Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора
Глава 36
Такие разные… кофепитие номер раз
«Безумству храбрых поем мы славу!»
Максим Горький «Песнь о соколе»
От этого рокочущего громовыми раскатами голоса все мои спасшиеся от депиляции волоски встали дыбом.
Между лопатками пронеслась лавина мурашек и разбежалась по рукам. Мгновенно бросило в жар, уши заложило, а в груди сдавило.
Что это за реакция такая? Я же нормальная, адекватная, взрослая разведенная женщина, я просто не могу так…
А нет, могу.
Пока я вспомнила, что нужно дышать и как это делать, прошло сто лет. Но он-то в это время не молчал, а я все прослушала. Увы, не переспрашивать же теперь?
Поэтому я такая обалдевшая поддалась напору и возражений внутри разума своего не нашла. И слов тоже.
Езус-Мария, какое позорище!
Я же писательница… и где это все?
Он — самоуверенный сопляк, а я уравновешенная, разумная, взрослая женщина в разводе, да.
Так, я что-то подобное вроде уже думала?
И что?
Наглость и харизма смели к чертям весь мой разумный подход.
Поэтому сейчас эта самая взрослая, адекватная женщина ехала по навигатору в «маленькое, уютное кафе», как было заявлено, выпить кофе с человеком, чей мотоцикл имела несчастье слегка подтолкнуть.
Узнала место встречи я по его ярко-красному спорт-байку. Да.
И по впечатляющей фигуре хозяина байка рядом.
Холера ясна, как-то много мужиков вокруг меня развелось.
А некоторые еще и восстали из небытия. И памяти, и времени.
Что Сергей со своими претензиями, что Роман, который звонил на этой неделе пару раз.
Настроения болтать с бывшим мужем не было от слова совсем. Воспитанная я уточнила у детей, общаются ли они с отцом, и после заверений, что «есть контакт», вопрос с Романом Николаевичем на ближайшее время решила закрыть.
И Сергей, надеюсь, больше на горизонте не появится. Ясно же в нашей горькой истории все.
И вообще — столько лет уж прошло.
Все.
Когда приезжаешь выпить кофе с незнакомым парнем, которому ты еще и байк попортила, меньше всего рассчитываешь на то, что тебе при встрече сначала поцелуют ручку, а потом сгребут в объятья и прошепчут, втягивая воздух у виска:
— Какая же ты сладкая, медовая принцесса.
Замерла испуганной мышкой, задышала через раз, уловив ноты знакомого и любимого аромата.
Это что такое происходит?
И да, на самом деле, надо запретить мужчинам так пахнуть. И быть столь горячими. И, хм, офигенными на ощупь.
Арина, убери руки. Это не твое!
— Вот это внезапно сейчас было. У меня, вообще-то, на мёд аллергия, — осторожно освободилась от чужих рук и отступила немного в сторону.
Ох и парень: метр девяносто точно, мышцы под обтягивающими футболкой и джинсами видно невооруженным взглядом, а уже если потрогать…
Так, Арина, очнись. Держи себя в руках, он лет на пятнадцать тебя младше. Не тот экземпляр, чтобы щупать.
Нахал, проследив за моим восторженным взглядом, хмыкнул:
— Наверное, ты поэтому им так и пахнешь. Не поверишь, красавица, башню от тебя сносит.
Ой-ой, вот только маньяков мне не хватало.
— Может, мы все же миром разойдемся. Я при своем спокойствии, а вы с башней? — не удержалась, хихикнула.
Зря.
Сгребли обратно и жарко зашептали в ухо:
— Все от тебя уносит. Не поверил бы, если б кто сказал. С ума, как пацан, схожу. Откуда ты такая? Почему сейчас? Где была раньше?
— Вот это все мне очень странно, — забубнила в горячую, ходящую ходуном грудь. — Да и вообще, что за глупости? Лет мне больше, чем много, чтобы такие комплименты серьезно на свой счет принимать.
Фыркнув в ухо, меня внесли в кафе на руках.
Устроили за столиком в уголке, укутали в плед, кивнув на кондиционер поблизости.
