– Так что? Когда наша свадьба? Три дня или неделя?
– Через неделю… – Сказанное на автомате самого повергло в шок. Тяжёлый взгляд исподлобья после слов: – Ты всё-таки меня поймала. Значит, ничего не боишься?
Поцелуй с мокрым носом и кровавыми губами в шею, через боль, вызвал комок в горле. Паша плотно сжал губы. Поддаваться чувствам нельзя.
Она прошептала на ухо, чтоб услышать мог только он.
– Не злись. Я люблю тебя…
Павел споткнулся. Сказано обыденно, как само собой разумеющееся, давно осознанное. По груди растеклось тепло. Его смелая девочка ничего не боялась. И что теперь? Догадывался, что она это сделает и всё равно оказался не готов. Проще всего прикинуться, что не расслышал.
Она бормотала, уткнувшись в шею:
– Можешь не говорить, но и ты меня любишь. Боишься признаться. Смерти не боишься, а признаться, что любишь, боишься. Так страшно взять ответственность за любимую женщину?
– Девушку! – он выплюнул это со злостью.
– Есть разница? – Ада округлила глаза от удивления.
– Огромная! Ты ничего ещё не видела в жизни. Я не скрывал, чем занимаюсь. Согласна жить, озираясь?
– А ты решил посмотреть, как я стану женой другого?
Он прорычал:
– Нет!
Ада крепко сжала руками шею и потёрлась лбом о щетинистую челюсть. Зашептала, не поднимая голову:
– Я не такая, как все до меня. Мы уже семья. Были, есть и будем. Печать в паспорте простая формальность. Хочешь, будем жить без неё? – Горячее дыхание бурлило кровь.
– Ты знаешь, я всегда держу слово, – нарочитый холод в словах, сказанных деловым тоном.
Ада не отставала:
– Это да? – хотелось кричать, чтоб, наконец, достучаться до замёрзшего сердца.
Паша хмурился.
– Почему у нас всё не как у людей? Это я должен настаивать! – И почти отчаянно: – Куда ты торопишься?
Она услышала то, что хотела. Нелепая улыбка на губах, совершенно неподходящая к ворчливым словам.
– В старых девах можно состариться, дожидаясь, когда ты поборешь принципы.
Он сжал губы, борясь с желанием выгнать всех из машины и…
– У нас пара часов до приезда Антона.
Сказано очень грубо. Но Ада знала, их чувства взаимны. Осталось уладить ещё одно дело.
Она вскинула голову, напрасно пытаясь поймать хмурый взгляд. Пришлось уговаривать слёзным голосом.
– Пожалуйста, не убивай брата!
Ада видела, как широкие брови сошлись у переносицы. Желваки ходили по скулам. Не в правилах Паши прощать обидчиков, но не в этот раз. Он качал головой. Дичь уговаривала его пощадить охотника.
– Не бойся. Не стану пятнать себя кровью родственника. Объясню доходчиво, чтоб оставил тебя в покое.
Ада торопливо обосновывала просьбу.
– Я готова с ним поделиться наследством. Несправедливо почти всё забрать у старшего сына. Папа неправ.
Паша ухмыльнулся, выдавая информацию, что давно знал, но скрывал, принимая понтовитого мажора за отца пигалицы.
– Зря считаешь отца виноватым. Антон заядлый игрок и наркоман. Таких не исправить. Наверное, поэтому он начал тебя искать. Нужно поговорить с адвокатом. Тот знает всю подноготную семьи Кузнецовых.
Машина тронулась с места, унося хозяев в безопасный дом.
Ада прислонилась лицом к стеклу. За окном мелькали деревья осеннего леса. Всё,
