Арбин (СИ) - Асхадова Амина

Мы услышали, как приехал Арбин, как он заходит в дом, но, как и большую часть времени, просто сидели и молчали. Общих тем для разговора было мало, но я чувствовала, что Ане нужно было дождаться Арбина.

Как только Артем появляется в дверях, Аня чуть подается ко мне в сторону со словами:

- Так что запасись терпением, милая, и у вас все будет хорошо.

Так, словно об этом мы говорили большую часть времени.

Так, словно об этом мы говорили только что, и приход Арбина прервал нас.

Так, словно все было нарочно. Чтобы Арбин услышал это.

Но я не сразу подумала об этом. А вот отвисла ли у меня челюсть? Не знаю, но на последних словах в гостиную вошел Арбин. И он явно услышал реплику Анны.

Я так ничего и не ответила ей. Но теперь я была уверена в том, что эта раскованная брюнетка мне не понравилась. От слова совсем. В последнее время я стараюсь не доверять людям, а тем более тем, что хорошо знают Арбина. От ее последних слов прямо-таки тянется шлейф бесстыдных намеков, словно она собралась лично подложить меня под Арбина да свечку подержала бы с удовольствием.

Поджимаю губы, потому что чувствую взгляд Арбина на себе.

- Аня, ты еще здесь? – недовольно произносит мужчина, заставляя Аню встать с дивана и скорчить рожицу.

- Нет, я уже уезжаю, - с этими словами она достает ключи от автомобиля и машет ими прямо перед его лицом, - хорошей тебе поездки, мой дорогой Артем.

Смотрю на них и подмечаю нехорошую ухмылку Арбина:

- А я смотрю, твой муж так и не купил тебе другую тачку? – не без ухмылки произносит Арбин, кладя черный чемоданчик на стол передо мной.

На секунду он смерил меня взглядом, а затем отвернулся, чтобы попрощаться с бывшей женой.

- Нет, я просто люблю эту машину. До встречи, детка, - обращено было ко мне.

Аня уходит не торопясь. Я провожаю мадам взглядом и ставлю бокал с выпитым чаем на столик. Артем же приказывает идти за ним, берет чемоданчик, с которым он приехал сюда, и направляется к лестнице.

Вскоре мы оказываемся в его светлом просторном кабинете и меня посещает одна резкая мысль… В этом доме есть только два светлых места – его спальня и его кабинет. То, что неподвластно взгляду посторонним. Посторонние же видят только мрак в гостиной, однотонность на кухне и везде, куда бы они ни смотрели. Гости – редкие гости – совсем не знают, что есть свет в спальне Арбина. И есть лучи этого света в его кабинете.

Они видят только мрак.

Я захожу в кабинет, плотно закрываю за собой дверь и сажусь туда, куда он указывает. Напротив меня – Арбин в кресле. На его столе черный чемодан.

- Я улетаю через час, - произносит он одними губами.

- Я знаю, - шепчу я.

Арбин недолго смотрит в мои глаза, я с апатией принимаю это. Я знаю, что он улетает. Знаю ведь, и что с этого?

Мужчина отводит взгляд и быстро раскрывает свой черный чемоданчик. Непроизвольно мои глаза находят то, что в нем лежит, и я с непониманием смотрю на Артема.

Сдержанный тон:

- Я не раскаиваюсь. Я лишь признаю то, что я был излишне жесток к тебе. Констатация факта, Владислава, не более.

- Я большего не жду, - шепчу с хрипотцой, - и большего не нужно.

Он пропускает мои слова через себя.

- Это аттестат, - толстая корка с цветной бумажкой внутри летит мне в руки.

Я ловлю за неимением вариантов. В руках раскрывается мой аттестат.

И аттестат был моим. Отрада Владислава Артемовна, ученица одиннадцатого класса… Школа, наименования предметов – все это было в нем. Не успеваю рассмотреть идеальные отметки, Арбин быстро продолжает:

- Это не цветы, это получше. Согласна со мной?

Я молчу, отрываю взгляд от своих отметок и вновь перевожу взгляд на Арбина.

- Я фактически еще не закончила школу. И, к слову говоря, для чего мне этот поддельный документ? – спрашиваю хрипло, сжимая аттестат в руках.

- Аттестат не поддельный, лиса, - пристальный взгляд янтарных глаз направлен прямо в душу, - его ксерокопия через месяц будет лежать с ксерокопиями аттестатов твоих одноклассников. В твоей школе. Это подлинник. И я спешу тебя поздравить еще кое с чем.

- С чем? – хмурюсь я, а внутри что-то происходит. Страх неизвестности.

В руки мне следом летит стопка бумаг.