— Ты невероятная. Вроде бы, как и говоришь — взрослая и серьезная, но, лишь взглянешь, шарашит от тебя во все стороны таким пожаром. Но это не страшно, кто первый успел, тому и счастье. Ты же не замужем, я правильно понимаю?
У меня даже слов цензурных не нашлось.
Потрясла головой, а он засмеялся негромко. Да так мягко и тепло, что я замерла, вытаращившись на него огромными круглыми глазами.
— Какая же ты невероятная, принцесса, — мне протянули чашку с черным и как показала практика сладким кофе.
Осторожно продегустировав парящий напиток и признав его годным, уточнила:
— Так, разберемся на берегу. Мне сорок два, я в разводе и у меня двое взрослых детей.
— Отлично, раз нет на руках младенцев, то в воскресенье пойдем на катере на Ильмень.
Степень моего удивления угадывалась на лице с первого взгляда.
— Я, кстати, Глеб, моя Медовая Принцесса.
О! Невероятно вовремя, да.
Тут уж хмыкнула я:
— Арина, но в воскресенье меня не будет в городе, так что извини.
Нет, я к такому экстриму не готова, катер, озеро, непонятно кто рядом.
Глеб улыбнулся:
— Кто бы сомневался, сладкая трусиха. Хорошо, будем по классике. Идем гулять в Кремль в среду в пять часов. Еще светло и народу там всегда более чем достаточно. Встречаемся у «Чародейки».
Как-то странно все это же?
Но я вроде хотела новых впечатлений? И в Кремле уже лет тридцать не была.
— Сначала все церкви и Соборы посмотрим, потом в Грановитую палату, — я еще недоговорила, а он уже заулыбался и сгреб мои руки в свои, поглаживая пальцы.
— Конечно, посмотрим то, что захочешь. Если желаешь — закажем экскурсию, у меня приятель там работает.
Ничего себе, знакомства у байкеров.
Хотя у меня же тоже есть там, кого навестить, но это уже на самый крайний случай.
— Хорошо, предварительно договорились на среду, в семнадцать у «Чародейки».
Ох, как же он светится, когда улыбается. Запретить такое надо.
Вот так, улыбаясь друг другу, мы выпили еще по одной чашке кофе с крошечными круассанами, наполненными творожным сыром и соленой форелью.
За это время я узнала, что Глеб родился и вырос в Новгороде, здесь же учился и сейчас работает. С детьми.
Глеб — тренер. По футболу.
Оп-па.
Глава 37
И снова кофе. С добавками
'Герой моих детских грёз
Берёт больше, кидает дальше навоз и всерьёз
Смеётся после слова «лопата»
Кому это надо? Вот в чём вопрос…'
Аффинаж «Герой моих детских грез»
После встречи с Глебом в кафе жизнь вновь понеслась галопом, да так, что я не успевала остановиться и отменить Кремль.
И он, сквозь завершение одного романа, старт другого, сборы Кота и экзамены Леры, приближался.
Но сначала шли экзамены.
Лерочка тем временем становилась все тише и больше похожей на тень. На разговор не шла, тихо плакала по ночам, глядя на молчащий телефон и пустые месенджеры соц.сетей.
Как я в такие моменты, обнимая мою печальную крошку, ненавидела Сеню — ни в сказке, ни в мелодраме сказать, только в хорроре и темном фентези описать.
На первый из оставшихся двух экзаменов я привезла ее, залив корвалолом, тройчаткой, обмахнув кадилом и обсыпав валидолом.
И обещала ждать.
Вот все беды от этих бессмысленных мужиков.
Жаль, что я не курю, поэтому сейчас бегаю вокруг машины, как дурочка.
Уже и Коту на тренировку написала и Анфиске позвонила. Все равно незаметно, чтобы время прошло.
И по-прежнему нервно очень.
— Скучаешь, Риша, да?
Как под дых со всей дури эта самая «Риша». Никто, кроме Сергея, никогда в жизни так меня не звал.
Вот какого черта сейчас? Я же ясно выразилась? Не хочу видеть больше никогда.
Всё. Точка. Все свободны.
— Вам с дочерью все еще актуальны новости про Сеню? — эх, твою бы настойчивость да лет на двадцать пять пораньше.
Где она тогда была?
