По ту сторону от тебя (СИ) - Алиса Евстигнеева

— Правду, — заартачилась я, с вызовом вскинув голову.

Его кадык пару раз дрогнул.

«Херовый вы адвокат, Глеб Михайлович, — мстительно подумалось мне. — Раз не умеете контролировать эмоции».

— Жди меня в машине, — рыкнул он, сунув мне в руки ключ, и скрылся за дверью материнской палаты.

И вот, спрашивается, куда делись мои злость и гордость? Неизвестно.

Минуты тянулись медленно, словно издеваясь. Хотелось домой. К папе, Оле, мальчикам… А ещё лучше — вновь сидеть с Кристинкой на моей кухне и пить просекко, сплетничая и пьяно хихикая над всяким бредом.

— Нужно дождаться завтрашнего утра, — шепнула себе под нос в попытке хоть немного приободриться. — Сдам кровь и уеду домой, хотя бы на пару дней.

Сейчас обещание вернуться, данное матери, казалось сильно преждевременным. Жизнь всё больше становилась похожей на качели: шаг влево, шаг вправо… и все неправильные. Вот и теперь, оказавшись наедине с собой, я словно иначе начинала видеть и всю нашу встречу, и наш разговор. И чем дольше думала об этом, тем меньше они мне нравились.

Глеб появился как-то неожиданно. Пройдясь по парковке своей типичной деловой походкой, сел в машину, закрыл дверь, пристегнулся, завёл мотор и начал выруливать со стоянки.

Злости я в нём больше не чувствовала. Впрочем, это ничего не меняло.

— Куда мы едем? — меланхолично спросила я минут через пять, устав наблюдать за мелькающим перед нами автомобильным потоком.

— Пообедаем где-нибудь, — без особых эмоций пояснил он, не отрывая взгляда от дороги.

— Не хочу.

— Кир… — усталый вздох.

Вот тут я уже не выдержала.

— Что Кира?! Как вы уже меня все достали со своими придохами. Может, уже хватит из меня делать неразумное дитя?! Согласись, у меня есть причины вести себя… так.

Пару раз повёл челюстью из стороны в сторону.

— Я не должен был так реагировать. Прости.

— Ты вообще много чего не должен был делать!

Мою шпильку он проглотил стоически, лишь повторил:

— Давай просто пообедаем где-нибудь.

Спорить я не стала.

***

Через полчаса мы расположились на веранде небольшого ресторанчика, выбранного Глебом. Брать меню в руки я отказалась, и не было в этом ничего показного или истеричного, просто сейчас любой кусок пищи не полез бы мне в горло. Для проформы попросила воды со льдом.

Новгородцев принял это с натяжкой, пытаясь просверлить меня своим взглядом, но я не поддалась. Пусть думает что хочет.

Официант, приняв заказ, наконец-то оставил нас наедине с нашими драмами.

Молчали долго. Обсуждать было нечего. Только вот недосказанностей и претензий скопилось предостаточно.

— Мне страшно, — вдруг нарушил он тишину. — И я… не знаю, что мне делать. Если бы я только мог стать донором, то…

— О нет! — резко перебила его. — Это самое ужасное, что ты сейчас можешь сказать. Если бы не болезнь матери, то мы бы про тебя никогда и не вспомнили.

— Это не так, — Глеб нахмурился. — Она никогда про тебя не забывала.

— Точно. Даже не знаю, что хуже: это или то, что она просто предпочла вычеркнуть меня из своей жизни…

— Как и ты её, — Новгородцев в очередной раз напомнил мне, что он далеко не белый и пушистый.

Я поморщилась, но признала:

— Как и я её.

Новгородцев немного подумал и резюмировал:

— Можно долго спорить, кто прав, кто виноват.

— Наверное, — пожала плечами. — И ни к чему мы не придём. Поэтому предлагаю закончить этот разговор. Завтра я сдам кровь, дождёмся результатов. Если всё… хорошо, то я пройду процедуру донорства и… попрощаюсь с мамой, уеду домой. Так что, видишь, тебе не обязательно со мной больше видеться и терпеть мои истерики. Можешь не контролировать, рыбка с крючка уже не соскочит.

На его лице проскользнуло странное выражение, которое я так и не смогла расшифровать.

Но следующая фраза меня буквально прибила:

— А если я не хочу, чтобы ты уезжала?

Вздрогнула.

— Тогда ты псих. Потому что в нашем случае поддерживать хоть какое-то общение — значит лишь продлевать общую агонию.

Глава 17. В подвешенном состоянии

Ночевала я в гостинице. Моя машина была вновь со мной, и я была вольна делать всё что душе угодно. Душе было угодно страдать.

— И вот чего ему от меня ещё надо?! — возмущалась я в трубку Тумановой. — Я же сказала, что сдам кровь, что сделаю всё, что от меня требуется…

— Прям-таки всё? — ухмыльнулась Кристинка, глядя на меня с экрана телефона.

Я надулась.

— На что это ты намекаешь?

— Я не намекаю, я тебе прямым текстом говорю. Он же сам признался, что ты ему понравилась. И судя по всему, что было между вами, очень даже.

Закатила глаза.

— Глеб заинтересован во мне исключительно как в потенциальном доноре для матери.

Теперь была очередь подруги изображать скуку.

— Именно поэтому он решил рискнуть всем и предаться с тобой любовным утехам.

— Ну да…

Кое-кто на экране постучал кулаком по лбу.

— Ты там совсем, что ли?! — не унималась Туманова. — Это же какая подстава подстав, он же не мог не понимать, что когда всё станет явным, ты взбрыкнёшь и пошлёшь его в пешее сексуальное.

Не то чтобы я об этом не думала…

— Возможно, он надеялся, что я настолько к нему привяжусь, что не смогу отказать.

— Ки-и-и-илина, — почти простонала подруга, — не знаю, кто занимался твоим сексуальным просвещением, но смею заметить, что мужики далеко не всегда трахают всё, что видят. Им для этого как минимум физиологическая привлекательность нужна. А у тебя с нею всё в порядке.

На автомате бросила взгляд в сторону зеркала, где виднелась слегла лохматая я, и поправила одну из непослушных прядей.

— Не знаю, — призналась честно. Нет, в своей внешности я не сомневалась, но вот всё остальное… — Слишком сложно это всё. Ну согласись же, его признание о том, что он меня боялся и ненавидел столько лет, а потом приехал и пал от моих чар… звучит несколько нездорово.

Туманова задумалась и нехотя кивнула головой.

— Ну тут да, согласна, есть над чем подумать.

— И не только над этим, — печально подытожила я.

Крис задумчиво поскребла свою макушку.

— Вот у тебя не жизнь, а