Клубничный Яд - Дж. Л. Кенна

— Килл? — шепчу я.

В тишине слышно только как я тяжело и прерывисто дышу.

— Что? — тихо отвечает он, слегка повернув голову, чтобы увидеть меня краем глаза.

— Ты получил то, за чем пришел?

Его рука рефлекторно касается кармана. Мое ожерелье…

Я поворачиваюсь к тумбочке, слишком темно, и я не могу разглядеть, забрал он его или нет. Но это не имеет значения — я знаю, что забрал. Как только он бросил его мне на колени, словно оно было отравлено, слова въелись в мой мозг, и я повторяла их, пока не заснула: «Я больше не хочу эту дрянь в своем кармане».

Любой другой человек понял бы его слова буквально, но я читаю между строк, проникая в самую сердцевину.

«…в своем кармане».

Он хранил мое ожерелье в своем кармане. Он держал частичку меня при себе. Не знаю, за этим ли он пришел, но с этим он уходит.

— Готова поспорить, мое ожерелье сейчас лежит в твоем кармане…

Его голова откидывается, а дыхание, выпущенное через нос, с шипением разносится по тихой комнате.

Я — сосуд для похоти и интриг этого мужчины. Как бы сильно я ни хотела уйти, сегодня я желаю остаться здесь, с ним.

Наконец он поворачивается ко мне. Я поднимаю голову, чтобы встретиться с его взглядом. Темно-синие глаза сверкают во мраке, посылая искры в пространство между нами. Его взгляд скользит по моему телу, поднимаясь вверх по бедрам и задерживаясь между ними.

Я внезапно осознаю, что стою перед ним практически голая, на мне только его майка. Но я поднимаю подбородок, принимая свою уязвимость.

Взгляд Килла поднимается по моему животу к груди. Он переводит взгляд с одной моей груди на другую, смотрит на каждую, его грудь вздымается и опадает, его дыхание становится тяжелым, похожим на рычание. Его мощь заполняет эту комнату, как воздух. Нет, она заполняет весь этот чертов мир. Я сглатываю, пытаясь успокоить беспорядочное биение сердца.

Он делает шаг ближе, глядя на меня из-под полуопущенных век.

— Я убил человека сегодня ночью…

Его рука поднимается к моей шее, большой палец скользит по пульсирующей артерии.

Он делает это для того, чтобы узнать мою настоящую реакцию на его признание? Может быть. Пальцы медленно переходят к затылку, он крепко сжимает мою шею и тянет к себе. Я врезаюсь в его грудь, и он наклоняется, приближая свои губы к моему уху.

— Он умолял о пощаде, Рыжая, — горячее дыхание обжигает мое ухо, а между ног уже пылает огонь. — Ты всё еще хочешь трахнуть меня, зная, что я вонзил клинок между его ребер и закончил его жизнь с улыбкой на лице?

Земля дрожит подо мной, и бабочки трепещут в моем животе. Да. Ответ на этот вопрос — «да». Похоже, я такая же больная, как и он.

Я заставляю себя посмотреть ему в глаза.

— Кто сказал, что я хочу тебя?

Он медленно наклоняет голову, с интересом разглядывая меня. Смотрит мне прямо в глаза, его рука по-прежнему крепко держит меня за шею. Уголок рта поднимается в ухмылке, и он делает медленный шаг вперед, подталкивая меня, затем еще один, и еще, пока не прижимает мою спину к холодной стене. Он ослабляет хватку на моей шее, затем его рука скользит по моему телу, забираясь под майку и направляясь вниз, между моих ног.

Я громко втягиваю воздух, прикусывая нижнюю губу.

Он ведет себя так, словно точно знает, что я без трусиков, его пальцы скользят между моими складками без тени удивления. Обнаружив мою влажность, он медленно разносит ее по всему моему центру.

— Вот это говорит, что ты хочешь меня трахнуть, — рычит он, сжимая челюсть.

Ублюдок.

Я глубоко вдыхаю, чувствуя, как мое тело горит, когда его пальцы скользят к моему пульсирующему клитору.

Он оголяет зубы, как будто злится, продолжая водить пальцами по кругу.

— Такая мокрая, как я и думал.

Мой язык касается нижней губы, и член Килла напрягается, когда его глаза падают на мои губы. Он наклоняется, и мысль о том, что он поцелует меня, посылает электрический заряд к моему пульсирующему клитору сильнее, чем его пальцы. Я расставляю ноги шире, давая ему пространство, чтобы двигаться и взять то, что он хочет.

Он рычит и делает шаг вперед, сокращая последнее пространство между нами, фактически впечатывая меня в стену своим телом. Я резко вздыхаю от внезапной агрессии, но его пальцы всё еще на моем клиторе, надавливают сильнее.

— Тебе не важно, что убийца трахает пальцами твою киску? — сквозь зубы говорит он.

Я скалюсь в ответ:

— Твои пальцы еще не в моей киске, Килл. Я всегда знала, кто ты, и мне плевать. Почему бы тебе не прекратить играть со мной и не дать мне то, что хочешь? — это было смело — бросить ему вызов.

Прежде чем я успеваю понять, что происходит, Килл резко убирает руку и поднимает меня, крепко схватив за ягодицы. Я обвиваю его талию ногами, притягивая к себе его возбужденный толстый член. Он рычит и толкает бедра, вжимая свое тело крепче между моих ног. Я резко вдыхаю, мои руки хватаются за его шею, пальцы запутываются в его волосах.

Он поворачивается, его глаза не отрываются от моих, и он опускает меня на кровать. Но я не отпускаю его. Вместо этого я еще крепче обвиваю его ногами. Килл постоянно уходит от моментов, которые могут привести к чему-то большему, и я знаю, что именно это он делает сейчас, говоря мне, что забрал чью-то жизнь. Он не доверяет себе в том, что сможет остановиться, и надеется, что я отступлю первой.

Но я не отступлю. И я не хочу останавливать его. Если уж на то пошло, я хочу отдаться этому, позволить тому, что зарождается между нами, расти. Я не позволю ему ускользнуть. Не сегодня.

Килл опирается на руки по обе стороны моей головы, нависая надо мной, удерживая меня своим взглядом, словно в удушающем захвате.

Я сжимаю ноги, заставляя его снова тереться о меня. Я стону, а он рычит, когда его эрекция вновь касается моего пульсирующего клитора через брюки, разделяющие нас.

Килл опускает рот, и его губы касаются моих.

— Ты такая же темная, как я, да, грязная девочка?

Тьма? Я не знаю, есть ли она во мне, но если и есть, то рядом с ним