Отец её лучшей подруги - Пенни Вилдер
— Что бы ты сделал, если бы я сказала «нет»? — спрашивает Лия, крепко обнимая меня. В её голосе нет сомнений, поэтому я стараюсь, чтобы этот вопрос меня не беспокоил.
Сунув руку в карман, я достаю ключ от дома, который сделал для неё.
— Отдал бы это кому-то другому, а затем использовал бриллиант с твоего кольца, чтобы нацарапать что-то неприличное на экране твоего компьютера.
В младших классах у Лии были неприятности из-за того, что она написала пилочкой для ногтей на мониторе «Нейт — большой, толстый, лживый придурок» после того, как мальчик отказал Таше в приглашении на школьные танцы.
Она со смехом ударяет меня в грудь, прежде чем остановиться и посмотреть на кольцо.
— Не могу поверить, что ты купил это кольцо и хранил его всё это время. Мне оно нравится, — Лия с улыбкой смотрит мне в глаза. — Я люблю тебя.
Это первый раз, когда она говорит это, и моё сердце замирает. Я понял это по её поцелую, по тому, как она приняла меня, но услышать это от неё после всех этих сомнительных моментов… Теперь моя очередь смахнуть непрошеную слезу.
Глава 8
Лия
— Только не говори мне, что ты все эти годы трахал мою маленькую девочку или готовил её к этому.
Глаза моего отца становятся ледяными, а губы сжимаются от переполняющих его эмоций. Я не могу сказать, зол ли он, разочарован или просто в шоке. Это первое, что он сказал нам с момента объявления и предложения.
Бек качает головой, обнимая меня за талию, готовый защитить от всего мира при первом намёке на опасность. Он не отпускал меня с тех пор, как Джин нашла нас возле беседки.
— Клянусь тебе, Пол, я никогда не прикасался к Лии до тех пор, пока она не вернулась домой из-за границы.
Он тщательно подбирает слова, следя за тем, чтобы всё, что он говорит, было правдой, а не тем, что мы бы не хотели растиражировать какими-нибудь репортёрами. Мы и так будем на первых полосах газет, объявляя о нашей беременности и помолвке, но им было бы слишком сложно пропустить пикантную историю подростковой любви, если бы им дали хоть малейший намёк на то, чтобы разобраться в ней.
Мой папа поворачивается ко мне, обхватывает ладонями мои щёки. Он заглядывает мне в глаза, хмурясь от того, что он там видит. Он с детства умеет читать мои мысли, и я надеюсь, что смогу сделать то же самое со своим ребёнком. Мне никогда не приходилось доказывать, что я ни в чём не лгу; папа понял бы это, просто посмотрев на меня достаточно долго. Довольный, папа кивает и отпускает меня.
— Лия, я не могу сказать, что рад твоей беременности, особенно когда ты так молода, но я не буду читать тебе нотаций. Это не то, что тебе сейчас от меня нужно. Я люблю тебя и сделаю всё, что в моих силах, чтобы порадоваться за тебя, — мой отец поворачивается к Беку, протягивая руку в знак примирения. — Ты позаботишься о моей дочери и своём ребенке? — говорит он ясным голосом, и очевидно, что он скорее требует, чем задаёт вопрос.
— Конечно, Пол. Как будто тебе вообще нужно просить меня об этом, — в голосе Бека звучит недоверие. — Клянусь, я буду заботиться о них и дорожить ими с этого дня и до последнего.
Я со слезами счастья смотрю, как двое самых важных мужчин в моей жизни пожимают друг другу руки, а затем заключают друг друга в объятия, зажимая меня между ними.
— Всё будет хорошо, — говорю я себе. Впервые с тех пор, как я узнала, что беременна, я чувствую, что всё будет хорошо. Возможно, нам потребуется некоторое время, чтобы обрести устойчивую почву под ногами, но мы этого добьёмся.
— Ну, — начинает мой отец, прежде чем откинуться на спинку стула. — Я думаю, мне нужно поговорить со своим адвокатом и снова начать привыкать к жизни в одиночестве.
Он выглядит опустошённым, совершенно потерянным, и я ненавижу видеть его таким. Это слишком похоже на то, каким он был после смерти мамы. Несмотря на то, какой стервой была Джин по отношению ко мне, он любил её. Они были партнерами несколько лет; это должно причинять боль.
— Я люблю тебя, папочка, — я приподнимаюсь на цыпочки, целую его в щеку и нацепляю на лицо свою самую смелую улыбку. Надеюсь, мой малыш будет прекрасным развлечением для него. — Ты собираешься ужасно избаловать этого малыша, не так ли? — спрашиваю я.
Он улыбается, и на его козлиной бородке цвета соли с перцем появляется ямочка.
— Я не балую. Просто принимаю близко к сердцу свои обязанности по осуществлению мечты.
Бек разражается смехом и пытается замаскировать его под кашель.
— Я запомню это, дедушка.
Теперь моя очередь смеяться, и я поддразниваю Бека, называя его так же.
— Мы с Ташей, вероятно, родим с разницей в несколько дней.
Это напоминание о разговоре, который мне нужно с ней провести.
— Я слишком молод, чтобы быть дедушкой, — жалуется Бек.
Мой отец просто выгибает бровь, и я знаю, что он собирается сказать, ещё до того, как он откроет рот. Я опережаю его:
— Чья бы корова мычала. У вас много общего.
Мои творческие способности оживают, когда в моём воображении появляются новые скульптуры и картины: кастрюли и чайники превращаются в рамки для фотографий, сделанных на УЗИ, и фотографий младенцев.
Они расстаются, крепко пожав друг другу руки и пообещав надрать друг другу задницы во время следующего покерного вечера. Мужской вечер. Мне придётся привыкнуть к тому, что они друзья. Может быть, когда-нибудь это перестанет казаться странным.
— Лия, я… Эм… Ну, я не жду тебя сегодня ночью домой. Вам двоим, наверное, есть о чём поговорить, ведь у вас будет ребёнок и всё такое, — папа почёсывает затылок и бросает на нас смущённый взгляд. — Я не собираюсь думать о том, что может повлечь за собой твоё пребывание там. Ты всё ещё моя малышка. Но завтра давай пообедаем вместе, хорошо? Поможешь мне упаковать вещи Джин для благотворительного магазина.
Внутри я подпрыгиваю от мысли о том, что нужно вынести все это барахло из нашего дома, но я также знаю, что папе не обязательно видеть моё волнение. Может быть, мне удастся раздобыть один из её костюмов для энергичной ходьбы, чтобы создать чучело для сожжения…
Я соглашаюсь на предложение отца пообедать, принимаю его поцелуй в щеку и выдыхаю воздух, о котором и не подозревала.
