Импринт - Вероника Десмонд
– Нет, но Фло решила устроить тематический вечер заранее, – отвечает Эль.
Я гляжу в зеркало и вижу хмурое лицо Эммы.
– Я ни за что не пойду на вечеринку к этой сучке. И тебе, Элеонор, не советую. Пожалуйста, прекрати быть такой доброй. Люди тобой пользуются.
– Если ты имеешь в виду Флоренс, – ее голос становится строже. – То это было почти пять лет назад. Все люди меняются.
Эмма начинается разгоняться по трассе, объезжая другие машины.
– Полегче, Эм, – прошу я.
Мой телефон в очередной раз вибрирует.
Психопат: Я прочитал твой “Норвежский лес”. Почему ты так любишь книги о безысходности и одиночестве?
Я глубоко вздыхаю и стараюсь сосредоточиться на разговоре девочек.
Ах да, вы назовете меня глупой, но иногда мы разговаривали об отвлеченных вещах. О книгах, к примеру. В основном мой кошмар задавал вопросы, касающиеся сугубо моих интересов. Часто он был чрезмерно настойчив, а я… ну знаете, мне действительно интересно с ним разговаривать.
Психопат: поговори со мной, Кэт.
Я такая… ненормальная, да?
– Черта с два, Смит. Люди НЕ меняются, – мы заезжаем на одну из главных улиц Элгина. – Она издевалась над тобой. Она гнобила тебя. И она относилась к тебе не лучше, чем к мухе на ее лобовом стекле. Научись уже отпускать людей, которые и мизинца твоего не стоят.
Эль судорожно вздыхает и бросает, не подумав:
– Зато ты отлично умеешь отпускать людей, Эмма.
Черт, это очень опасная и запретная территория. Я до сих пор не очень посвящена в отношения Эммы и свободного брата Элеонор. К тому же, я никогда не настаивала, видя, как Эм расстраивается лишь об одном упоминании о Блейке Аттвуде.
У всех у нас есть секреты.
Теперь у меня тоже есть мрачный секрет. И я даже не знаю его имени.
Он преследует меня. Он пугает меня. И он… сводит меня с ума.
Лицо подруги бледнеет. Она быстро припарковывает машину и, выйдя, хлопает дверью.
– Я… не хотела, – шепчет Эль и поворачивается ко мне. – Что мне делать?
– Старайся не говорить о Блейке.
– Я знаю, – Элеонор нервно проводит по своим каштановым волосам. – Как думаешь, чай сгладит ситуацию?
Я улыбаюсь.
– Вряд ли, но дюжина пончиков – вполне. Помни, что Эмма – самый отходчивый человек на свете. Идем, не будем заставлять ее ждать.
Клубничные пончики и вправду помогают.
Мы пьем послеобеденный чай и болтаем обо всем на свете. Элеонор теперь занимается на виолончели и собирается участвовать в конкурсе. А Эмма каким-то удивительным образом нашла контакты своего любимого дизайнера и собирается взять у него интервью для блога, количество подписчиков которого неумолимо растет.
Когда разговор заходит обо мне, у меня сжимается горло. Не то чтобы я рассказывала девочкам все о моей жизни – самые глубокие закоулки моей души не знает никто, но мысли о нем… они изводят. И я бы хотела поделиться с подругами, но они наверняка сочтут меня сумасшедшей, поэтому я перевожу разговор в другое русло.
Я поговорю с ними. Обязательно. Как только разберусь с собственной головой и со странной реакцией моего глупого сердца.
Тем временем в кофейне поднимается шум, что вполне нормально для обеда в воскресенье.
– Нильсон пригласил меня петь в дуэте, – щебечет Элеонор, изящно наливая молоко в свой чай, а Эмма бросает напряженный взгляд куда-то за мою спину. – Боже, он лучший на нашем курсе. Буквально. Я боюсь, что…
– Твою мать. Почему он смотрит на тебя, как животное, Катерина? – яростно произносит Эмма, продолжая смотреть вдаль.
– Смотрит кто?
– Тот парень в капюшоне.
Я растерянно оборачиваюсь, чтобы понять о ком идет речь, но Элеонор вцепляется в мою руку прежде, чем я успеваю увидеть задний фон.
– Давайте уйдем отсюда? Сейчас же.
– Хорошо, – я встаю следуя за девочками и пытаюсь разглядеть толпу студентов. – Что происходит?
Эмма наклоняется к моему уху и шепчет:
– Аарон Кинг собственной персоной. Персона нон грата, помнишь?
Помню. Конечно, я помню.
Эмма избегает Аттвуда.
Элеонор – Кинга.
А я – сталкера, чье имя до сих пор остается загадкой.
Улица Элгина встречает нас бурным ветром. Солнце быстро сменилось тяжелыми свинцовыми тучами, обещающими скорый дождь. Я любила погоду Шотландии, но столь резкая перемена порой вводила в депрессию.
Через двадцать минут Эмма довозит меня до Кингстона, и я направляюсь в студию, которую сняла для того, чтобы порисовать пейзажи. Однако темные глаза моего мучителя продолжают преследовать даже без его близкого присутствия.
Не могу понять, встречала ли я его где-то? Без маски? Подобный пустой взгляд я видела лишь единожды, и он принадлежал Кастилу Сноу – наследнику компании “ICE Group”, владеющей чуть ли не половиной страны и контролирующую другую половину через политиков.
Вы не можете избежать фамилии Сноу в Великобритании – ее знают все. Кастил и его отец Уильям Сноу часто мелькают в Daily Mail, и в других не менее известных СМИ. Они чуть ли не могущественнее Королевы, но, конечно же, никто не будет говорить об этом прямо. “Боже, храни Королеву” и все такое.
Все годы обучения я старалась не сталкиваться со Сноу по понятной причине: если этот пугающий парень захочет твоего разрушения – он с легкостью уничтожит тебя и даже не подавится.
Но Кастил не был моим преследователем. В тот самый вечер, когда я случайно лайкнула его фото, первым делом я задала вопрос Элеонор: покидал ли кто-то из пугающей четверки обеденный зал. Я имею в виду, тот самый вечер, когда я впервые столкнулась с ним нос к носу.
Но никто из монстроподобной элиты не последовал за мной. Эль внимательна к подобным мелочам, особенно к мелочам, которые как-либо касаются блондинистого дьявола Аарона Кинга или его друзей.
Ты опять отвлеклась, Кэт. Прекращай думать о… неважно.
Выбрав для нового пейзажа акварель, я увлажняю холст водой и начинаю намечать тон неба. Прекрасные пасмурные оттенки успокаивают меня, как и моросящий дождь за окном, в котором среди оранжево-изумрудных холмов проглядывается верхушка Кингстона.
К середине ночи, у меня готово несколько хороших работ. Я откладываю кисть в сторону, чтобы оценить какой из вариантов можно показать профессору.
А затем в тишине художественной студии раздается глубокий, низкий и опасный голос:
– Я чертовски устал от твоего игнорирования, Катерина.
Моя рука останавливается прямо в воздухе, испортив картину лишним взмахом кисти.
Сердце колотится, и холод охватывает мои нетвердые конечности. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто находится сзади. Его голос, его тяжелый запах и мрачная аура, сжимающая мои внутренности, – всего этого достаточно.
Я откладываю кисть и встаю
