Сердце Дайвера (ЛП) - Найт К. А.

Я хочу закричать, зарычать в знак одобрения и показать Тайлеру, что она тоже моя. Такой мелочный.

— Ты так думаешь, принцесса? Ты не думаешь, что любовь всей твоей жизни придет и спасет тебя? — я жестко насмехаюсь, мысли о Тайлере вызывают во мне чувство вины и злость. Я вымещаю это на ней, как всегда.

Она поворачивается, сузив глаза, и от этого взгляда мой член мгновенно становится твердым, ожидая начала боя. Она прижимает руки к моей груди и толкает, но я не сдвигаюсь с места. Моя ухмылка растет, и ее губы сжимаются в раздражении, даже когда ее глаза вспыхивают от голода.

Эндрюс любит наши схватки, это очевидно. Готов поспорить, если бы я залез внутрь ее костюма, она бы уже капала на меня, вспоминая, как я наказывал ее горячий маленький ротик своим членом.

Эта мысль заставляет меня застонать, и я прижимаю ее спиной к стене, упираясь рукой над ее головой, пока ее мягкое тело прижимается к моему. Она задирает подбородок, не боясь и не желая отступать, даже в своем уязвимом положении. Черт, как же мне это в ней нравится.

— Не веди себя как долбаный ревнивый мудак, — огрызается она.

— Я? Ревнивый? Принцесса, пожалуйста. Я могу нагнуть тебя и трахнуть прямо сейчас. Спорим, он не сможет, — я смеюсь.

Она снова пытается толкнуть меня, но я перехватываю ее руку своей и провожу ею вниз по телу к своему твердому члену. Она вдыхает, и ее глаза расширяются от вожделения, хотя она продолжает бороться.

— Пошел ты, Кален. Ты такой гребаный мудак, — рычит она. — Это была ошибка — переспать с тобой. Боже, я идиотка.

Я не показываю, насколько это больно. Я не показываю, что ее слова только что пронзили мое сердце и душу, как чертова пуля. Она сожалеет об этом. Лучшее, что когда-либо случалось со мной, то, о чем я мечтал годами… и она сожалеет об этом.

— Да? Ну, сейчас ты пожалеешь о гораздо большем, принцесса, — усмехаюсь я, а затем стягиваю с нее костюм. Она борется, пытаясь отстраниться от меня, но не совсем. Ее соски напряжены и тверды, они давят на материал спортивного бюстгальтера. Ее губы разошлись в стоне, и ее тело трется об меня, даже когда ее рот выплескивает оскорбления.

— Ты гребаный мудак! Я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я ненавижу тебя! — кричит она, когда я опускаюсь на колени, потянув за собой костюм. Одним быстрым движением я освобождаю ее ногу, срываю трусики и щелкаю языком по ее возбужденному клитору. Она стонет и толкается своей киской в мое лицо, и, как я и предполагал, она уже чертовски мокрая для меня. С ее красивой розовой киски стекает капля, и я не могу удержаться.

Мне нужно показать ей, что она может ненавидеть меня, сожалеть о том, что была со мной, но все равно хочет меня постоянно. Как и я ее. Это токсично, но мне все равно.

Я ем ее как животное, запечатлевая ее вкус у себя во рту и на языке, пока она выкрикивает непристойности о том, как сильно она меня ненавидит.

— Продолжай говорить, принцесса. Сейчас ты будешь кричать по другой причине, и мы оба это знаем.

Я погружаю язык в ее тугую дырочку, и она прекращает свою тираду, чтобы застонать, запуская пальцы в мои волосы и притягивая меня ближе. Она прижимает свою киску к моему лицу, так что я едва могу дышать. Да кого это, блять, волнует? Кому нужен воздух, когда у меня есть она?

Я набрасываюсь на нее, как обычно, но на этот раз не словами, а пальцами и языком. В мгновение ока она уже катается на моем лице, размазывая свою киску по моему языку, пока я ласкаю ее клитор. Сначала я ввожу в нее один палец, затем еще два, растягивая ее, пока она извивается и кричит.

— Трахни себя, Кален! — кричит она.

Отстраняясь, я встречаю ее взгляд, мои губы покрыты ее соком, и я улыбаюсь.

— Нет, но я трахну тебя, принцесса. А теперь заткнись и кончи на мой язык, дай мне почувствовать, как сильно ты меня не ненавидишь.

