Арабелла Вейр - Тупой Амур
Хэт пробормотала какие-то слова благодарности, что, кажется, вполне удовлетворило мать.
– Твоя сестра хочет знать, можно ли к тебе заглянуть.
– Конечно, – слабым голосом ответила Хэт. Она больше не видела смысла противиться тому или иному предложению, пусть даже нежелательному. Интересно, как ее родители отреагируют, когда узнают, что выбросили восемь тысяч фунтов на то, что может оказаться мыльным пузырем.
– Я скажу ей. А мы с папой пообедаем с Гаем в Сити. Он хочет показать нам свой новый офис.
– Это будет нечто, – пробормотала Хэт.
Как так может быть, подумала Хэт, я кровными узами связана с женой человека, для которого увидеть письменный стол – великое счастье.
Положив трубку, Хэт снова села в кресло. Она была в замешательстве. Зачем сюда идет Пенни? Что, если она почуяла что-то неладное? Хэт была в полном замешательстве.
В ожидании сестры Хэт попыталась разобраться в ситуации. Сначала подумала о последствиях того, что сделала мать. Если честно, то вмешательство матери принесло ей огромное облегчение, хотя никто ее вмешиваться не просил. В обычных обстоятельствах Хэт просто порадовалась бы этому, но в данном случае мать невольно освободила ее от мучительных колебаний – стоит ли делать последний шаг. Хэт понимала, что мать случайно взяла на себя часть ответственности за последствия и разделит с ней вину, если все пойдет наперекосяк. Конечно, оснований для этих нелепых мыслей не было, но теперь она утешалась тем, что все идет своим чередом и ей не нужно брать в руку молоток, чтобы самой забить последний гвоздь.
Не желая провоцировать Пенни на лекцию о том, что ее сестра совершенно не следит за собой, Хэт накинула на себя какую-то одежду. Однако, когда та появилась, пожалела о том, что не придала своему внешнему виду значительности. Пенни вплыла лебедем в широком кашемировом свитере поверх прекрасно скроенных брюк из тонкой шерсти. На Хэт было что-то пушистое сверху и любимые старые джинсы. Физически между сестрами не было большой разницы, но относились они к своему внешнему виду абсолютно по-разному. Хэт задумывалась об одежде только тогда, когда рядом появлялась сестра, для Пенни одежда была смыслом существования.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала Пенни и нервно опустилась на стул.
Хэт испугалась, как бы сестра случайно не порвала свои красивые дорогие брюки.
– Мне трудно об этом говорить, и поверь мне, я вовсе не собираюсь вмешиваться.
Этого еще не хватало после того, что устроила мама, подумала Хэт.
– Мы никогда не были очень близки, Хэт, и я об этом жалею, особенно сейчас. Отчасти это моя вина. У нас слишком разное отношение к жизни. Если бы мы крепче дружили, мне было бы гораздо легче это сказать. А то и вообще ничего не нужно было бы говорить.
Хэт почувствовала, что ею овладевают прежние чувства: зависть, дух соперничества, гнев. Ей было трудно оставаться спокойной, но она решила сидеть и ждать, пока Пенни не выскажет то, ради чего пришла.
– Так вот, Хэт, по-моему, ты торопишься замуж, – выпалила Пенни и вызывающе уставилась на сестру.
Хэт готова была рассердиться на подобную откровенность сестры, но передумала. А вдруг Пенни что-то известно? Чтобы ненароком не выдать себя, надо бы разузнать побольше.
– Не уверена, что он – любовь всей твоей жизни. Вот ты – безусловно, любовь его жизни, это очевидно, но не думаю, что он тот человек, который тебе нужен. По-моему, ты выходишь замуж только ради того, чтобы выйти замуж. Возможно, – только, пожалуйста, пойми меня правильно, – чтобы стать такой же, как я, но это огромная ошибка. Ты должна выйти замуж по любви – поверь мне, а вовсе не потому, что тебе нужна свадьба, не для того, чтобы угодить маме и папе…
– Откуда, черт побери, ты взяла, какие чувства я испытываю к Джимми? Ты ведь только раз его видела! – вне себя от гнева вскричала Хэт.
– Не сердись, пожалуйста. Я пытаюсь оградить тебя от самой большой ошибки в твоей жизни. Не хочу, чтобы это показалось тебе оскорбительным.
– А мне именно так и кажется! По-моему, ты просто не можешь смириться с тем, что я могу быть счастлива. Что я не буду больше печальной незамужней сестрой. Что у меня может быть что-то такое, что есть у тебя!
– Дело вовсе не в этом! Я была бы только рада, если бы у тебя был счастливый брак. Просто у меня возникло ужасное чувство, которое, вероятно, бывает у сестер, что ты торопишься выйти за него. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.
– О чем это ты?
Пенни внимательно посмотрела на сестру.
– Неважно. Ничего конкретного я в виду не имею. Просто очень прошу тебя подумать. Еще не поздно, я помогу тебе выбраться, если хочешь.
– Ну да, конечно! Не могу поверить тому, что ты явилась сюда за несколько дней до моей чертовой свадьбы, чтобы рассказать мне, какая ты святая. Возможно, у нас не будет такой замечательной свадьбы, как у тебя, совершенной на небесах, но меня это вполне устраивает. Может, Джимми и не сравнится с твоим расчудесным Гаем, но я бы за такого хмыря ни за что не вышла, даже если бы других мужчин на свете не было!
Хэт выговорилась и прикусила язык. Кажется, она зашла слишком далеко.
К ее удивлению, Пенни не сказала ей в ответ все то, что она думает о недостатках Джимми. Вместо этого она поднялась:
– Я ухожу. Зря я, конечно, пришла. И сама могла бы сообразить, что ты не станешь меня слушать.
– Я никого не собираюсь слушать. Я и сама отлично знаю, что делаю, и было бы неплохо, чтобы и другие это поняли! – крикнула Хэт.
Она и не пыталась задержать Пенни и, закрыв за ней дверь, сидела и дулась, как обиженный ребенок. Хэт полагала, что Пенни намеренно создает впечатление, как будто она единственная счастливо вышедшая замуж дочь. Хэт переполняло негодование: какое право имела сестра наставлять ее о доле любви в счастливом браке.
Пожалуй, Пенни в чем-то и права, думала Хэт, продолжая размышлять, что стоит за словами сестры. Ответ Хэт – реакция на поведение родителей, всегда отдававших предпочтение Пенни. Каждое красивое платье, которое они покупали Пенни, когда Хэт получала простые брюки или книгу, вызывало у Хэт гнев, который и сейчас клокотал у нее внутри. По ее мнению, сцена произошла исключительно по причине решения Пенни сохранить в глазах родителей главенствующее положение.
Посещение Пенни только укрепило Хэт в ее намерении. Вместо того чтобы получше задуматься над тем, что она делает, она лишь сильнее поверила в возвращение Джимми Мэка.
И тем не менее Хэт нервничала и металась по квартире, словно тигр в клетке. Заносчивость Пенни не выходила у нее из головы, слова сестры не давали ей покоя. Хэт ужасно хотелось поговорить с Миш. Она несколько раз звонила ей по мобильнику, но, как и всегда, когда Миш была на работе, телефон был отключен. Хэт очень нужно было с кем-нибудь поговорить. Кончилось все тем, что она позвонила Присцилле.
