Его сладкая девочка - Аля Драгам
— Домой или посидим где-нибудь?
— Все равно, Мил.
Меня не по-детски трясет. Не удивлюсь, если поднялась температура. Пока готовилась в теории, убеждала себя в правильности решения. Но ближе к часу иск уверенность испаряется, как лужа под палящим солнцем.
— Давай тогда по мороженому? Как в старые добрые.
— Давай. — Слабо улыбаюсь. Мысленно я уже там. В том месте, где жизнь разделится на две части.
— Боишься?
— Боюсь.
— Это не должно быть больно.
— Я, Мил, не боли боюсь. Страшно, правильно ли поступаю. Обратно не переиграешь.
— Я тоже так думала. Про тебя. Ну смотри: оставишь и дальше что? Я, конечно же, помогу. Но не всегда смогу быть рядом, Ксюш. Дети растут, болеют. Ты с двумя как справляешься? На грани. А прибавь еще одного младенца!? Загнешься, и кому они нужны будут? Отчим сдаст в детдом и забудет. А я не потяну, Ксюш. И не отдадут мне их.
— А если…
— Без «если», серьезно. Тебя сейчас еле вытащили. Это ты молодая и пока справилась. Но ребенок высосет все силы, и что делать будешь? Не глупи. Да, это плохо и грех. Только так говорят, кто не стоял на пороге отчаяния. А ты стоишь. И я со стороны вижу, в каком ты положении. Бледная, под глазами круги. Не из-за сна же, правда? А еще шатаешься, когда идёшь.
— Ты права, — произношу еле слышно. Но Мила понимает и сжимает плечо, словно хочет передать свою силу.
— А зря ты не узнала фамилию, к кому работать шла. Было бы проще.
— Мил…
— Всё, молчу. Больше не вспоминаем.
И мы не вспоминаем. Не идя до больницы, не в холле, не перед кабинетом.
Серый кафель, сердитое лицо. Всё, что врезается в память, пока смотрят мою выписку из клиники и делают УЗИ. От экрана отворачиваюсь. Слышать и видеть не могу. Ужас от всего, что творю, рвет на части. Прошу врача не задавать вопросов. Пусть осуждает, пусть. Я и сама себя презираю за слабость и ту яму, в которую попала.
— Прочтите и распишитесь, что ознакомлены с возможными осложнениями.
Бегло просматриваю то, что уже изучила раньше, и ставлю закорючку. Руки дрожат, а в глазах скапливаются слезы.
— Раньше надо было думать, милочка. — Пренебрежительный тон заслужила, чего уж обижаться…
Мне вручают таблетку, которую необходимо выпить сегодня. Кратко объясняют возможные симптомы. Следующая явка через 36 часов для принятия второго препарата.
— Я могу ее выпить в коридоре?
— Хоть дома, лежа на диване. Сегодня крайний срок, потом только вакуумное или хирургическое вмешательство. Не тяните.
Зажимаю в кулаке желтый кругляшок и выхожу к Миле.
— Ну?
— Вот. Сегодня надо выпить. У тебя есть вода?
— Странно, что не при них… Ладно, поехали домой, там выпьешь. И не жалей, Ксю… Подумай о себе хоть разочек.
Глава 22
Егор.
Секунды складываются в минуты, минуты в часы. Успел доехать до клуба, но и там разжился лишь теми данными, которые мне известны.
Мелкая девчонка, а как хорошо смогла спрятаться!
Влад перезванивает лишь спустя четыре с лишним часа. Диктует адрес какого-то сада-интерната, дублируя его в мессенджере. Забиваю в навигатор. На сегодняшний день он моя последняя надежда.
— Сестер забрали, написали заявление на временное отсутствие. Больше никаких справок не дам.
Ни уговоры, ни деньги не помогают пробить бронь серьёзной мадам. Благодаря Северу есть домашний адрес Васильевых Дарьи и Марии. Но там я уже был…
Бездумно езжу по городу до тех пор, пока не начинает кружиться голова. Надо хотя бы кофе залиться. Вспоминаю, что последний прием пищи был в пятницу в обед. Потом тусовка, клиника, мои метания. Разворачиваюсь и еду к себе. Сейчас только проблем с головной болью не хватало.
Дейв успел собрать кровати и дрыхнет, развалившись на диване в гостиной. В другой раз пнул бы друга, чтобы составил компанию. Но видеть никого не хочется.
Разогреваю пиццу и закидываю в себя, не ощущая вкуса. На запах кофе появляется заспанная морда Давида.
— Давно тут?
— С час примерно.
— Мне сделай, — кивок на чашку. — Есть новости? Как твоя девочка?
Пожимаю плечами, занимаясь напитком. Что сказать? Никак. Просрал где-то девочку. Обидел и потерял…
— Ксюша ушла из больницы под расписку. Дома не появлялась.
Давиду этой информации хватит. Пока что.
— Друзья?
— Я не…
— Сестра Антона. Я это имел ввиду. Её проверял?
Как я мог забыть про… как её зовут-то!? Не суть. В спешке набираю Илюху, чтобы узнать номер Тохи. К счастью, удаётся сократить цепочку контактов, и через минуту падают заветные цифры с подписью «Нинулька». Даже так!? Ладно, это не мое дело.
— Ну что? — Дейв ждет, пока завершу разговор.
— Пусто. С той ночи они не виделись.
— Теперь какой план?
— Не знаю, Дава. Не знаю.
Хочется спрятаться от этого серьезного взгляда. Давлю в себе немужское желание. Хватит с меня детсадовских поступков.
— Есть, наверное, техническая возможность отследить, к какому врачу обратиться… если не частная практика, конечно. Сейчас сам не знаю.
Всю следующую неделю, забив на работу и дела, игнорируя звонки матери и бабушки, дежурю у общаги. Оксана не появляется. Друзья, проявив чудеса терпения и вызвав джинна — не иначе — пытаются подключиться к камерам клиники и домов. На такие поиски нужна чертова уйма времени, а оно утекает как сквозь пальцы. Тимур наведывается в поселок и, включив все свое обаяние, расспрашивает местную молодёжь. Его девчонка рвет и мечет, но терпеливо ездит с ним и сидит в машине. Ей волноваться незачем. Тим, как встретил ее, пропал сразу.
Воскресное утро начинается со звонка в дверь. Матерясь, Артур идет открывать. Всю неделю кто-то из парней, а то и все, ночуют у меня. Чтобы подорваться по первому звонку. А еще говорят, дружбы не существует. Вот она — в действии. Только Игорь, наш шестой, сейчас у отца. Там свои терки и проблемы.
— Егор, почему ты меня игнорируешь? — В спальню врывается противный светскин фальцет. Режет слух. — Сколько раз мне надо было приехать, чтобы застать тебя?
— Свет, привет, во-первых. Во-вторых, я тебе давно все сказал. Вещи
