Преподаватель - Марго Лурия
Джейн подняла задумчивые глаза, словно только проснулась, и слегка растерялась, не зная, что ответить. Все эти люди, о которых она слышала впервые, дурацкие ситуации, ни на что не влияющие, и бессмыслие, что должно было натолкнуть на какие-то выводы, оголяли незримую пропасть между ними. Что ей стоило ответить, и стоило ли вообще что-либо говорить, да и к чему она, Бога ради, всё это рассказывала? Порой, вопросов становилось так много, что пухла голова и невыносимо гудели виски.
— Ничего, просто задумалась. — будто в трансе проговорила девушка.
— Понятно, в общем, как ты понимаешь, разговор у нас с ней был коротким.
Она продолжала изливать свою тираду, похожую на бесконечную тягучую реку, пока Джейн, глядя куда-то сквозь неё, думала, как сказать о своих отношениях, и хотела ли она и вовсе говорить о них ей. Но момент не настал, а ужин уже разогрелся.
Несколько вечеров подряд Джейн пришлось провести у себя дома, потому что Ник готовился к экзамену у первых курсов. Конечно, всю программу он знал как свои пять пальцев, но первокурсники всегда были нервными и неактивными, в отличие от тех, кто уже жил в ритме университета, и с ними всегда было тяжелее всего.
Его голова предательски ныла уже с самого утра, а журналы с именами мерещились в кошмарах, хотелось взять и отчислить всех сразу, лишь бы они хоть немного оставили его в покое. Общий кабинет преподавателей, где он обычно не проводил время, так как там собирались в основном женщины на поболтать, хранил журналы и документы, формы экзаменационных бланков, а также необходимую канцелярию. Зайдя, мужчина скрылся за стеллажами, будто в зарослях лабиринта, и, открыв необходимую папку, пробежался глазами, проверяя нужную информацию. Ник уже собирался покинуть кабинет, как дверь распахнулась, и он услышал знакомые голоса, что-то заставило его притаиться, хоть подслушивать он и не намеревался.
— Так вот я и говорю, надо было сказать, чтобы он дар речи потерял. — импульсивно диктовал юноша, после чего бросил свой портфель на ближайший стол.
— Я серьёзно, Луи, это просто катастрофа! — Джейн рухнула на скамейку, а её голова упала на бок, серые глаза горели непомерной яростью, и, сжимая кулаки, она пробубнила, выплёвывая каждое слово — Такая мерзость, меня тошнит от этого!
— Хочешь, я поговорю с ним?
— И что ты скажешь? Это ничего не решит, и нам никто не поверит. — ранее Ник не видел её во власти таких эмоций и не понимал, как ему следовало отреагировать, он ждал, когда станет ясна причина таких настроений, чтобы вмешаться — Он влиятельный преподаватель, и администрация его очень ценит, а я могу потерять стипендию из-за это козла!
— Ты и так её потеряешь, если не сдашь экзамен. — Луи достал из ящика стола пакет с конфетами — Держи, для тебя припрятал, а то эти бестии за чаем уничтожают всё на своём пути.
— Чёрт, — взяв конфету, даже не взглянув на неё, девушка протяжно выдохнула — без стипендии я не смогу оплачивать учёбу, мне осталось всего полтора года… Вот же жирный урод!
— А он прям секс предложил, или просто…
— А есть разница? — громкий тон эхом раздался по помещению, заставив поспешно взять себя в руки, чтобы не привлекать внимания — Мистер Робер весьма недвусмысленно намекнул, что я получу зачёт только, если уединюсь с ним, и что без этого зачёта я не получу допуск до экзамена в конце года.
— Да уж, старый уродец, я слышал, что он скользкий тип, но не думал, что настолько. А твой таинственный парень не поможет?
— С чем, с деньгами? Я не хочу так. — недовольно фыркнув, она махнула рукой, положив в рот конфету, что крутила пальцами.
— Ты, кстати, обещала нас познакомить, и мама моя жаждет уже, наконец, его увидеть. Может ты приведёшь его к нам в гости?
— Может быть. — девушка скомкала фантик и кинула точно в урну, стоящую в дальнем углу кабинета.
— Не грусти, Джейн, мы что-нибудь придумаем, может нам администрация и не поверит, но, если мы поспрашиваем девчонок, сможет найдём тех, кто оказался в такой же ситуации, соберём показания и уделаем его.
— Можно попробовать…
Успокоившись, Джейн закатила глаза, предвкушая ворох последующих проблем, и выманив пару конфет у друга, они удалились, оставив свою тайну и ещё одного её хранителя.
Молодой профессор опешил, пытаясь переварить услышанное, он стоял прикованный к своему секретному логову как заколдованный. Мистер Робер — этот престарелый преподаватель по философии, тихо восседающий в противоположной конце коридора от кабинета литературы. Кажется, Ник слышал слухи про домогательства к ученицам, но их было крайне мало, да и побывав в аналогичной ситуации, он смотрел на них сквозь пальцы. От внезапного порыва гнева мужчина сжал кулаки, погнув папку с бумагами, после чего швырнул её в стеллажи, где та благополучно скрылась в груде себе подобных.
Следующая контрольная работа была как раз у её потока, и, проведя ладонью по спадающим в бок волосам, профессор ринулся в аудиторию. Его грудь вздымалась, словно от продолжительной физической нагрузки, а глаза прожигали путь, и, если бы он в эту минуту наткнулся на мистера Робера, то, определенно, ударил бы его. Но, к счастью, или к сожалению, такие методы не посещали его голову первым делом, и всё чего он сейчас по-настоящему жаждал — это увидеть её глаза.
Она сидела на своём месте и угрюмо глядела в окно, пока сокурсники неспешно рассаживались, увидя преподавателя. Он объяснил задание, расписал на доске условия и сел за свой стол, наблюдая за послушным повиновением студентов.
Лишь одна она даже не притронулась к ручке, казалось, и вовсе не заметив присутствия профессора. Сгорбив усталые плечи, девушка заворожённо глядела то ли на колышущиеся в окне ветви дерева, то ли просто в одну точку, случайным образов выпавшую на стекло. Подперев голову рукой, Джейн томно вздыхала, а её длинные волосы, будто специально, скрывали намерение не прикасаться к работе.
Пока все ребята не разошлись, Ник почти не отрывал от неё взгляд, в надежде запечатлеть смену поведения. Он ждал слёз или нервно трясущихся коленей, сопровождающих её мольбы о помощи, но, когда приблизился к её столу, та лишь виновато склонила голову перед пустым листом.
— Повезло, что ты спишь с преподавателем. — подметил профессор, перевернув девственно чистую бумагу.
— Извини, я всё пересдам… — еле слышно произнесла девушка. Серые глаза, полные неподдельной горечи,
