(не)верная (СИ) - Дилин Рин

Принцессой быть хотелось. Но премию было жалко. Тем более что на студийную красоту наверняка не хватит.

- Может быть, тогда я сама причёску сделаю, накрашусь там как-нибудь…

- Как-нибу-у-удь… - противно перекривляла меня Маринка. - А я тебе на что? Сделаю и причёску, и макияж.

- Неудобно как-то… - промямлила я. - Ты и так мне скидки постоянно делаешь. У тебя ведь тоже папа не олигарх.

- Неудобно спать на потолке: одеяло падает. К тому же я не бесплатно. У меня свой «шкурный» интерес имеется, - хитро подмигнула она мне в зеркало. - Я тебя в качестве модели эксплуатировать планировала. Да как подступиться с этим вопросом, не знала: времени нужно много, и платить тебе за беспокойство нечем. А тут удача, ты сама мне в руки попалась. Всё, солнышко моё, баш на баш - я тебе причёску и макияж, а ты мне себя в безвозмездное эксплуатирование на неделю. А то у меня конкурс на носу, а портфолио не готово.

- Сделка! - я с радостью протянула ей ладонь. - Только чур, без всяких экстремальных айсбергов из волос и прочей «глЯмурной» красоты, сделай мне для корпоратива просто, но со вкусом. А на свой конкурс твори со мной, что хочешь.

- За кого ты меня принимаешь? - наигранно возмутилась Маринка, пожимая мою руку. - Сделаем всё в лучшем виде, не боись.

На том и порешили.

Маринка оказалась права, и у меня в шкафу отыскались платья подходящих фасонов. Я про них как-то забыла ввиду того, что они стали мне немножко впритык, и не надевала их лет… много, в общем. Но урезанный в последнее время пищевой рацион сыграл на руку: платья сели, как надо.

Да-да, знаю-знаю: лучше питаться малыми порциями и не пропускать приёмы пищи, бу-бу-бу. В противном случае подобная «диета» сыграет злую шутку, и все сброшенные «кэгэ» вернутся обратно и приведут с собою пленных в довесок. Если бы не одно «но» - я-то на диету не садилась.

Свой выбор я остановила на чёрном платье классического кроя с зауженной юбкой-карандашом. Я в нём на «весёлые» вечеринки типа похороны обычно ходила. Достаточно строгая вещица, отлично подходит для такого официального мероприятия, как день рождения компании. Замечательно подчёркивает все мои выпуклости и впуклости.

- Но как же в таком футляре сдаться на милость победителя, то есть Юрия, если он сам по себе уже неприступная крепость? - хотите наверняка спросить вы.

А вот и нет, отвечу вам, дорогие мои. Это платьишко имело одну тайную особенность, из-за которой я и остановила свой выбор на нём. В швах по бокам юбки были спрятаны молнии. При желании лёгким движением руки на этом приличном наряде старой чопорной девы образовывались два неприлично высоких разреза, оголяющих ноги почти до талии.

«Развратная весёлая вдова» - так называла я это платье про себя. Впрочем, благодаря тем же молниям высоту разреза можно было регулировать и оставаться в рамках приличия.

«Но мы же не станем их соблюдать, не так ли?» - радостно потёр свои ручонки чертёнок.

- Угу, - уныло ответила я, внезапно вспомнив одно крайне важное обстоятельство, которое напрочь перечёркивало мои планы и мечтания.

И имя ему – Леночка.

Да, глупо надеяться, что она не строит никаких планов на корпоратив. И не попытается воспользоваться моментом, чтобы побыть с Седовым тет-а-тет. Пробить оборону в виде этой драконицы, чтобы прорваться к башне с прекрасным принцем, мне не представлялось возможным.

Я с досадой отшвырнула платье в сторону. Всё, помечтали и будя. Трубим войскам «отбой» и отменяем наведение красоты у Маринки: всё бесполезно, всё тлен.

«Погоди расстраиваться, - попытался приободрить меня искуситель. – Всё может измениться в любой момент…»

Но факты упорно лезли в глаза: чем ближе был день вечеринки, тем меньше оставалось тем для разговоров у народа. А особенно у Леночки. Во время санобработки эта девица вещала только об одном – в каких дорогущих в магазинах она собирается присмотреть себе платье и туфли, в каких vip-салонах уже делала себе на пробу вечернюю укладку и макияж, чтобы выбрать самый-самый, какие ювелирные обошла в поисках…

В общем, вы поняли. Планов у девицы громадьё, да и с таким самофинансированием конкурировать тяжело. Собственное платье теперь казалось мне дешёвой безвкусной тряпкой.

