Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора
Да мешает робость.
Хоть гляжу в твои глаза —
Между нами пропасть…'
Л. Дербенев
— Занятно. Поскольку ты читала надпись на обороте, то понимаешь — замуж в таком возрасте собираться я не могла. Это первое. Второе: к вопросу, кто кого «жестоко бросил». История вышла в свое время неприглядная…
Так как успокоительное красное уже, к сожалению, закончилось, то суть моей больной истории дочери я изложила скупо. Буквально в пяти предложениях и постаралась максимально опустить эмоции.
Но девочка моя знает меня не первый год и некоторое понимание о мамином настроении имеет.
Поэтому мы ещё немножечко поплакали, но уже вдвоём.
Тигра Второй промок окончательно.
— Мама, как же так глупо вышло? — Лера смотрит с обидой на Вселенную.
— Ну, зайка, версий там может быть много разных и сейчас я сама вполне в состоянии придумать штучки три, а если поднапрячься и в стиле любовных романов, то может быть, и пять.
— А на самом деле?
Что здесь сказать ребенку?
Розовые очки разбились.
Снова.
— А как на самом деле было, доченька, никто не знает. Я сегодня Сергея в первый раз с тех пор встретила. Уже, милая моя, двадцать пять лет прошло. И Надежду не видела больше, потому что бабушке на Валдай почти не ездила. Трудно, знаешь ли, каждый раз окунаться в этот позор, слышать шепотки за спиной, смешки. Стыдно, обидно, досадно. Поэтому я пользовалась любой возможностью туда не ехать.
— Хорошо, мама, а что ты думаешь про всю эту ситуацию сейчас? — голос дрожащий, личико несчастное.
— А сейчас, моя дорогая, как бы там двадцать пять лет назад ни было, это не имеет уже никакого значения.
Я очень хочу, чтобы было так.
Правда-правда.
Очень сильно хочу.
Слишком больно и обидно снова чувствовать себя разбитой, обманутой и преданной.
— Ну, ты же расстроена и плачешь, — Лера спускает кота на пол, а сама начинает обнимать меня.
Моя крошка…
Собираюсь с мыслями и пробую сформулировать что-нибудь утешительное. И не слишком глупое:
— Я думаю это от неожиданности. Сейчас приду в себя, проанализирую эту давнюю горькую историю, которую старалась изо всех сил забыть, разложу ее по полочкам, да и отпущу чертям.
Лера смотрит с каким-то болезненным любопытством:
— А как же отец Арсения?
Да уж.
Отец Арсения.
Не было печали.
Не о таком потенциальном свате я мечтала.
— А что с ним? Отец Арсения так же как и был предыдущие двадцать пять лет — сам по себе, он не имеет ко мне никакого отношения. Давно.
— Мам, но Арсений реально ненавидит эту папину несчастную любовь.
Ох, вот же досадная неприятность, да.
Мальчик так и не вырос из детских обид?
— Девочка моя, если Арсению так необходимо кого-то ненавидеть, то он, безусловно, может продолжать это делать, но разумных поводов у него нет. Его отец не вернулся к «несчастной любви» уйдя из семьи, и наверняка все эти годы не был одинок. Почему у Арсения тогда претензии к той «девочке из прошлого»?
Переглядываемся грустно, дружно пожимаем плечами и смотрим с пониманием.
Моя дочь будто бы повзрослела за этот разговор на несколько лет:
— Я думаю, что он привык так жить и такое думать. Возможно, его мама говорила, что вот если бы не тот случай, то папа был бы с ними. Скорее всего что-то такое было не раз. Ну, ещё ты же знаешь и пишешь в своих книжках, каких гадостей брошенные женщины могут про оставивших их мужей рассказать детям?
Вздыхаю:
— Это я, конечно, знаю и поведать на эту тему могу ужасов приличное количество, но, мне казалось, сама я смогла подобного избежать?
— Не, мам, тут без вопросов. Мы с Котом решили, что ты вообще святая мученица. Ведь про отца ни разу никакой дряни не сказала, хотя он и заслужил.