Она качает головой, даже когда ее тело начинает дрожать, и я знаю, что она близка к этому. Посмеиваясь над ее упрямством, я втягиваю ее клитор в рот, а затем жестко прикусываю. Она кричит, дергается в моей хватке, ее киска сжимает мои пальцы, когда она кончает. Я лижу и сосу ее, до тех пор пока она не пытается оттолкнуть меня. Опустившись на пятки, я смотрю на ее дрожащее, покрытое потом тело и облизываю губы от ее сладкого вкуса.

Ее глаза открываются и смотрят на меня, затуманенные удовольствием.

— Все еще ненавидишь меня, принцесса? — дразню я.

— Да… может, не так сильно. Продолжай в том же духе, и ты даже можешь начать нравиться мне, — пыхтя, она тянется вниз и снова влезает в свой костюм, прежде чем застегнуть молнию. Ухмыляясь, я поднимаюсь на ноги. Она тянется к моему явно твердому члену, но я отстраняюсь.

— Это было не ради меня, Эндрюс. Это было для того, чтобы доказать, насколько ты хорошая лгунья… пусть даже тебе самой, — пробормотал я, наклоняясь и целуя ее, прикусив ее губу, прежде чем отвернуться.

Она ругается и топает прочь, бормоча что-то о мудаках, и моя ухмылка расширяется. Черт, как же мне не хватало этого — дразнить, подкалывать, подзадоривать ее, но наблюдать, как она взрывается вокруг меня, — все это стоило того, даже если мой брат будет ненавидеть меня за это.

В этот момент раздается треск нашего радиоприемника, и я хватаю его, потягивая воду.

— Пей? — раздается взволнованный голос Тайлера.

— Извини, брат, просто я, — фыркаю я.

Он вздыхает.

— Извини, чувак. Вы оба в порядке?

— Мы в порядке. Как дела? Я начинаю беспокоиться, — говорю я ему, пока Пейтон устраивается рядом со мной, чтобы послушать, что они скажут, но у меня плохое предчувствие.

Он замолкает, и это только усиливает мои подозрения.

— Мы работаем изо всех сил, но из-за тропического шторма мы не сможем доставить сюда оборудование в течение пяти дней. Мне нужно знать количество ваших запасов, чтобы мы могли разработать другой план. Фин и Риггс уже исследуют различные маршруты через…

Пейтон ругается и хватает микрофон.

— Тай, — он замолкает, а она откидывает волосы назад и смотрит на меня. — У нас возможно есть выход, этот туннель высоко наверху. Я не знаю, куда он ведет, но это лучше, чем сидеть здесь и ждать смерти.

— У нас есть план. Нам нужно, чтобы вы внимательно слушали. Ваши жизни зависят от того, правильно ли все пройдет, — приказывает Тайлер, его голос тверд.

— У нас нет выбора, — возражает она. — Мы должны попытаться! — я смотрю на туннель, через который она хочет попытаться пройти, и тогда ее голос смягчается. — Тай, пожалуйста, детка, я не могу… не могу сидеть здесь и ждать, пока это просто случится.

Я вздрагиваю от ее слова «детка», и она прижимается к моему боку без единого слова или взгляда. Ревность пронзает меня, но я не отстраняюсь, даже не желая разрывать с ней контакт.

— Мне нужно продолжать бороться. Я должна продолжать двигаться. Если есть шанс, даже отдаленный шанс, что туннель куда-то приведет, я должна им воспользоваться, и мне нужна твоя помощь, чтобы сделать это. Нам обоим нужна. Верь в нас. Я знаю, что тебе трудно отказаться от контроля, но сейчас это необходимо.

Становится тихо, и я думаю, что она надавила слишком сильно, поэтому я смотрю на нее сверху вниз, пока она печально смотрит на коммуникатор, но она все еще полна решимости. Ничто не остановит ее от прохождения через этот туннель. Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять это, и Тайлер тоже.

— Хорошо, но есть условия. Первое — ты постоянно поддерживаешь с нами связь. Второе, если ты попадешь в туннель, и он покажется тебе небезопасным или не приведет никуда, ты вернешься и будешь ждать, пока мы тебя вытащим, без всяких претензий, — ворчит он.

— Что? Никакого третьего? — смеется она.

— Третье… вы не умираете, блять, ни один из вас. Вы остаетесь в живых, что бы вам ни пришлось делать, это понятно?

Она улыбается и подмигивает мне.

— Поняла, боссмен. Ладно, мы собираемся и приступаем.

Она собирается отойти, когда раздается еще один треск. На этот раз это Фин.