Арина Ларина - Жених эконом-класса
Сначала, еще в студенческие времена, Чудиков пробовал поухаживать за самой страшненькой барышней курса, поскольку другая, более симпатичная, решительно отвергла попытки угостить ее мороженым, обрисовав его положение в системе котировки женихов. Игорь был в совершенном минусе. Даже хуже. Он вообще не был женихом, он был, по ее словам, другом, а друг – понятие бесполое. Игорь бесполым себя не считал и очень обиделся, на полгода вообще впав в депрессию и перестав совершать набеги на дамский пол. Но физиология взяла свое, и Чудиков решил не рисковать, обратив внимание на Риту, которую тоже изводила внутренняя гормонально-физиологическая революция, выплескивавшаяся наружу в виде россыпи разнообразных прыщей и неуемного желания подцепить хоть кого-нибудь. Сокурсники шарахались от нее, как от осиного роя, но, видимо, у Риты было гораздо меньше комплексов, чем у Игоря, поскольку она своих изысканий не прерывала, с легкостью переходя с одного объекта на другой. Тем не менее даже она, вероятно, мечтавшая по ночам о большой и светлой любви без принуждения, отнеслась к ухаживаниям Игоря скептически. Оказывается, Рита считала, что достойна большего. Так или иначе она согласилась на меньшее, пока за ней не прискачет ее прекрасный принц. Игорю, безусловно, было обидно, что даже прыщавая, как деревенский огурец, девица не считает его достойным кавалером. К слову сказать, у них ничего и не получилось, поскольку пришедшая на первое свидание Рита выделялась среди встречных барышень, как муха на бисквитном креме. Сравнение было не в ее пользу не только относительно других девушек, но даже относительно фонарных столбов. Игорь вдруг подумал, что имеет право на настоящее счастье безо всяких уступок. Это счастье Чудиков продолжал искать всеми доступными способами почти десять лет.
Он героическими усилиями сбрасывал вес, который немедленно возвращался, невзирая на диеты и ежедневные километровые пробежки в ближайшем парке. С девушками Игорь знакомился, но романы заканчивались, практически ни разу так и не начавшись. Барышни были либо в легком подпитии, мешавшем разглядеть кавалера досконально, либо иногородними, от таких он отделывался с трудом, либо со столь впечатляющим букетом недостатков, что даже такой терпимый и спокойный флегматик, как Игорь, оказывался не в состоянии с ними примириться. Зарплата росла, годы прибавлялись, а надежда обрести счастье таяла, как снежная баба в начале весны. Получалось, что в его положении счастье можно только купить, а в глубине души Игорь оставался романтиком и покупать любимую, как предмет обстановки или новые носки, был не готов.
– Давно пора найти какую-нибудь хорошую девочку, которая нарожает тебе детей и займется хозяйством, – наседали родители, у которых таковых невест было пруд пруди. И все как одна были приезжими из глубинки.
– Им нужен не я, а квартира, – отмахивался Игорь.
– А тебе нужна хорошая, неиспорченная девушка, которая будет тебе всю жизнь благодарна, – гнула свое мама.
– Правильно, Игоряха, не слушай предков, они живут в другом измерении, – поддерживал его лучший друг, трижды разведенный и весьма опытный в семейных делах Рома. – Никакой благодарности от бабы не дождешься. Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит. И рано или поздно ты будешь делить с ней все кровно нажитое. Лучше живи один, так спокойнее. Ты никому не должен, тебе никто не должен. С детьми всегда успеется, не тебе же рожать! Если совсем приспичит, возьмешь молоденькую, пропишешь и будешь иметь все тридцать три удовольствия. Ей будет выгоднее не разводиться, а дождаться, пока ты сам вперед ногами с занимаемой площади съедешь.
Как раз финал Ромкиных разглагольствований ему и не нравился. Игорь верил, что счастье близко.
Наличие своего счастья он подозревал в каждой новой знакомой. Любая могла потенциально стать его единственной, надо было только не упустить шанс, запрятанный глубоко, как Кощеева смерть. Женщины вообще были существами загадочными, непредсказуемыми и очень тяжелыми в общении. Игорь шел к ним с открытой душой, а они норовили туда поплакаться или бросить конфетный фантик, как в урну. В результате он был дружен со всеми, его жалели, по-матерински любили, но не воспринимали всерьез.
Катя Игорю понравилась сразу. Новая секретарша была очень милой, уютной и домашней. А еще – немного испуганной и, как показалось Чудикову, одинокой. Ему хотелось ее защитить, тем более что инстинкт защитника так и остался в нем нереализованным. Кто знает, а вдруг у них что-то получится…
Игорь терпеливо стоял в холле и ждал, пока она соберется уходить. Самый лучший повод свести с девушкой более близкое знакомство – проводить ее до дома. А лучше – подвезти. Совсем недавно Чудиков купил новенькую иномарку, и теперь она оказалась как нельзя более кстати. Женщины любили автовладельцев больше, чем пешеходов. То ли машина казалась дамам неким половым признаком, дополнительно характеризующим мужественность, то ли она подтверждала материальный статус хозяина, то ли женщины просто любили покататься с комфортом, так или иначе статистика подводила безжалостный итог – у мужчины с автомобилем шансов неизмеримо больше, нежели у передвигающегося на общественном транспорте.
Игорь уже примерно распланировал, что и как скажет, но слабый пол в очередной раз подтвердил свою непредсказуемость. Вместо того чтобы элементарно обрадоваться, что ее подвезут, она при виде Игоря завопила дурным голосом и запрыгнула обратно в приемную, с грохотом хлопнув дверью.
«Зря я свет выключил», – огорчился он. Романтический сумрак, как показала практика, не поспособствовал сближению, а наоборот – все испортил. Хотя чего можно бояться в охраняемом здании? Привидений, что ли?
Тяжело вздохнув, Игорь поплелся вниз. Признаваться девушке, что стал причиной ее испуга, было глупо. Извиняться тоже.
На улице стремительно вечерело. Сотрудники разъехались, и на стоянке у офиса поредело.
– Ах, я не представляю, как вы тут сутками сидите, – кокетливо прогундосила Мышкина, наваливаясь бюстом на стойку у охраны. Молодой охранник, с одной стороны, боявшийся обидеть далеко не последнюю в фирме сотрудницу, а с другой – мечтавший, чтобы приставучая бабища ушла с горизонта как можно быстрее, томился и одобрительно мычал.
– А как же вы кушаете? – не унималась Татьяна.
Перепугавшись, что Мышкина ищет повод, чтобы прийти к нему ночью, и представив ее тучную фигуру, крадущуюся в темноте с термосом и мешком пирожков, охранник икнул и затряс головой:
– Я на диете.
– Да что вы, – ахнула Мышкина. – Я тоже.
«Точно! Припрется ночью сидеть на диете вместе!» – догадался страж и начал затравленно озираться.
