Развод. Вина предателя (СИ) - Лебедева Катя
- Что я делаю не так? Подскажи мне, потому что я не хочу этого развода. Я хочу сохранить нашу семью. Я готов для этого сделать все, что угодно, - без издевки, совершено серьезно и искренне спрашивает муж.
Смотрю на него и даже теряюсь, что ему на это сказать.
- Мне очень жаль, что все так случилось, мне стыдно за свой косяк. Я искренне у прошу прощения, и готов сделать все, ради этого. Только не закрывайся от меня. Прости, я дурак, облажался, виноват. Я люблю тебя.
- Тогда прекрати меня подавлять, прекрати, не надо подстраиваться, носить маски. Будь искренним, будь откровенным, а там время все само расставит по местам.
Глава 38
Глава 38
Полина
- Это было круто, вы себе не представляете, как это было круто. Столько ребят, и все со мной на одной волне. Мы подружились. Даже жаль, что живем в разных городах. Было бы круто иногда собираться вот так вместе. Мы договорились, что в следующем году на вторую волну тоже соберемся. Вы же возьмете путевку?
Уже который раз за вечер спрашивает одно и то же Никита.
Утром, не сговариваясь, в восемь часов, мы вместе с Сашей оказались на кухне. Он готовил основные блюда, а я яблочный пирог, который обещала сыну. Муж был недоволен моей самодеятельностью, пытался усадить на стул и заставить руководить процессом, но у него бы не вышло так, как выйдет у меня, сын бы почувствовал разницу.
Все люди могут готовить по одному и тому же рецепту, даже из одних и тех же продуктов, но у каждого получится свой вкус. Я в этом уверена, и он не вложит всю ту любовь, все то тепло, что есть во мне, поэтому пришлось на него даже утром прикрикнуть, и тогда он, подняв руки, все же сдался и позволил мне сделать то, что я должна была сделать.
Мы вымотались на кухне и успели даже поболтать, вспомнить детство Никиты, его первые успехи, нам было легко, легко и непринужденно.
Я даже успела забыть о его измене, что весьма удивительно. Мы словно вернулись в старые добрые времена, где нам было тепло, хорошо и уютно. Он просто заставил меня забыть о том, что случилось. Вот только едва мы покинули кухню, магия момента прошла и до сих пор, несмотря на щебетание детей, мы не можем поймать ту самую утреннюю волну.
Возможно, я продолжаю сама себя накручивать, порчу, потрясающие моменты, но что поделать все как-то вот так. Глупая я, неразумная во всех смыслах, неразумная, а главное, непостоянная в своем желании развестись или остаться, попробовать все сначала.
Утром, вспомнив, каково быть с мужем на одной волне, мне стало больно и обидно все терять. Стало гадко, именно на душе очень гадко. А еще я почувствовала ревность, жгучую ревность.
То есть какая-то девчонка заберет его у меня, заберет и станет его женой? Нет, так не пойдет. Я не могу его ей отдать, просто не могу.
Может быть, это какой-то эгоизм, какое-то странное, неразумное желание, но мы многое пережили, через многое прошли рука об руку, а она придет на все готовое? Понимаю, что это цинично, грубо, гадко, мерзко, и мне должно быть стыдно за эти мысли, но мне не стыдно, почему-то не стыдно. Сегодня не стыдно, завтра я себя за них сожру поедом, а пока все как-то так.
- Мама, почему ты ничего не ешь? - слегка задев меня локтем, спрашивает Никита, вырывая из собственных мыслей, в которые я очень глубоко ушла.
Только сейчас понимаю, что я ковыряла вилкой салат, и абсолютно не участвовала в разговоре. Надеюсь, что, хотя бы не было так заметно того, что я не слушаю сына.
Хотя, судя по его блестящим глазам и радостному тону, Никита сейчас не заметит, даже если земля остановится. Он еще там, в лагере с новыми друзьями, из него так и выплескиваются все эти эмоции.
И все же это не повод позволять себе подобное поведение.
- Тебя слушаю, родной, и есть как-то не хочется, - отвечаю ему с теплой улыбкой, и стыдно, очень стыдно перед ним, потому что, если не дай Бог, он у меня о чем-то спросит, я ведь не смогу ответить.
Мне остается надеяться, что сегодня он ничего больше спрашивать не будет.
