Наталья Миронова - Глаза Клеопатры

Алдона прикрикнула на пса, и он замолчал. Умолк и Кузя.

— Он вам не помешает, — волнуясь, говорила Нина. — Я привезу вам корм, ему больше ничего нельзя, только специальный корм и свежую воду, и, пожалуйста, не давайте ему сахару, ему вредно для зубов…

— Гярай (хорошо), пони, гярай, — кивала Алдона.

У Нины вдруг выступили слезы на глазах.

— Поймите, у меня, кроме него, никого нет.

Алдона, как могла, заверила ее, что все будет хорошо (гярай), что она сбережет Кузю и вернет его в целости и сохранности. Кузя сидел тут же на земле, переводя взгляд с одной женщины на другую, словно понимал, что речь идет о нем.

Потом Нина с Никитой поехали на пляж. На этот раз купальник был другой, золотисто-бежевый, и он почти сливался по цвету с ее кожей.

— Смотри, как ты уже здорово загорела! — заметил Никита.

Нина рассеянно кивнула. Он видел, что она подавлена.

— А знаешь, — вдруг предложил он, — если ты так беспокоишься за Кузю, мы можем взять его с собой.

— Как? В гостиницу не пустят.

— А мы не поедем в гостиницу. Мы поселимся у Бронюса. Это же суббота. Он уедет сюда, а мы остановимся у него. И никто нам не помешает взять Кузю. Он посидит один, только пока мы будем на концерте. Идет?

— Это было бы просто классно! А это удобно? — тут же спохватилась Нина.

— Бронюс — друг. Он все поймет и не будет возражать. Хочешь, позвоню ему прямо сейчас?

— Может, это неудобно? Он же на работе… Хочу. Звони.

Никита набрал номер.

— Бронюс? Привет. Тут такое дело… — И Никита объяснил по-литовски, в чем проблема. — Все, — сказал он, захлопнув мобильник. — Дело сделано. Едем с Кузей.

Кузя отозвался радостным лаем.

Они шли вдоль берега, Кузя бежал впереди, лихо закрутив хвост спиралью, гонялся за волнами.

— Ты даже не представляешь, что для меня это значит, — запинаясь от волнения, заговорила Нина. — Они хорошие люди, — Никита понял, что она имеет в виду Алдону и ее мужа, — но они могут сделать что-нибудь не так… Не со зла, а просто потому, что не понимают. Накормить его чем-нибудь жирным или… Ты видел, какой у них зверюга во дворе?

— Юзек? Да он добрый! Он никого не трогает, только лает. Кстати, Кузя ответил ему вполне достойно. И они почти тезки.

— А если они спустят его с цепи? Мало ли что может быть! Знаешь, как говорят про носорога? Животное подслеповатое, но при весе в три с половиной тонны это не его проблема.

— Успокойся, мы же договорились, что возьмем Кузю с собой!

— Да. Да. Я бы только не хотела, чтобы Алдона обиделась.

— Не волнуйся, я ей все объясню. Скажу, что мы нашли другой выход. Что ты не хочешь расставаться со своей собакой… Ты же говорила, что вам недавно пришлось расстаться…

Нина отерла слезы.

— Да, у меня было… нечто вроде командировки.

— Командировки? «Какие у страхового агента могут быть командировки?»

— Какого страхового агента? — рассеянно спросила Нина. — A-а, «Берегись автомобиля»… Один из моих любимых фильмов. Я вообще-то к советскому кино отношусь очень избирательно… Бывают, конечно, исключения, но редко… — Она вдруг рассмеялась. — Знаешь, у меня есть одна соседка, девяностолетняя старуха, бывший доцент ГИТИСа. Я ей продукты покупаю… и лекарства. Ей самой тяжело. Она одинока: муж умер, детей не завела. Я ее мысленно называю «Полковнику никто не пишет»[8].

— А почему не «Сто лет одиночества»?

— Ну, она не сто лет была одинока, а только последние лет двадцать пять… когда на пенсию ушла. И потом, какая разница? Автор тот же, тема та же. В общем, у нее дефицит общения. Но она такая… такой культуртрегер. Все время руководит моим духовно-нравственным воспитанием.

— За неимением собственных детей, — вставил Никита.

— А также новых учеников. Всякий раз, как я к ней захожу, она спрашивает так строго-строго: «Что вы смотрели вчера по телевизору?» Я отвечаю… ну, допустим, «Тельма и Луиза». А она вздыхает так скорбно, поджимает губы: «Опять американский». Она считает, что смотреть нужно только наше кино, что наши артисты — лучшие в мире и так далее. И этот разговор повторяется у нас каждый раз.

Никита засмеялся и предложил пойти искупаться. Лишь много позже он сообразил, что Нина так и не ответила на его вопрос о командировке.

Они вернулись к покрывалу.

— Кузя, сидеть! — приказала Нина.

— Р-р-ряф! — недовольно отозвался Кузя, но послушно сел, а потом даже лег, свернувшись калачиком.

— Не скучай, мы ненадолго, — ласково сказала ему Нина.

Они пошли к воде, как всегда, он подхватил ее на руки и перенес сразу на глубину.

— Давай так, — предложил Никита. — Держи меня за руки. Так, а теперь перебирай ногами. Нет, не напрягай так спину, не запрокидывай голову. Не бойся воды. Я тебя держу. Старайся дышать. Ничего не бойся. Работай ногами и держись.

Нина старательно замолотила ногами по воде.

— Можно не так сильно, — засмеялся Никита. — Опусти ноги под воду. Спину не напрягай. Почувствуй, что вода тебя держит.

Она и впрямь что-то почувствовала. Усилием воли заставила себя расслабиться. Только голову опустить никак не могла.

— Попробуй окунуть лицо в воду, — посоветовал Никита. — Хоть на секунду. Ничего страшного не будет.

Нина покорно опустила лицо в воду и тотчас же снова вскинула голову.

— Так, хорошо, — подбодрил ее Никита. — Теперь давай еще разок. Не спеши. Глотни побольше воздуха, опусти лицо в воду и под водой выдохни через рот. И попробуй открыть глаза под водой.

— Нет, этого я не смогу.

— А ты не бойся. Под водой прекрасно видно. Попробуй.

Она попробовала и закашлялась. Никита обнял ее, погладил по спине, успокоил:

— Ничего страшного. Давай попробуем еще раз.

— Может, не надо? — жалобно попросила Нина. — Может, хватит?

— У нас почти получилось. Давай еще разок. Переведи дух. Успокойся. Под водой только выдыхай, не пытайся вдохнуть. Главное, открой глаза. Это поможет тебе преодолеть страх. Ну, готова?

Они снова взялись за руки в воде, Нина начала перебирать ногами и опустила лицо в воду. На этот раз все прошло благополучно.

— Теперь давай так. Ты будешь поднимать голову — только не запрокидывай! — и вдыхать воздух, а потом опускать в воду и выдыхать. И так несколько раз. Вперед!

— Я держусь! — воскликнула Нина. — Держусь!

— Что и требовалось доказать. Теперь попробуй очень осторожно отпустить мои руки.

— Давай выйдем на мелкое место, — попросила она. — Чтобы я могла стоять, если что.

— Ладно, — засмеялся Никита. — Пошли на мелкое место.

У нее получилось. Она сумела сама удержаться на воде. Это было непередаваемое ощущение.