Я скрипела зубами от зависти, тяжело вздыхала и грустно листала ленту в своём мобильном, чувствуя, что от радостного в предвкушении голоска Леночки меня тошнит день ото дня всё сильнее. Всё чётче я осознавала, что ничего не получится. Мне следует выкинуть Юру из головы. И, пожалуй, да, попить что-нибудь седативное. Чай с мятой и ромашкой, к примеру. Или лучше хряпнуть с Маринкой литр коньяку.

Но помощь пришла откуда не ждали…

День перед корпоративом у тех девиц, что шли под увольнение, был последний. В конце дня, подбадривая друг дружку косыми взглядами, они подошли к Леночке, с приторно-сладкими улыбочками произнесли пафосную речь о том, как им было приятно с ней работать и что они искренне надеются остаться с нею подругами и в дальнейшем. Вручили большую коробку с безумно красивыми панкейками ручной работы.

Их лица и голоса были настолько пропитаны фальшью, что на месте Леночки я поостереглась бы принимать из их рук подарки. А тем более не рискнула бы их есть: мало ли, вдруг отравлено? Каждая из гадюк плюнет по разу и всё, считай покойник. Или хотя бы, для начала дать попробовать тому, кого не жалко. Славику, например. Понаблюдать за реакцией, и всё равно бы тащить это в рот: воспоминание о «пенке» в сахаре до сих пор живо всплывало перед глазами.

Но Леночка оказалась девушкой настолько самоуверенной в собственной неприкосновенности, будто у неё тотем бессмертия под одеждой припрятан. Она не только приняла пирожные, но и, по-видимому, от души натрескалась их. Потому как на следующий столь долгожданный ею день, не вышла на работу. Одна из её новых ближайших прихлебал трагичным голосом сообщила с утра, что «Леночка заболела».

«Ясно, история стара, как мир – наша прЫнцесса с «трона» не слезает, - не без удовлетворения хмыкнула я. – Эти паршивки всё-таки умудрились громко хлопнуть дверью напоследок: от души обкололи кексики слабительным».

Но в целом, так это или нет, было неизвестно. Однако диверсия девиц волшебным образом очень вовремя сыграла мне на руку. Теперь, когда основная преграда в виде Лены была устранена, мои планы вполне имели место осуществиться. Настроение моментально подпрыгнуло до отметки «сто плюс».

В офисе весь коллектив находился в возбуждённом от предвкушения настроении, и ни о какой работе и речи быть не могло. Поэтому руководство приняло мудрое решение и сделало день коротким: ведь девушкам нужно было ещё привести себя в порядок, чтобы радовать глаз большому начальству. Следующий день как раз выпадал на выходной, что тоже не печалило. Не рассчитаешь, переберёшь с алкоголем, так хоть отлежаться можно.

Всеобщее настроение захватило и меня. Плюс я ощущала лёгкую нервную дрожь от осознания того, ЧТО собираюсь сделать. Адреналин от собственной дерзости так и бурлил во мне, время пролетело незаметно.

С горящими от волнения глазами и гулко бухающим сердцем я прилетела домой, бросила «привет» ошалевшему Стёпке и заметалась по квартире, не зная за что хвататься первым делом. И с нервов совсем не обратила внимания на странное поведение сына…

Начать я решила с душа. Выйдя из него и подсушивая полотенцем волосы, заметила, что Стёпка как-то странно дёргается и постоянно бросает взгляды на настенные часы.

- Ты чего так рано? – нервно побарабанил он пальцами по кухонному столу и опять покосился на ходики.

- Сегодня день фирмы, отпустили пораньше. Вечером иду на корпоратив, я же говорила, - внутренне напряглась я.

- Да? – протянул он. – И во сколько тебе? – снова нервная дробь по столу.

- К вечеру, - уклончиво ответила я. – Но уже сейчас чувствую, что никуда не пойду, пока вы, сударь, не объясните, в чём дело.

- Да всё нормально, мам, - заметался глазами по кухне Стёпка. – Ничего не случилось и ничего не происходит, правда. Просто ко мне друг должен прийти, мы договаривались вместе уроки делать. Я ей помогаю с физикой, а она мне с русским…- и замер, вытаращив глазёнки, осознав, что проговорился.