(не)верная (СИ) - Дилин Рин

И на приподнятую бровь Маринки пояснила:

- У Даши батя – военный.

- ОМОН, моя дорогая, относится к полиции, - фыркнула она.

- Хрен редьки не слаще. В таком случае мне грозит спецназ, - трагично констатировала я, чем вызвала у Маринки новый приступ хохота. – Эти да, в дверь ломиться не станут. Они просто вынесут виновника «торжества» через балкон. А я даже мявкнуть не успею…

- Ну не преувеличивай, - давясь смехом, попыталась успокоить меня подруга. - Секс до свадьбы у молодёжи сейчас не в моде. Новое поколение против беспорядочных связей.

- Да ладно! - наигранно удивилась я. - В наше с тобой время тоже пропагандировалась высота моральных устоев. Однако ж это не помешало двум девочкам заканчивать школу во-от с такими животами, - я показала ладонью приблизительно третий год беременности.

- Одна из них в моём классе училась, - кивнула подруга. - Она только один экзамен сдать успела. Вернее, как… почти сдала. Начала кричать: «Рожаю!Рожаю!» - учителя сначала подумали, что она таким образом хорошую оценку на халяву получить хочет. А когда у неё воды отошли, тут-то и сообразили, что это не шуточки, вызвали «скорую». Так эта коза мигом «переобулась», стала отказываться ехать в роддом, пока ей аттестат не выдадут. И что ты думаешь? Ей его-таки вручили. Не знаю, как они это всё так быстро провернули. Но, говорят, она в него так вцепилась, что даже в родильном из рук не выпустила. Так и родила с аттестатом в руках, - на Маринку напал новый приступ смеха, а мне отчего-то было совсем не смешно.

- Всё. Я иду домой, - угрюмо выдала, глядя на неё в зеркало.

- Прекрати сейчас же! - возмутилась подруга. - Я эту свою одноклассницу, кстати, недавно видела. Такая матрона стала. Седьмого, что ли, в коляске катила.

- У каждого должно быть любимое дело в жизни, - безразлично пожала я плечами.

- Вот-вот, о чём и я тебе толкую! Сразу было видно, что это её «любимое дело», как ты выразилась. Но судя по тому, как ты описала Дашу, это девочка целеустремлённая, хочет чего-то достичь в жизни. А не собирается бегать в роддом год через год и вешать отпрысков одного за другим Стёпке на шею. Хорошая девочка, голова на плечах есть.

Я шмыгнула носом и была вынуждена согласиться с нею. К тому же корпоратив бывает раз в год, и другого шанса совершить поползновение на честь и мужское достоинство Юры у меня просто не будет. Всё верно, пусть дети сегодня побудут без контроля. Авось пронесёт.

Смиренно кивнула Маринке, давая понять, что принимаю её правоту.

- Ну, вот и отлично, - обрадовалась она. – И у меня как как раз всё готово. Только давай сменим твои бусики на что-нибудь другое. А то ты в этом чёрном платье и с ними выглядишь как счастливая вдова какого-то олигарха. Осталось только чёрные очки нацепить, чтобы прятаться от папарацци. Вот, смотри, я кое-что тебе из своего притащила, - она достала увесистую шкатулку, сняла крышку, и мы, пихаясь боками, сунули в неё носы.

После рассмотрения всех её богатств выбрали, наконец, золотую капельку с круглым камушком и на леске. Которая так удачно ложилась в ямочку между ключиц. И такой же формы серёжки-гвоздики.

- Ой, Маринка…я не могу это взять. Мне страшно: вдруг что-нибудь случится?.. Замочки такие хлипкие. Я же с тобой потом не расплачусь за это золото, - и пыталась закрыть шею руками, не давая ей надеть на себя подвеску.

- Угу, золотые. Только вот из «цыганского» золота, - хмыкнула она, почти силком нацепила и всё-таки застегнула замок на мне. На мой удивлённый взгляд пояснила: - Бижутерия это. Три копейки за килограмм. Потеряешь, не велика беда.

Я мигом успокоилась и принялась вставлять в уши серёжки. Когда закончила, повернулась и оценила свой вид в зеркале.

- Восторг… Маринка, ты – мастерица! Что бы я без тебя делала? - радостно прошептала, не веря своим глазам, что я в отражении - это я.

- Да ладно, - польщённо буркнула она, доставая свой телефон. – Давай щёлкну тебя для портфолио.

