Интро Канарейки (СИ) - Задорожня Виктория
— Никита…
Или, не мысленно?
Никита
Такая сладкая, податливая, жаркая… Я просто не смог удержаться! Не смог быть осторожным, терпеливым, и брал её, как хотел именно я… Поглощая всю, без остатка, наслаждаясь этой кожей, этим запахом, этими манящими изгибами. Впитывал желанные стоны волшебного голоса, тонул в горящих, широко распахнутых глазах. Схожу с ума, к чертовой матери взлетаю, когда ощущаю эти узкие стеночки пульсирующим твёрдым членом! Эта сочащаяся влага, по которой он проскальзывает внутрь, обволакивающая, горячая… Ритмичный темп, ускоряющийся по нарастающей, её нежные тонкие ладошки, сжимающие моё тело со всей силы в момент полёта… Это ли не рай, сгорать с ней вместе, с самой желанной богиней моих грез? И слышать необдуманно сорвавшееся на пике удовольствия
— Никита…
Я даже представить не мог, как буду счастлив, когда эти мягкие, пылкие губы произнесут мое имя… Словно, этого момента я ждал даже больше, чем этой ночи. Только от неё, и только так, без ярлыков, статусов и правил… Я даже замер, вглядываясь в растерянные медовые глаза, смакуя миг, прокручивая его в голове… Только для неё эта пауза значила другое.
— Прошу, простите… Это вырвалось, я не хотела… — торопливый сожалеющий лепет перепуганной девочки напомнил о тех самых статусах, которые так хотел не на долго забыть…
— Ты чего, малышка? — сгреб её, пока не успела отстраниться, и крепко прижал к себе, зафиксировав пунцовое лицо так, чтобы она не отводила взгляд. — Мне ещё никогда не было так приятно услышать своё имя…
Она улыбнулась открыто, солнечно, словно в этой ярко-выраженной эмоции скопилось всё счастье её маленького мира… Только за эту улыбку я готов отдать всё, что имею… Включая самого себя…
Нежданные проблемы
Никита
Мягкие лучи рассветного солнца обрамляют ласкающим сиянием ее светлую, нежную кожу. Любуюсь мирно спящим лицом, длинными черными ресницами, прикрывающими опущенные веки, нежными губами, чуть приоткрытыми, глотающими кислород. Девочка выскользнула из-под одеяла, открывая мне вид на свое роскошное тело. Я вдыхал сладкий, пьянящий аромат ванильных волос и гладил глубокий шрам между лопатками… Гладил, и вспоминал, как она боялась его показать. Как стыдилась, самой себя, словно это не запечатленная в ране человеческая боль, а брак игрушки, из-за которого покупателю положена скидка… Наклоняюсь над малышкой, не осознающей собственное превосходство… Глупая, ты ведь не знаешь, что на фоне остальных продажных швалей, только девочка, моя, родная, без рода и имени, является самой настоящей… Целую побелевшие от времени увечья… Они- часть тебя! И я люблю их, не меньше, чем всё остальное… Люблю? Улыбаюсь сам себе… Какое громкое заявление!
Она заерзала, и я отстранился, не желая отгонять сон… Ещё рано, поспи, девочка…Моя хорошая, отдохни, после всего, что на тебя навалилось… Где-то под ворохом второпях сброшенной на пол одежды завибрировал телефон… Вот чёрт! Не нужно… Не отрывай меня от этого удовольствия! Проклятый гаджет не унимается, и я сдаюсь на его милость, покидая малышку, нежащуюся в сладких грёзах.
Вышел на балкон, попутно застегивая молнию на брюках. Обнаженный торс окутало холодным зимним воздухом. Обдав сигарету жаром, принял вызов, даже не посмотрев, кто додумался звонить в такую рань… Такой наглец среди моих знакомых только один, и он ещё тот любитель поспать подольше. Значит, этот звонок имеет вескую причину…
— Что стряслось, Дима?
— Какого дьявола ты так долго не отвечал?! Я тебе раз десятый звоню!
— Да что такое? — крикнул в недоумении от его повышенного тона. Раз он так со мной заговорил- дрянь дело, стоит ждать беды!
— Самсонов в городе! Сука, я этого дерьма не предусмотрел… Ублюдок два года не появлялся! Как быть, Никита?! За твоей головой с минуты на минуту объявят охоту!
Вот же чёрт! Однажды мы подмяли под себя его ребят, вместе с товаром и нажитыми финансами. Не просто так, конечно. Дерьмо человек, здесь ничего не попишешь. Наркоту толкал даже детям, прессовал малый бизнес, требуя долю за неприкосновенность, а его барыг и шлюх часто находили расфасованными по пакетам в мусорных баках. Так что о своем решении не жалел ни разу. Шурик выехал за границу, и год о нем не было вестей… Стоило грохнуть тварь ещё тогда! Но… За это время он успел обзавестись связями. Совсем нешуточными! Его мозгов недостаточно, чтобы понять — этих людей заботит собственная выгода. И только! Ни положение Самсонова, ни, собственно, сама жизнь этой ничтожной гиены, их не будет интересовать, когда с него выжмут всё, что можно! Скорее, они сами его грохнут, чтобы не оставлять свидетелей, сразу после меня… Так что, для него лучше было бы иметь врага в моём лице, чем в их.
— Назнач встречу на завтрашний вечер. Поговорим напрямую, как обстоят дела. Сейчас поездим по ребятам, подберём толковых. Возьмём с собой нескольких человек. С тобой увидимся через пол часа, на перекрестке седьмой и центральной.
— Ага, и успокоительное прихвати! Нервы ни к черту!
— Прихвачу, виски прихвачу… Если все пойдет по наклонной, хоть сдыхать веселее будет!
Какая ирония… В этой правде есть доля шутки, а не наоборот!
Канарейка
Проснулась, но не обнаружила Никиту рядом… Даже мысленно произносить его имя настолько приятно, что по телу пробежали мурашки, а уголки губ приподнялись в улыбке. О том, как сказала это вслух, даже вспоминать волнительно. Шепчу "Никита" про себя, чуть ли не распевая каждую букву, сразу становлюсь пунцовой, и по-девичьи сжимаюсь в клубок, обхватив руками подушку. Столько радостных эмоций, накативших одновременно, не оставляют места горю и переживаниям… Постель ещё пахнет им, я ощущаю не совсем остывшее тепло его жаркого тела на простынях. И слышу, как он что-то громко обсуждает на балконе по телефону. Радость, что Господин не ушёл, смешалась с лёгкой тревогой… Уж очень взволнованный у него тон! Спустя несколько минут разговор прекращается, и полуголый мужчина заходит обратно в спальню, а вместе с ним аромат морозного утра смешанного с сигаретным дымом… Всё беспокойство отступает на второй план, и я ласково улыбаюсь, смотрю в ожидании, почти с вызовом, кокетливо, зазывая его к себе. Гибко потягиваюсь, выпрямляя ножку, оголенную до бедра, спускаю одеяло ниже ключиц… Никита стал идти в мою сторону, как и хотела. Ну вот, сейчас я снова испытаю эту ласку, это животное удовольствие, нежность любимого мужчины… Но, приблизился он как-то отстраненно, потерянно, поцеловал меня в висок, и проговорил, скитаясь обеспокоенным взглядом по окну.
— Малышка, мне нужно срочно отъехать. В приют поедешь с Андреем, а потом сразу возвращайся домой. Ужинай и спать ложись без меня, я буду поздно…
И, после этих слов, на миг забытое беспокойство переросло в цунами терзающих мыслей!
Скрытая взаимность
Никита
Набросил куртку и второпях спустился вниз, не успев даже выпить кофе. Возле ворот уже ожидает Андрей. Облокотившись об бампер своей машины, потягивает сигарету. Та же дурная привычка, что и у меня. От неё не смог отказаться, когда завязал с наркотой… Заприметив меня на террасе, быстро выпрямился, и почтительно кивнул головой. Я подошёл ближе, пожал руку, и осмотрел его авто оценивающим взглядом.
— Как бегает? Справляется с погодой?
— Да не жалуюсь… — пошлепал ладонью по водительской дверце, и груда снега, налипшая над стеклом, отпала вниз, с хрустом приземлившись в ближайший сугроб. — Малышка со мной уже столько лет, что стала мне словно родная. Я купил её со второго аванса, помните?
— Да помню… — Затянулся дымящей смолой и ещё раз прошёлся глазами по старенькой Ауди, припорошенной снежными хлопьями. Сунул руку в карман, и выудил из него связку ключей. Снял один, и протянул удивлённому Андрею. — Вот, это от серого мерса.
— Зачем?! — парень аж попятился, не понимая причину такой внезапной щедрости. — У меня есть! Старенькая, но на ходу. Это… Я не могу принять!
