Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова
Вскоре они, попрощавшись уходят, а я, отложив планшет и блокнот, не торопясь, допиваю свой кофе.
Мои сопровождающие терпеливо ждут, и как только я поднимаюсь со стула, встают и синхронно двигаются со мной на выход.
Раздражает?... Нет.
За годы жизни заграницей я привыкла принадлежать только самой себе, но большая часть сознательной жизни все же прошла под охраной соответствующих служб.
Поэтому адаптировалась я быстро.
- Домой, Ярослава Евгеньевна?
- Заедем в супермаркет, мальчики?
«Мальчики» с каменными выражениями на лицах усаживают меня, распределяются сами по двум квадратным внедорожникам и везут меня в магазин за продуктами. Хочу мужу ужин приготовить.
Я умею готовить базовые блюда, но недавно подписалась на популярный кулинарный блог, и сегодня планирую порадовать Литовского нежной телятиной под апельсиново-горчичным соусом.
Взбудораженность и предвкушение заставляют ерзать по сидению.
Я не видела его три дня, потому что у них с братом дела в области.
- В какой супермаркет едем, Ярослава Евгеньевна? - спрашивают меня с переднего сидения.
Я произношу название и вынимаю из сумки звонящий телефон. На том конце провода мама. В прошлый раз она жаловалась мне на холодность и безразличие отца.
- Привет, - говорю негромко в трубку.
Я не знаю, прослушиваются ли мои разговоры до сих пор или нет - Адам не дал однозначного ответа.
- Здравствуй, дочка! - горестно вздыхает она, и мое настроение меняет цвет с ярко-розового на блеклый серый, - Как твои дела? Всё хорошо?
- Да, хорошо, мам. А у тебя? - интересуюсь осторожно.
- Ну, хоть у тебя все хорошо. Я за тебя так рада, - проговаривает без особого энтузиазма.
Повернув голову к окну, я бездумно гляжу на проплывающий мимо городской пейзаж.
- У вас что-то случилось?
- Все по старому. Твой отец пьет третий день.
- С ним ведь уже такое случалось?
- Случалось, да, - усмехается горько, - Когда его склады жгли и Марата убили.
Шевельнувшееся в груди чувство вины давит на легкие. Я так устала от него!
- Что на этот раз?
- Они никак не успокоятся, Яра.
- Кто?... Литовские? - уточняю, перехватив направленный на меня взгляд Андрея.
- Кто же ещё? Твой отец говорит, что они подожгли новую партию автомобилей, которые пришли из Кореи.
- Мам...
- Они хотят разорить нас.
- Нет.
- Они нас ненавидят!
- Мама, если бы всё было так, как ты говоришь, то для чего нужен этот брак?
- Чтобы отвести от себя подозрения, Яра! И при этом продолжать нам вредить! - восклицает пылко.
- Перестань.... они не станут заниматься такой ерундой...
- Откуда тебе знать?!
- Их даже в городе не было!... Они в командировке!
Увидев предупреждение в глазах охранника, осекаюсь. Чёрт!
- Чтобы обеспечить себя алиби? - выдвигает мама версию.
- Господи.... это бред. Они не плохие люди, и не станут нарушать данные обещания.
- Литовские твари.
- Я не верю.
Скорбный вздох в трубке оседает тяжестью на сердце. Я все дальше и дальше от своей семьи и все меньше и меньше Турчатова.
- Прости, мам.... - шепчу тихо.
- Ты решила встать на их сторону, да?... - всхлипывает она, - Как же он сумел переубедить тебя?
- Он не переубеждал....
- Ты простила ему смерть Марата?
- Мама, ну за чем ты так?
Какое-то время она молчит, я слышу ее неровное дыхание и внутренне корчусь от жалости к ней.
Она ведь никогда не была счастливой! Ни одного дня. Я не помню на ее лице радости и не помню нежности к ней отца.
Почему они всю жизнь вместе? В целях безопасности или по привычке?
- Не расстраивайся, - прошу я, - Завтра он протрезвеет. И всё станет по-прежнему.
- Только мне от этого не легче, - бормочет перед тем, как отключиться.
Убрав телефон в сумку, я ещё несколько минут смотрю прямо перед собой. Думаю о том, где я поступаю неправильно. Может, мама права, и я действительно плохая дочь? Возможно. Но ведь я не по собственной воле оказалась среди Литовских. Никто не спросил, хочу ли я замуж, и никому не было до меня никакого дела.
Мой муж мог оказаться монстром, как о нём говорили, мог насиловать, избивать и держать в подвале, и ни одна живая душа не узнала бы об этом. Никто не смог бы мне помочь.
Разогнав спазм в грудной клетке несколькими глубокими вдохами подряд, я сама себе улыбаюсь. Я больше не стану мучиться навязанным мне чувством вины.
Домой приезжаю почти в таком же расположении духа, в каком была до звонка мамы. Лишь в самом уголке сознание свербит перманентное чувство сожаления о том, что я сейчас гораздо счастливее её.
Под прицелом скептичного взгляда Ивана готовлю телятину и грибное рагу, которые по внешнему виду почти не уступают тем, что готовил кулинарный блогер. Надеюсь, и на вкус они не хуже.
А когда Адам пишет в сообщении, что почти приехал, быстро нарезаю свежие овощи для салата и поливаю их заправкой.
Успеваю вовремя.
Слышится хлопок входной двери и негромкие голоса Литовского и суслика. Его энергетика тут же заполняет дом и приятно покалывает мою кожу. Сердце пускается в пляс.
- Привет, - раздается за спиной, когда я вынимаю форму из духовки.
Прошибает насквозь.
- Привет. Ужинать будешь?
Он стоит на пороге в расстегнутом черном пальто и черной водолазке под ним. Заложив руки в карманы брюк, пристально на меня смотрит. Я плавлюсь как сыр на грибном рагу.
- Иди сюда.
Шаг, второй, третий, и я влетаю в твёрдое тело и вжимаюсь губами в колючую щетину.
Глава 30
Ярослава
- Что?... - прячу улыбку за прикушенными губами.
На Адаме белая майка и простые хлопковые штаны. Выглядит немного уставшим и невыспавшимся. Обещаю себе, что не стану растягивать ужин на несколько часов - накормлю и отправлю спать. Ну.... или сначала... секс, а потом сразу спать.
Почесав шею, Литовский переводит взгляд с моего лица на тарелку перед собой.
- Ты попробуй!... - восклицаю с обидой, решив, что он не верит в мой кулинарный гений, - Это вкусно!
- Сначала ты попробуй.
- Что?! Зачем?...
А потом меня осеняет догадка, и я прыскаю в кулак. Вот придурок!
- Думаешь, я цианистого калия туда подсыпала? Иван пробовал, и всё ещё живой!
-