- С тем, что ты сдала химию и биологию: каждый из этих предметов более, чем на девяносто пять баллов. Математика, русский и еще несколько предметов более, чем на девяносто балов. И эти данные через месяц окажутся в государственном реестре. Даже если меня уже не будет рядом, все будет так, как я сделал. Когда-нибудь, когда того пожелаешь, ты поступишь в медицинский университет без проблем.

- А куда денешься ты? Ты отпускаешь меня? – вопросы текут один за другим.

Арбин прерывает мой водопад вопросов, устало вздыхая:

- Все это я не оставлю тебе сейчас. Все это, - повторяет он, собирая бумаги и аттестат обратно в чемодан, - на случай, если самолет не долетит до пункта моего назначения. Или если он не долетит обратно, когда я буду возвращаться в столицу. Марат позаботится обо всем. И, самое главное: если я все-таки вернусь, аттестат и сданные экзамены остаются за тобой, поняла? Я делаю подарки, но не забираю их обратно. Когда ты сможешь уйти, я отдам тебе каждую бумагу. Здесь есть все необходимое для твоего будущего: паспорт, аттестат, обычные копии сданных экзаменов, которые после волны экзаменов будут внесены в реестр вместе с остальными школьниками, а также подлинники документов об имуществе, которое перешло тебе в наследство от родителей и некоторая доля имущества дяди. Все документы пока у меня, но они уже твои. Все это время с тобой будут Инга, Марат и моя бывшая жена. Может приезжать Цесарский Влад, ты его видела. Я доверяю тебя им.

Я перевариваю информацию, он закрывает чемодан и поднимается из-за стола. Я тоже встаю, не желая оставаться в его кабинете.

- Не легче ли отпустить меня? – спрашиваю, чтобы не терять время.

- Куда я отпущу тебя, Влада? Сейчас – куда? К дяде, которому ты не нужна?

Я принимаю правду без прикрас, но оттого легче не становится.

- Я не могу, лиса. Ты мне нравишься, и я не могу так легко выпустить птенца на волю. Ты найдешь бед на свою пятую точку, к тому же снова угодишь мне в лапы.

- Я постараюсь не угодить, - нахмурилась я и не заметила короткой улыбки Артема.

- Ты все та же лиса, теперь я спокоен и уж точно поехал.

Я не понимаю фразу, но пропускаю его к выходу. Что он имеет в виду под словами «все та же лиса»?

Та же – несломленная? Это он имел в виду? Что крылья мне до конца не обломал или что колючие иголки не по силам оказались?

За это я ему нравлюсь?

Я не понимаю.

И он действительно уехал. Пообедал, окинул меня долгим взглядом, сел в свой черный мерседес и выехал за пределы своей территории.

Артем Арбинский – это человек, понять которого до конца почти невозможно, сложно, не по силам. Я не могу пробиться сквозь его железную защиту, хотя… пыталась ли я? Пыталась ли я проникнуть внутрь его души, внутрь его сознания, разведать о мыслях его, если более, чем нелюбви я к нему ничего не испытываю? Если сама я в оковах защиты – страха, и соприкасаемся мы с ним – со зверем – только этими защитными барьерами, а не душами?

Я видела в нем только зверя, а он не знал, как это исправить.

***

Вскоре от Инги я узнала, что Артем долетел. Несмотря на заверения о возможных проблемах, Арбинский вышел из воды сухим и удачно приземлился в другом государстве. Более о его делах мне знать не хотелось, но Инга продолжала что-то верещать… Эта женщина не обращала внимания на мое вялое состояние, которое появилось внезапно несколькими днями ранее. И я, честно говоря, совсем упустила этот момент.

Все это время Аня, в прошлом - Аня Арбинская, приезжала к нам в гости, а точнее появлялась в доме она именно по мою душу и неспроста, однако благодаря ей я смогла выходить на улицу, во двор. Одного ее слова хватило, чтобы Марат угрюмо замолчал и не смог ослушаться, но все же ходить и следовать ищейкой за нами он не перестал. С тех пор мы с гостьей часто гуляли по территории Арбинского пристанища, и Аня умело заводила разговор на огромное количество тем, словно мы имели много общего. А, судя по рассказам, так оно и было, ведь Аня с ранних пор мечтала о поступлении в медицинский университет и желала стать врачом. И, между прочим, она им стала. Она закончила медицинский университет с отличием и получила красный диплом. Аня с первого курса была отличницей и этот синдром заставлял ее идти дальше, только вперед и помогал добиваться все больших высот. Но работать по профессии она так и не стала – вышла замуж за Арбинского, затем за другого мужчину и все это время жила припеваючи с пылящимся дипломом медика.