Свирепый - Дж. Б. Солсбери
Отношения моих родителей были кошмаром, и если они были примером брака, то я не хотел иметь с этим ничего общего.
Только после Александра и Джордан мое мнение об отношениях изменилось. Затем Кингстон и Габриэлла. Теперь Хадсон и Лиллиан. Я начинаю задумываться, может, я с самого начала все неправильно понимал.
Показываю Хейван, как запустить беговую дорожку, а потом колеблюсь, прежде чем занять соседний тренажер. Я планировал побегать, чтобы сжечь все то дерьмо, которое вызвало у меня появление Несс в моем пространстве, но тренировка рядом с моей... с моей дочерью... ну, это слишком рано. Слишком интимно. Вместо этого я иду к свободным штангам и оставляю ее заниматься кардио.
Вставляю наушники и включаю свой плейлист для спортзала, когда устройство вибрирует от входящего звонка. На экране высвечивается имя моей невестки.
— Что?
— И тебе привет, солнышко, — сухо говорит Джордан.
— Чего ты хочешь?
— Узнать, почему ты такой невыносимый засранец.
Я чувствую, как мои губы подергиваются, и благодарен, что она этого не видит.
— И это все?
— Нет, вообще-то я хотела пригласить тебя, Ванессу и Хейван в ресторан на ужин в четверг.
Черт, мне нравится, как мы все трое звучим в одном предложении. Я прочищаю горло.
— Это Алекс тебя подговорил?
— Эм... ты знаешь Гризли?
Хорошая мысль. Мой старший брат не очень-то общительный человек.
— Несмотря на твой дерьмовый характер и полное отсутствие чувства юмора, мы действительно хотим познакомиться с Ванессой и Хейван. Я подумала, что ресторан будет нейтральной территорией. Не хочу их пугать.
Ванесса и Хейван не из пугливых. Это я уже понял. Эти девушки — женщины — нерушимые. За это я уважаю их обеих до смерти.
— Я спрошу их и дам тебе знать.
— Круто. Думаю, лучше раньше, чем позже. После семи в ресторане становится многолюдно. О! А у кого-нибудь из них есть какие-нибудь диетические ограничения?
Я наблюдаю за Хейван, пока она бежит трусцой, и замечаю, как мужчина занимает беговую дорожку прямо рядом с ней. Из всех имеющихся тренажеров он занимает именно это место. У меня сжимается челюсть.
— Ограничения?
— Пищевая аллергия? Непереносимость?
Парень с беговой дорожки пытается завязать разговор с Хейван, и моя кровь мгновенно закипает.
— Откуда мне, блядь, знать?
— Ну, не знаю, может, потому что ты с ними живешь?
— Я спрошу, — рычу я. — Что-нибудь еще? — Мне нужно как можно скорее положить трубку и прервать эту маленькую вечеринку на беговой дорожке.
— Да. А правда, что тебе нельзя находиться в одной комнате с Библией, иначе сгоришь?
— Прощай, Джордан.
— Пока.
Бросаю телефон на скамью и пересекаю зал, направляясь к беговым дорожкам. Хейван смеется над чем-то, что сказал этот парень, как раз в тот момент, когда я прохожу между тренажерами. Стоя спиной к Хейван, внимательно рассматриваю парня. Черт возьми, он старше меня. Не то чтобы ботокс, филлеры и краска для волос выдавали это. Меня настораживает седина, пробивающиеся в растительности на его лице.
— Десять свободных тренажеров, а ты выбираешь этот?
Парень оценивает меня, а затем проверяет мои руки, вероятно, прикидывая, сможет ли побороть меня, если дело дойдет до драки. Не сможет. Я с удовольствием покажу ему это на собственном опыте.
— Полегче, здоровяк, — говорит он, как будто я ребенок. Что, полагаю, свидетельствует о нашей разнице в возрасте. — Мы с этой дамой просто разговариваем.
— Она ребенок.
— Я не ребенок!
Мистер Пластика наконец-то выглядит обеспокоенным.
— Слушай, чувак, я просто разговаривал с ней.
Я поворачиваюсь к Хейван, которая покраснела и свирепо смотрит на меня.
— Ты закончила.
Ее позвоночник напрягается вместе с челюстью, и я несколько раз моргаю от того, что в ее выражении лица так много от меня и Ванессы.
— Я только начала.
Во мне вспыхивает гнев, но я изо всех сил стараюсь его сдержать. Меньше всего мне хочется, чтобы Хейван меня боялась.
— Ты можешь уйти отсюда со мной, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Или я тебя вынесу.
— Уф. — Она сбрасывает свое тело с тренажера таким драматическим образом, что все сомнения мистера Пластики относительно ее возраста только что развеялись. И топает в сторону лифтов.
Я наклоняюсь к мистеру Пластика.
— Держись, блядь, подальше от молодых девушек. Ты никого не обманешь, старик.
Его рот разинут, словно он пытается подобрать слова для ответа, но я ухожу, чтобы дать ему возможность поразмыслить над правдой.
Хейван не ждет меня у частного лифта. Должно быть, она поднялась на общественном.
Воспользовавшись частным входом, я захожу в дом как раз вовремя, чтобы услышать, как Хейван кричит на Ванессу из спальни. Я колеблюсь, в каком направлении идти. Оставить ли Ванессу разбираться с ситуацией? Стоит ли мне вмешиваться?
— ...не такая шлюха, какой была ты! — кричит Хейван.
Не задумываясь больше, я иду по коридору и вхожу в комнату, где живет Ванесса. Она сидит в изножье кровати, а Хейван возвышается над ней.
— Что, черт возьми, ты только что сказала? — спрашиваю Хейван настолько спокойным голосом, насколько могу.
— О, да, папочка, пожалуйста, прочитай мне лекцию о том, почему семнадцатилетняя девушка не должна встречаться с мужчиной старше себя. — Ее брови высоко подняты.
— Потому что по закону это изнасилование.
Краем глаза я вижу, как Ванесса опускает голову на руки.
Ухмылка Хейван становится просто дикой.
— Значит, ты признаешь, что изнасиловал мою маму.
У меня дыхание перехватывает в горле. Черт, я не учел этот момент.
— Это было другое.
Она скрещивает руки на груди и наклоняет голову.
— Правда? И почему это?
— Мне было восемнадцать, а не сорок.
— Хм... совершеннолетний и ребенок.
— У нас были серьезные отношения.
— Хейс, — мягко говорит Ванесса, словно намекая, что мои доводы бессмысленны.
Хейван прищуривается.
— И это должно