- Друзья, это хорошо, Никит. Ты молодец и молодец, что так быстро сходишься с людьми. Молодец, что начинаешь быстро понимать кто и что из себя представляет. Хорошее качество, - Саша хвалит сына, а я понимаю, что упустила что-то важное.
Делаю себе мысленную заметку о том, что стоит расспросить мужа обо всем. Надеюсь, он не будет ругаться, не будет смотреть с превосходством, а просто скупо сухо все расскажет.
- Честно, мне почему-то в тот момент казалось, что это наказание, а потом, пока ехал домой, понял, что ты прав. Зато я сразу вижу человека насквозь, и он потом не сможет так подставить меня, как Захара. Вот Захар наивный, повелся, поверил ему, а ведь я его предупреждал, предупреждал, пап.
Сын начал говорить с обидой, а закончил с гордостью. Нет, ну это точно я должна узнать у Саши. Там произошло что-то явно из ряда вон. Видеть людей насквозь, понимать, чего ожидать, это не просто какая-то ситуация. Нельзя спускать ее на тормозах.
В любом случае, дальше вечер протекает в более мирной и спокойной обстановке. Мы заканчиваем ужин, укладываем детей спать, и расходимся по комнатам.
Принимаю душ, все также в смятении. Сегодня я все же не в настроении, не в состоянии вести серьезные переговоры с мужем, поэтому решаю отложить разговор с Сашей до завтра, вот только он решает иначе, потому что когда я выхожу из ванной, замотанная в полотенце, он стоит у окна, и поворачивает голову на шум.
Его взгляд тяжелый, осязаемый. Понимаю, что хочет прикоснуться, но не смеет, но не знаю, почему: стыдно или еще что-то, но, в любом случае, мне от этого не легче.
- Ты что-то хотел? - спрашиваю у него, когда пауза затягивается, и, услышав мой голос, он словно сбрасывает наваждение.
- Уже не важно, - прочистив горло в кулак, отвечает муж и выходит из спальни, а я смотрю ему вслед и не понимаю, что это сейчас было.
Глава 39
Глава 39
Александр
- Ты в этом уверен? Они точно это слышали? - еще раз переспрашиваю друга, потому что не могу поверить в услышанное.
Инна уже окончательно с катушек слетела. Ее место в психушке. Но для этого нужны более весомые показания, чем помешательство, вернее, у меня лишь голословные обвинения женщины в этом.
- Слушай, ну, ребята сделали запись, и ты только что сам ее прослушал. Сомнений быть не может. Саш, она слетела с катушек. Мы не можем просто сидеть и бездействовать. Мы должны закрыть ее раньше, чем она все это совершит.
Глеб говорит это все с горячностью, с искренним переживанием, и я благодарен ему, вот только у меня есть свои мысли на этот счет, и они ему не понравятся. Даже не знаю, как их озвучить, слишком авантюрно, слишком рискованно, а он очень осторожный, и всегда любит предупреждать, а не устранять последствия.
В этом наша с ним разница. Я иду в банк, а он нет. Этим мы уравновешиваем друг друга, и поэтому я должен сейчас собраться с силами и рассказать ему то, что хочу, то, что планирую, а там будь что будет.
- Да слышал я все, Глеб, слышал. Просто не могу поверить, что все зашло так далеко. Я не думал, что она настолько безумна.
Глеб смотрит на меня, пытается понять, чего я жду, а я просто подбираю слова в голове. Мне важно сказать все правильно, чтобы донести до него свою мысль.
- Понимаю, мой план был не идеален и был возможен такой итог, но вот на такое, чтобы она решилась… это мне даже в самом неожиданном из вариантов концовок не приходило в голову. Но мы должны этим воспользоваться.
Воспользоваться. Хорошее слово выбрал. Мы должны именно воспользоваться всей этой ситуацией. Она должна сыграть нам на руку. Мы не можем упустить такой шанс. Одним выстрелом я могу убить сразу двух зайцев, причем я понимаю, что вариант хоть и рисковый, сделаю все так, что никто не сможет пострадать.
Я уверен в этом.
- Поясни, я ничего не понимаю. Ты говоришь какими-то загадками, Саш, не ходи кругами, я тебя очень прошу. Ты заварил такую кашу, влез в такой… - запинается, сдерживая себя от многого. - Что просто словами не описать. Это нельзя пускать на самотек. Здесь не места твоим привычным авантюрам. Рассказывай давай, потому что я чувствую, не одобрю.
