Облачное счастье

Таня

Счастье мимолётно. В благословенные минуты кажется, что оно бесконечно и не кончится никогда... но в следующий миг случается нечто непоправимое, и былое счастье растворяется в воздухе, оставив о себе на память хмурые серые облака за окном.

А ведь она думала, что больше никогда его не увидит. Думала, что человек, которого она когда-то так сильно любила и который разбил её сердце на части, ушёл навсегда. Да и разве могла она думать иначе после всего, что он совершил?

Таня вздохнула, покачав головой, и в который раз уже вспомнила утренние события…

.

Она проснулась от поцелуя. Нежного и удивительно чувственного поцелуя в щёку, который всё длился и длился, прогоняя сон и ночную тьму, и хотелось улыбаться — так приятно и радостно было.

Ласковые руки Егора проникли под ночную рубашку, погладили бедро, и Таня сладко потянулась, не спеша открывать глаза.

— Просыпайся, соня. Ты просила разбудить тебя без пятнадцати семь.

Точно, просила… Около семи обычно вставала Яся, вскакивая на ноги и требуя к себе внимания, и Таня всё мечтала подняться до этого момента, чтобы успеть умыться и переодеться во что-то теплее ночнушки.

И каждый раз оказывалась не в силах покинуть постель… Слишком здесь было тепло и уютно.

А теперь ещё тут был и Егор.

— Хочешь, я побуду с ней? А ты пока душ примешь.

— Нет, я сама. — Она всё-таки открыла глаза и улыбнулась взъерошенному с ночи Егору. Его каштановые волосы стояли на голове практически вертикально.

С тех пор, как он переехал к ней, прошло две недели. Таня сама настояла — она хотела, чтобы Егор был рядом днём и ночью. Он был для неё идеальным: заботливым, сильным, целеустремлённым, — и Таня не верила своему счастью. С ним ей было очень спокойно — словно все грозы вдруг закончились, и судьба решила наградить её за всё, что она перенесла в прошлом.

— Тогда я приготовлю завтрак. Яичницу будешь? — спросил Егор, улыбаясь Тане в ответ.

— Буду, — прошептала она, прикасаясь к его губам в кратком поцелуе и внутренне сжимаясь от ощущения щекочущего счастья. Как же ей повезло!

Пока Егор возился на кухне, Таня покормила Ясю грудью. И как раз когда дочка наелась, он заглянул в комнату с вопросом:

— Идёте?

Завтрак проходил в привычном формате — пока кто-то один ел, второй занимался с ребёнком. Сегодня Яся была более-менее спокойной — приезжавшая накануне в гости бабушка, мама Тани, подарила внучке большую пирамидку с разноцветными кольцами, и Ясе игрушка так понравилась, что она до сих пор не могла угомониться. Переставляла кольца, стучала ими об стол и друг об друга, раскидывала в разные углы, после чего громко заявляла: «Во!», что обычно значило высшую степень восторга.

Было около восьми — Егор как раз доедал яичницу, а Таня на полу вместе с Ясей в который раз собирала пирамидку, — когда в дверь позвонили.

Егор нахмурился, поглядев на часы, что висели над дверью.

— Рановато для визитов, тем более в воскресенье. Пойду посмотрю.

Таня кивнула. На сердце почему-то сразу стало тревожно, но она не обратила внимания на это ощущение, полностью сосредоточившись на Ясе.

Она слышала, как Егор прошёл по коридору к двери, открыл её, а следом раздался его спокойный голос:

— Вам кого?

Пара мгновений тишины — и громкое:

— А Таня здесь живёт?

Она замерла, не в силах осознать, чей голос услышала. Не может этого быть. Ей показалось…

— Здесь, — ответил Егор уже напряженнее.

— Позовите её. Мне нужно с ней поговорить.

Таня вскочила на ноги, подхватывая Ясю и забыв про тапочки, и почти побежала в коридор, задев по пути сумку с антоновкой, которую вчера привезла мама. Пакет, шелестя, завалился на бок, и из него, словно мячики, на пол посыпались крупные яблоки.

Сердце бешено стучало в груди. Таня несмело приблизилась к входной двери, чтобы убедиться — это всего лишь похожий голос, а не… не…

Но он стоял там, в дверях позади Егора, и, увидев Таню, замер так же, как и она — не двигаясь, не улыбаясь и, кажется, даже не дыша.

Наверное, что-то такое было в их взглядах друг на друга, потому что Егор неожиданно толкнул визитёра — не сильно, но достаточно для того, чтобы он переместился на пару шагов назад.

— А ну, проваливай. Ни с кем ты говорить не будешь.

— Егор! — выдохнула Таня, но тут же замолчала — она не представляла, что хочет сказать.

— А ты по какому праву за неё решаешь? — процедил тот, о котором она почти совсем не вспоминала в последние месяцы, и вновь подошёл ближе. — Я не к тебе пришёл, а к Тане. Малыш, давай поговорим. Я…

Больше он ничего сказать не успел — отлетел в сторону, получив мощный удар в челюсть.

— Проваливай, пока я тебя в асфальт не закатал, — произнёс Егор глухо и страшно, а после захлопнул дверь.