Облачное счастье - Анна Шнайдер
— Завтра — это уже сегодня, Вася, — пропела жена, оглядывая его помятую фигуру. — Что, опять провёл ночь в клубе? Тебя так с работы выгонят.
Про то, что его уже выгнали, Настя, по-видимому, ещё не узнала.
— Не волнуйся, всё будет нормально, — обтекаемо ответил Василий и двинулся к холодильнику, чтобы найти так необходимую сейчас минералку.
— Думаешь, папа всегда сможет тебя прикрыть? — продолжала Настя насмешливо. — Обидно за Ростислава Александровича, что у него такой бездарь вырос.
Вася молча открыл холодильник, нашёл бутылку и присосался к прохладному горлышку, краем глаза наблюдая за тем, как Настя вновь садится на корточки и выдёргивает из шкафа коробку с миксером. Она любила готовить и купила его сама сразу после свадьбы. Василий даже помнил, как она сказала, что миксер в хозяйстве нужнее микроволновки.
— Насть… — произнёс он тихо, когда жена с решительным лицом направилась к соседнему шкафчику. — Ты точно решила? Может, попробуем?..
— Что тут пробовать, Васёк? — она фыркнула. — Я хочу от жизни кайф получать, а не страдать.
Да, с Настей всегда было сложно. Она была очень импульсивным человеком и компромиссы не признавала вообще. Всё — или ничего. Это был её девиз по жизни, и Василий его даже разделял… частично.
— Послушай… — Он решил попытаться ещё. — Это было один раз по пьяни и ничего для меня не значило…
— Считаешь, это оправдание? — Настя покосилась на него с насмешкой. — Один раз — не пидорас, типа того?
— Настя…
— Да что Настя-то? — Она выхватила из подставки для ножей японский нож, который ей на Новый год подарила мама, и угрожающе направила его в сторону Васи. — Вот честно, прибить тебя хочется за подобные выкрутасы! Ничего это для тебя не значило, ага! Да лучше бы значило!
— В смысле?.. — не понял Василий.
— Да это хоть понятно было бы! — Настя опустила нож, взяла кухонное полотенце и начала нервными движениями заворачивать его в полотенце. — Понравилась девчонка, влюбился, переспал, потом разлюбил и пожалел. Финита ля комедия! А у тебя чего? Бл**во какое-то! Сегодня одна ничего не значила, завтра вторая, а послезавтра и я для тебя ничего значить не буду.
— Ну что ты говоришь такое… — Вася поморщился, пытаясь осознать слова Насти, но голова слишком болела. И видимо, жена это поняла, потому что только разочарованно вздохнула и махнула рукой.
— Иди в душ, почти бывший муж. Легче станет. А я пока продолжу собираться.
Несколько секунд Василий ещё стоял и смотрел на Настю, пытаясь придумать, что можно сказать, но слова не находились — и он всё-таки ушёл в ванную.
Когда минут через сорок изрядно посвежевший Вася вышел из ванной в прихожую, Настя уже стояла в дверях и красила губы перед зеркалом. Возле её ног стояли две большие сумки.
— Может, помочь тебе донести сумки до машины? — спросил Василий, покосившись на битком набитые баулы с вещами. И это наверняка Настя даже половину из его квартиры пока не забрала… — Тяжёлые же.
— В жопу иди, — буркнула жена, даже не посмотрев на Васю, и вытащила из заднего кармана ключи от машины. — И кому хочешь там помогай. Клушке этой, с которой ты переспал, например.
— Насть…
— Ой, не надо. — Она раздражённо махнула рукой, и металлический брелок в виде зайца в полёте звякнул о ключи. — Я ещё долго думала, надо было в тот же вечер нормально вещи забрать, а не как я, в одних джинсах от тебя свалила. Но ты меня просто убил своим… поступком. Года не прошло, как мы поженились, а ты уже по бабам пошёл! П**дец, б**!
По Настиным эмоциям было видно, насколько неравнодушно она относится к мужу. Но простить измену и жить дальше, как ни в чем не бывало — этого она себе позволить не могла. Несмотря на лёгкость характера, она считала, что верность супругу должна стоять в отношениях на первом месте.
— Я уже подала на развод. — Настя повесила обе сумки крест накрест через плечо, чтобы было легче нести, и наконец посмотрела на Василия. Язвительно усмехнулась, явно оценив и его помятый вид, и унылый взгляд. — За аквариумом с Капой и коробками, что остались в прихожей, чуть позже приедет газель.
Настя бросила последний взгляд на их былое гнёздышко, где им довелось пожить всего полгода, и ушла, оставив Васю понуро стоять в прихожей, прижавшись стеной к спине.
24
Развели их быстро, Василий даже оглянуться не успел, как закончилась его семейная жизнь. Родители и Васи, и Насти считали случившееся ошибкой, полагая, будто небольшая разлука — просто часть их отношений, отражение взбалмошного характера обоих. Анна Михайловна вообще искренне верила, что Настя вскоре одумается, тем более, что она умная девочка, и вернётся к сыну. Много переживала по этому поводу и периодически звонила Насте — до тех пор, пока Ростислав Александрович однажды не стукнул по столу кулаком и не заявил:
— Чтобы не смела больше звонить ей! Оставь девочку в покое, и давай лучше приведём в порядок нашего сына! Хватит ему… заниматься тем, чем он занимается последние несколько месяцев!
Ничем особенным Вася не занимался — просто продолжал пить и бездельничать, сорвавшись в какую-то абсолютную тоску и безысходность. Ему ничего не хотелось, всё было безразлично — и родители, прождав некоторое время и надеясь, что он справится сам, в итоге взяли дело в свои руки.
Ростислав Александрович нашёл Василию психотерапевта, Анна Михайловна уговорила до него дойти — и к осени Вася всё же бросил пить, перестал лежать на диване и сам нашёл работу, не прибегая к связям отца. Хотя Василий подозревал, что известная фамилия тоже сыграла свою роль, но как бы то ни было, уже в октябре он начал работать хирургом в городской детской больнице, где у него не было ни одного родственника или знакомого.
Василий продолжал лечение и постепенно выбрался из апатии. О девушках, как и о спиртном, думать не хотелось. Единственная, о ком он вспоминал, была Таня. Даже Настя почему-то