Она посмотрела на экран телефона, потом на меня и поморщилась:

- Платье всё же нужно было выбрать… э-э… менее «классическое»… Уж больно строгий вид.

Я хмыкнула:

- Да? А так? - и расстегнула молнию.

Маринка восхищённо присвистнула:

- Вау! Самое то, - и принялась жать кнопку съёмки с видом маньячки, прося меня принять разные позы.

- У меня ещё с другого бока такая же имеется, - похвасталась ей.

- Нет, второй такой разрез – это перебор. Хватит одного. И знаешь что? Езжай прямо так. Привыкай к восхищённым взглядам. А то, зная тебя, смело могу прогнозировать, что ты его потом расстегнуть так и не осмелишься.

Просмотрев фото, Маринка осталась довольна, убрала телефон и хлопнула в ладоши:

- Ну-с, а как ты добираться собралась, Золушка моя? Надеюсь, не на маршрутке? Если хочешь, я побуду твоей крёстной феей на полставки и доброшу на своей тыковке ко дворцу. Что там со временем? Не опаздываешь?

Мой внутренний еврей впал в экстаз от намечающейся экономии, и я наигранно жалобным голоском взмолилась:

- Опаздываю, крёстная феечка, уже горит, как опаздываю! Уволят твою Золушку к чертям «собачачьим»!

- Ну, тогда рванули. Карета подана. Только, чур, жду от тебя подробностей. Нутром чую, что всё это неспроста: платье, разрез, мейкап… Али прЫнц нарисовался? Ладно-ладно, всё потом. А сейчас – галопом по коням.

Я схватила палантин, сумочку и мы с подругой рванули на выход.

Когда я прибыла на место, торжественная часть уже была в самом разгаре. Меня встретил администратор, отметил фамилию в списке. Взял у меня палантин, обещая сдать его в гардероб, и проводил на второй этаж, где уже все собрались.

- На первом этаже можно посидеть в баре, - на ходу объяснял мне администратор. - На втором так же есть бар и танцпол.

Мы вошли в просторный зал. Я увидела, что в здании имеется ещё один этаж. Он шёл кабинетами по кругу и нависал единым балконом с коваными перилами над танцполем. Там уже расположились люди с напитками в руках и поглядывали вниз на толпу и выступающего на небольшой сцене генерального директора.

Я аккуратно пробралась по стеночке вглубь зала, пытаясь смешаться с людьми и скрыть своё опоздание. Принялась вставать на цыпочки и выглядывать из-за спин знакомые лица. Многих здесь я видела впервые: компания большая, и здания, которые окружали внутренний дворик, тоже относились своими офисами к нам.

Но больше всего в данный момент меня интересовал, конечно же, Седов. Он обнаружился как раз возле сцены. Борис Геннадьевич, так звали нашего главного, закончил вещать, поздравил всех с юбилеем, благосклонно выслушал аплодисменты и объявил торжественную часть закрытой.

Зазвучала музыка. Главный сошёл со сцены, в дружеском жесте похлопал Юрия Николаевича по плечу, и они вместе, о чём-то разговаривая, пошли к боковой лестнице, ведущей наверх. Возле неё стояли два крепких парня в форме охранников и загораживали проход. Они расступились, пропуская начальство, и вновь сдвинулись обратно, притворяясь живой стеной. Точно таких же два амбала преграждали путь по лестнице у противоположной стены.

- Это vip-зона, - проорали мне на ухо.

Я вздрогнула, обернулась и увидела Никиту. Он показал пальцем на балконы:

- Там Гланюк и всё начальство отдыхает. Замы, начальники отделов, замы замов и прочие. Простым смертным туда хода нет. Видишь парней внизу у лестниц? Не пустят.

Я сникла: всё, Лариса Батьковна, чехлите удочки, рыбалка отменяется: клёва не будет. Будет не клёво. Можешь спокойно разворачиваться и ехать домой. Облом Обломычем тебе по всей морде, а не совращение Седова. Я посмотрела наверх, пытаясь найти его там. Но крутящиеся прожекторы и софиты ослепительно били по глазам, и это оказалось бесполезным занятием: я видела только тёмные очертания фигур.

- Выпьешь чего-нибудь? - предложил Никита. - Не стесняйся, вон там, у бармена, можно взять всё, что хочешь: фирма оплатила.

Я расстроено буркнула, что чего хочу, того мне здесь точно не предложат. Никита весело фыркнул: