Развод. Мать-одиночка (СИ) - Сати Стоун
— Что это значит? — Ирина догоняет меня.
— Ночью отдыхать надо, а не разборки устраивать.
Она непонимающе хлопает ресницами. А у меня, честно сказать, нет никаких сил объяснять этой девчонке настолько очевидные вещи.
Поднявшись на этаж, мы идём к номеру.
— Мне надо кое-куда зайти, — вдруг говорит Ирина.
— Куда?
— Я оставила свой багаж у Кристиана, он живёт вон там, — она указывает рукой на дверь, которая располагается через одну от двери в моей номер. — Только сумку заберу и приду.
— Ладно, — пожимаю плечами и захожу в комнату, а Ира тем временем стучится к норвежцу.
Глава 36. Ирина
— Кристиан?..
Нет ответа. Вот блин…
А у меня в той сумке всё, что нужно для жизни. Как минимум зубная щётка, которую я вряд ли где-то достану в одиннадцать часов вечера.
Конечно, господин Рудге мог уйти по делам или попросту уснуть…
— Ирина?.. — совершенно неожиданно дверь открывается перед моим лицом, когда я уже почти потеряла всякую надежду.
Кристиан стоит на пороге. И, вопреки моим предположениям, он точно не спал. В нос ударяет неприятный запах алкоголя. По понятным причинам, я его на дух не переношу.
Тем не менее, стараюсь оставаться приветливой с милым норвежцем, который удивлённо и весьма заинтересованно изучает меня с высоты своего нордического роста.
— Я уж думал, вы не придёте… — говорит Рудге и отходит в сторону, давая мне проход. — Заходите, заходите.
Пожав плечами, иду в номер. Кристиан моментально захлопывает дверь и тотчас аккуратно касается моего локтя.
— Выпьете со мной? — предлагает он с демонической улыбкой.
— Ой, знаете, я не употребляю алкоголь.
— Совсем? — удивляется Кристиан. — Вы же из России!
Смеюсь над такой реакцией.
— Ну, и что? Видите, у меня даже балалайки с собой нет!
— Балалайки?.. Что это?
— Это… это такой музыкальный инструмент.
— Очень интересно, — цокает языком Рудге, уводя меня к центру комнаты.
Похоже, он вообще не понял моей шутки, но что поделать — трудности перевода. Тем временем я пытаюсь отыскать взглядом свою сумку и нигде не нахожу.
— Тогда готов вам предложить кофе или чай, — мурлычет Кристиан, одновременно проводя ладонью по моей спине.
Меня слегка передёргивает от такого жеста. Наверное, нет ничего странного в том, что мужчина слегка заигрывает с женщиной. Тем более, что Рудге нетрезв — с подвыпившими это обычное дело.
И всё-таки неприятный озноб прошибает меня изнутри, и я стараюсь незаметно отстраниться.
— Нет-нет, Кристиан, — нервно хихикая, отвечаю я. — Поздно уже для кофе…
— Вы правы, Ирина, — Рудге, будто громадный мартовский кот, буквально не даёт мне проходу — вьётся и вьётся вокруг. — Вы не представляете, как я вас ждал…
Его дыхание обжигает мне шею, и я рефлекторно отпрыгиваю в сторону.
— Конечно, — быстро киваю. — Простите, что заставила вас ждать. Надо было раньше прийти, но у меня появились дела…
— Понимаю, — Кристиан делает шаг вперёд, и я оказываюсь зажатой между ним и стеной позади. Рудге прикасается тыльной стороной ладони к моей щеке. — Не переживайте о этом. Ожидание только подогревает интерес…
Я пытаюсь мягко высвободиться, не теряя приветливости в лице, что становиться с каждой секундой всё труднее.
— Да-да… Кристиан, а, кстати, где мой багаж?
— Багаж? — вскидывает белёсые брови норвежец, словно я задала самый неожиданный на свете вопрос.
