Насквозь - Таша Строганова
Тьфу. Ну и мысли в голову лезли. Это всё блядские глазюки зелёные вот этого. Что так и оглядывал его с ног до головы. Всё из-за него.
- Поверю на слово, - Роман усмехнулся. – Но на самом деле предлагал я немного другую работу. Мне в ресторан нужен помощник на кухню. Конечно, не факт, что Люсьен тебя одобрит. Но если произведёшь хорошее впечатление, то есть шанс.
- На хрена мне помощником каким-то идти? – вскинулся Ваня. – Я вообще-то сейчас сам себе хозяин на кухне. А тут кому-то картошку чистить да кастрюли драить?
- У тебя будет шанс поработать с шеф-поваром из Франции, - Роман пожал плечами. Козлина. Будто знал, где побольнее надавить.
Не то чтобы это было розовой Ваниной мечтой. Но он всё же поглядывал на ютубе ролики, да почитывал кое-что в интернете. И немного грезил, что когда-нибудь сможет работать в настоящем ресторане. Как говорится, плох тот солдат, что не мечтает стать генералом.
Но Ваня идиотом всё же не был. И понимал, что с его образованием и возможностями дослужиться сможет максимум до ефрейтора.
А если не жили богато, то зачем и начинать. Ни к чему всё это. И мечты эти, и глаза эти блядские, зелёные. И вообще, не место тут Ване. Чужой он в этой квартире. Как заноза в пальце торчит.
- Мне и так нормально, - бросил он, вмиг закрываясь и уже жалея о своей откровенности. Впрочем, её можно было считать своеобразной платой за вчерашнюю помощь. – Где там мои шмотки?
Одежду принесли быстро. И Ваня, не желая больше задерживаться, довольно споро собрался.
- Ладно, бывай, - он криво усмехнулся, прощаясь в дверях. – Роман Владимирович.
- Всего доброго, Иван, - немного холодно и, на секунду показалось, с лёгким разочарованием ответил Роман.
Ваня кивнул сам себе и вышел из квартиры.
Уже оказавшись на улице, он задрал голову, пытаясь рассмотреть чужие окна. Но те были слишком высоко.
Странное, непонятное и неприятное тянущее чувство поселилось в груди. Словно стянуло всё изнутри. Хмурясь, Ваня сунул руки в карманы куртки, чтобы согреть их, и нащупал что-то внутри.
Поднеся к глазам картонный прямоугольник, Ваня, усмехнувшись, прочитал:
Роман Владимирович Бессонов. Ресторатор.
На обратной стороне был номер телефона.
А он упёртый, этот Роман Владимирович Бессонов. Хмыкнув, Иван убрал визитку в бумажник и пошёл вперёд по улице, с удовольствием лопая тонкий ледок на лужах.
*Название части - одноимённая песня группы 30.02.
II. Ветер перемен
***
И вот вроде бы ничего важного в той встрече прошлой средой не было, а что-то всё же изменилось.
Не в жизни Вани. А в нём самом.
Когда поманили, показали, какой может быть та, другая жизнь. Когда намекнули, что вот, лишь руку протяни, и сам сможешь пощупать.
Тогда и стало что-то меняться.
Но со скрипом и с большим сопротивлением в лице самого Ивана.
Даже Гошик заметил, что друг чем-то опечален. А уж Гошка – точно не самый наблюдательный парень на свете. Особенно, когда не наденет свои огромные очки. Он в первую неделю, как Ванёк к нему въехал, каждое утро здоровался с дамой сердца Белоусова.
Пока однажды это не увидел сам Ваня и не покатился в истерике.
Оказалось, Гоша здоровался с плакатом сисястой тёлки в белье, который Белоусов повесил на обшарпанную дверь в свою комнату.
Так вот, то, что с Ваней что-то неладное, заметил даже он.
- Случилось чего? – как-то за ужином спросил сосед. И Ваня недовольно повёл плечами. Дурная привычка, доставшаяся от бати. Он так вечно мать посылал. Вроде и не матом, а вроде и отмахнулся.
- Нормально всё, - Белоусов закинул в рот новую порцию жареной картошки и покосился в окно. Там в привычной темноте совсем не было видно неба и звёзд. И так тоскливо что-то стало. – У нас водки нет?
- Вань, - Гоша нахмурился. – Пугаешь ты меня. Что стряслось?
- Слушай, Гошан, - Ваня покусал себя изнутри за щеку, будто собираясь с мыслями, - не было у тебя такого ощущения, будто ты не на своём месте? Будто не для вот этой халупы ты родился? Не для того, чтобы тесто на беляши месить каждый ёбаный день?
- Вань, - Гошка смешно сморщил нос и поправил очки. – Я теста в жизни не месил. Я ж слесарь.
- Бля, - Белоусов махнул рукой и потянулся к сигаретной пачке. Обычая «Ява», а не выпендрёжный «Парламент». Но ничего, Ваньку и так пойдёт. – Забей, Гошан. Просто забей.
Ваня затянулся и выпустил дым в открытую форточку. Гошка что-то ещё бухтел, но быстро затих и снова стал уплетать картошку за обе щеки. Он вообще неплохо так отъелся с тех пор, как Ваня к нему переехал. До этого перебивался бич-пакетами да шаурмой из соседнего ларька.
А как узнал, что Ванька на повара выучился, так разве что на руках носить не начал. Впрочем, не сумел бы. Субтильный Гошик разве что кошку в руках удержать смог бы. Она у него и была. Смешная, такая же дурная и мелкая, как и сам её хозяин.
Селёдкой звали.
Ванька её любил. Он вообще животных любил. И Селёдка в нём своего видела. Ну, или просто ластилась к тому, кто её подкармливал. Продажная душонка.
А вот если Ваня всё же рискнёт что-то поменять и позвонит этому мажору, он тоже продажной душонкой будет?
Вроде как повёлся на красивую картинку, на обещания. Продался.
Ладно, пустое это всё.
Докурив, Ваня смял окурок в старой консервной банке, стоящей прямо на подоконнике, и поднялся, потягиваясь.
- Посуда на тебе, - бросил он Гоше, прежде чем выйти из кухни.
А потом ещё долго лежал, пялясь в потолок, по которому гуляли странные тени. Всё уснуть не мог. Уже неделя почти прошла, даже синяк с лица практически сошёл, а Ваня всё вспоминал о том странном утре.
Помаявшись ещё полчаса, он поднялся и достал из кармана куртки визитку. Потом залез в интернет на стареньком ноутбуке и поискал информацию про Бессонова.
Тот оказался действительно довольно известным столичным ресторатором. И хоть заведений у него было пока только три, но все они числились на хорошем счету.
Ваня почитал отзывы посетителей, статьи критиков,
