Ты доиграешься, детка - Лиза Бетт
Хотел схватить ее в объятия и закружить по комнате, но вовремя опомнился, гася рвущуюся наружу радость. Пускай еще денек помучается, а потом я расскажу ей все.
– Наташа не пьет кофе, только цикорий. К сожалению…
Ника поставила на стол чашку с характерным стуком, чуть громче, чем принято, и поднялась на ноги, протискиваясь мимо меня к выходу.
– Действительно жаль! – поразительный контраст интонации и смысла слов. Ни капли сожаления, лишь неприкрытая злость. – Дай пройти!
Отступил, и Ника пулей вылетела на улицу, оставляя довольного меня в кухне. Поставил кофе остывать и прошел в комнату, намереваясь переодеться. Открыл дверцу шкафа и стянул с себя футболку и джинсы.
Мысль, что Ника все-таки приревновала, сделала мое утро, и я принялся насвистывать себе под нос, размышляя, чем заняться после работы. Потянулся к плечикам и растерянно моргнул, не сразу сообразив, что с формой. А потом до меня дошло, и вся радость от разговора стерлась неконтролируемым возмущением, которое постепенно перерастало в такую же злость, напитывающую разум жгучим желанием убивать.
Убить эту суку прямо сейчас! Вот прямо сейчас же!
– Ника! – заорал так громко, что горло запершило. Услышал, как хлопнула входная дверь, и метнулся в кухню, заметив там вошедшую Нику. Секунды хватило, чтобы до нее дошло.
Дернулась к двери, но я успел зацепить хрупкое плечо и сжать, не позволяя Нике спастись бегством.
Никакого спасения!
– Какого хрена ты сделала с формой?! – заорал ей в лицо, не сумев сдержать рвущуюся наружу ярость. – Ты хоть понимаешь…
– Больно, – дернулась она, и я ослабил хватку, но не выпустил маленькую дрянь, продолжая сверлить ее взглядом. – Стас…
– Какого. Хрена. Ты сделала… – глупый вопрос, учитывая, что я знал ответ: она ее порезала. Раскромсала на лохмотья и повесила обрезки на плечики. Испортила мой камуфляж. И в чем мне идти на службу?
– Попроси подружку зашить, – не удержалась она от язвительного замечания и вскинула на меня мятежный взгляд, стерший остатки моего контроля. – Или она тебе только для секса нужна?
– Дрянь! – зарычал ей в лицо, чувствуя, как потряхивает от злости. Шагнул к Нике, впечатывая её в стену и вдавил собой, жалея, что не бью девушек. Эта умеет вывести. Присел, поднимая Нику над полом, и она машинально вцепилась в мои плечи, чтобы не упасть. – Ну ты и…
– Да, дрянь. Но будь я на твоем месте, никогда бы и пальцем меня не тронула после ночи с другой бабой. Так что Стас? Кто из нас теперь дрянь?
Спорить с этой мегерой было бесполезно, и я отдернул руки, ставя Нику на пол. Отступил и бросил на нее взгляд, полный упрека. А она даже не повела бровью, продолжая сверлить меня прямым немигающим. Развернулся и вошел в комнату, соображая, где раздобыть лишний комок. Надо спросить у мужиков на складе. Если у них нет, придется ехать в город и покупать замену.
Дьявол!
Сейчас вообще не до этого. В следующий понедельник мне надо быть на ковре у начальства, доложить, нашел ли я крота, который докладывает падлам, перевозящим наркоту через границу, где и куда поедет наряд погранцов, чтобы дилеры избежали нежелательной встречи. Надо искать, втираться в доверие к местным, следить, кто из наших может быть в доле с тварями, но как мне работать, если мысли только об этой маленькой мерзавке?!
Натянул джинсы и футболку и, забив на кофе, прошел мимо стоящей на кухне Ники к дверям. Снял кожану с вешалки и хотел выйти, но ровный голос остановил.
– Мне нужны деньги.
Не смотрел на Нику. Просто не мог, боялся, что снова начну руки распускать и орать матом. Молча достал из кармана зажим и сквозь зубы выдал:
– Сколько?
– Все, сколько есть, – не осталась она в долгу, продолжая стоять, прожигая меня взглядом. Надо же, мы еще не женаты, а Ника уже ведет себя как настоящая жена. Руки сложены на груди, голова чуть наклонена в сторону. Не смотрел на нее, просто так ощущалось. – Но пока хватит пары косарей.
Подавил желание повернуться к ней и сомкнуть руки на тонкой шее, бросил зажим на стол, забил, что там было гораздо больше нужной суммы. Пускай делает что хочет.
– Ни в чем себе не отказывай, – выпорол бы стерву.
– А что мне еще остается? – еще и дерзит!
Вышел из дома и прыгнул в машину, чувствуя, что желание убивать становится все невыносимее. Очень надеюсь, что Ника больше ничего не вычудит, потому что она ходит по очень тонкой грани. Пипец какой тонкой – неверный шаг, и я за себя не отвечаю. Ей бы, по-хорошему, прижать хвост и бояться, но она намеренно начинает гарцевать, стоя на самом краю. Невыносимая девушка.
Безгранично отчаянная.
Сводящая с ума.
Единственная в своем роде.
Злость никак не хотела растворяться, и я пришел на заставу в самом паршивом расположении духа. Иными словами, искал, кому бы вынести мозги.
Коля из дежурки отхватил за то, что не подшился. Иваныч со склада за то, что у входа валялся неучтенный ящик с патронами. Даже бухгалтеру, которая сидит в одном кабинете с Наташкой, досталось так, что она разревелась и убежала.
Сегодня Пивоваров по рапорту в городе, и я мог по полной оторваться, ведь зам. начальника заставы должен гонять подчиненных, которые вкрай оборзели, нихрена не делая.
В общем, вошел в свой кабинет уже успокоившийся, и, закрывшись, достал из ящика нитки и подшивку. Иваныч выделил мне камуфляж, только на пару размеров меньше, но похрен, подумаешь, плотнее обтянет. В выходные куплю замену.
В выходные. Твою мать!
Набрал номер старого друга и принялся слушать гудки.
– Здарова, Стасян. Чем могу?
С Цуриком мы вместе учились в военном, все пять лет в одной группе, на соседних койках спали. Он один из немногих, кого я могу назвать своим другом. Хотя с парнями с выпуска я всегда рад встретиться, Ромку рад видеть