— Ну, да… Моя сумочка…
— Ах, сумка, — вспоминает Рудге. — Я её убрал в шкаф.
Он резко перехватывает мои запястья, не дав отойти от себя. Я охаю от неожиданности, а норвежец прижимается ко мне всем своим исполинским телом. И тут до меня начинает доходить, что ситуация движется в какую-то неправильную сторону…
— Ирина… — шепчет Кристиан.
Его рука скользит вниз по спине к талии, затем бесцеремонно оказывается на ягодицах. Меня заклинивает от шока, когда я чувствую, как край моего платья начинает задираться.
— Что вы делаете?.. — бормочу, задыхаясь от приступа паники.
— То, чего мы оба хотели… — обжигает мне волосы прерывистое возбуждённое мужское дыхание.
— Кристиан, вы меня не так поняли…
— Мы прекрасно поняли друг друга, милая.
Кристиан без предупреждения впивается в мои губы поцелуем. Я пробую оттолкнуть его, но он грубо приковывает мои запястья к стене, продолжая жадно целовать.
Я хочу закричать, но мне настолько страшно, что внутренняя система защиты парализует все мои действия. Чувствую, как в голове бешено колотится пульс.
Мне больно.
Больно от этого дикого стука. Больно от полнейшей беспомощности. Больно от осознания, что я снова очутилась в ловушке.
Кристиан действует резко и безжалостно. Его действия также причиняют мне боль. Но я даже пошевелиться не могу толком.
Лишь продолжаю тихо умолять в те секунды, когда появляется возможность произносить слова:
— Кристиан, не надо… Не надо, пожалуйста…
Он толкает меня на кровать. Я падаю спиной на постель. Рудге тотчас наваливается сверху.
Снова делаю жалкую попытку ударить его, хотя руки настолько ослабли, что, даже если бы Кристиан не перехватил мой удар, всё равно не смогла бы и минимально навредить ему.
— Не надо… пожалуйста… Остановитесь…
Я плачу. Захлёбываюсь. Голова мечется по постели, уворачиваясь от насильственных поцелуев.
Понимаю, что он сильнее, а я — жалкая и беспомощная. Мои слова не долетают до пьяного мужчины.
— Какая ты красивая, Ирина… Ты очень красивая… — шепчет Кристиан.
А я рыдаю уже навзрыд. Он попросту не замечает моих слёз. Задирает моё платье, стаскивает рукава с плеч. Лапает меня своими ручищами по всему телу.
— Я не хочу…
— Я хочу тебя всю, Ирина…
Слышу, как гремит пряжка брючного ремня.
Нет!.. Нет…
Снова пробую отпихнуть. Бью Кристиана в плечо. Всё без толку…
— Как же я тебя ждал… — приговаривает Рудге, прикусывая мне шею.
Вскрикиваю и с силой зажмуриваю глаза.
Если не смотреть, если постараться не думать об этом, всё быстро пройдёт… Может, даже будет не так больно…
— Расслабься, — шепчет Кристиан.
Его голос заставляет меня вновь всхлипнуть. Лучше уж пусть молчит. Это отвратительно. Это невыносимо.
Не могу, не могу об этом думать…
Не хочу осознавать, что сейчас со мной сделают…
Грохот двери, ударившейся о стену, пробивает мои мысли. Я не успеваю ничего сообразить, когда какая-то неведомая сила в мановение отшвыривает Кристиана прочь от меня.
Я вижу лишь огромный чёрный силуэт. И безумные яростные глаза, горячие голубой сталью. Глаза-молнии. Глаза моего тирана.
Дамир безжалостно колотит Кристиана по лицу. За секунду лицо норвежца превращается в кровавое месиво. А Тарханов продолжает бить, бить, бить…
Он же его убьёт сейчас!!!
— Дамир!.. — слетаю с кровати и пытаюсь остановить обезумевшего тирана. Кажется, он вообще не здесь. Он совершенно глух к моему голосу. Но