Вот я молодец, а?
Аж гордость за себя берет.
— Да и ладно. Роман Николаевич пусть живёт счастливо и Сергей Владимирович тоже, — а, гулять так гулять.
Хмыкнула:
— И Игоря пусть обязательно с собой возьмут. В светлое будущее.
Валерия не была бы моей дочерью, если бы не уточнила:
— Только без тебя?
— Только без меня.
Крошка моя тяжело вздохнула:
— Но, видимо, нам придётся поговорить с Сеней про семейную историю и родственные связи, да?
Ой-ой, здравствуй, тонкий лед, где опытной маме так хочется сказать «как правильно», «как надо» и «сделать следует так».
Но это путь в никуда.
И да, я все такое уже пробовала.
Работает, но недолго, а потом мрачный и глухой тупик.
Может, пора запускать процессы в юном разуме? Ну, вдруг там после бунта гормонов уже слегка развиднелось?
Ясно, что не попробуешь — не узнаешь.
Но страшно, как в прорубь головой.
Ладно, рискнем.
— Милая, это вопрос доверия, вопрос ценности отношений, вопрос созревшего разума и адекватности твоего мужчины, — я же понимающая мать, да?
Маленький ежонок сопит, страдает, глядит на меня укоризненно, а потом бурчит:
— Мам, он до сих пор страшно на отца зол и обижен. Я боюсь…
Езус-Мария, за что нам это?
— Так бывает, Леруш, но обычно проходит во взрослом возрасте, — что там нам за инфантильный страдалец достался?
— А вот у Сени почему-то нет, — дочь то ли сердится, то ли грустит — сразу и не понять.
Холера ясна, вот почему с этими первыми чувствами вечно какая-то фигня?
А ведь скоро еще и Костю накроет. Обязательно.
Я с ума сойду.
К чертям все эти эмоции и переживания.
Все, мне с лихвой перепало уже этого: горького, нервного, больного.
Спасибо, пожалуй, дальше я прекрасно и без всех любовных страданий и волнений обойдусь.
Пока же дочь надо успокоить, продемонстрировать некоторую лояльность ее симпатии и поддержать:
— Лерочка, в твои отношения с Арсением я, конечно, не полезу, но ровно до того момента, пока ты не начнёшь из-за него часто плакать. И если он вдруг решит каким-то образом обвинить тебя в родительских грехах, он…
— Я знаю, мама, он сильно пожалеет, да? — моя чудесная девочка улыбается грустно.
И я улыбаюсь ей так же:
— Очень-очень сильно.
Вечером, глядя на лохматого, забравшегося с ногами в компьютерное кресло Кота, который рубится по сети в какую-то навороченную новую игрушку, выдохнула и с надеждой подумала:
— Ну, этот мне подобной нервотрепки не доставит. Больше. Надеюсь. Так, порычит, попсихует. Но это же любовь — понимать надо. Потерпим.
Что же, мой прекрасный сын и его такие обычные дополнительные занятия в ближайшем будущем предоставили мне возможность, натурально, почувствовать себя Торином Дубощитом [1] в конце первой серии «Хоббита».
Фраза: «Я никогда ещё так не ошибался!» некоторое время всплывала в голове чаще, чем ругательства.
[1] Торин Дубощит — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина гном, один из главных персонажей повести «Хоббит, или Туда и обратно». Торин является наследником Королевства Под Горой, откуда его отец и дед были изгнаны драконом Смаугом.
Глава 35
Мой меч — твоя голова с плеч… или барышня в поисках топора
'Герой моих детских грез
Гроза мудаков и причина девчачьих слез
Подрос и не хочет слезать с колес,
Подрос и не хочет слезать с колес…'
Аффинаж «Герой моих детских грез»
Мой роман «Измена. Кто я без тебя?» внезапно завершился. То есть я таки его дописала.
В рекордные для себя сроки, хорошего качества и полностью таким, как мне хотелось.
