Вечерний час - Людмила Семенова
— Надеюсь, я не добавил тебе проблем?
— Да что ты, все в порядке, — добродушно отозвалась Тэя. — Когда есть туристы, такие типы постоянно наведываются, чтобы переманивать их к конкурентам, а тот, который меня за руку схватил, давно ко мне клеится. Я боялась, как бы он тебя не ударил...
— Не стоит, такие могут поднять руку только на более слабого. Но я, честно говоря, не ожидал, что мое знакомство с Эфиопией начнется вот так!
— Ну давай еще раз познакомимся: меня зовут Тэя, а полностью — Тэодора. А тебя?
— Меня Павел, по-русски Паша, а здесь, наверное, Пол. Ты можешь называть как тебе больше нравится.
— Мне нравится Павел, — промолвила Тэя. — Очень красивое имя! Хочешь, я провожу тебя до ваших апартаментов?
— Ну, не знаю, — растерялся парень. — Вроде нет необходимости, нас поведет куратор, к тому же ты на работе...
— Дядя Абель обычно отпускает меня к этому времени, так что я могу показать тебе милое место, где можно купить подарки домой. Не зря же ты тут задержался!
Паша посмотрел на нее удивленно и в то же время почувствовал, что ее навязчивость, такая откровенная и незамутненная, пробуждает в нем какой-то задор и даже умиление. И еще он знал, что не хочет отказываться от ее общества, тем более что им совсем скоро предстоит разойтись, скорее всего навсегда.
— Что же, подарки я и сам думал купить, — ответил он. — Давай тогда встретимся здесь, когда я заброшу вещи в гостиницу, чтобы меня не хватились. Идет?
— Идет! — подмигнула Тэя. — Возвращайся, я буду ждать.
Он подмигнул ей в ответ, надел кепку с козырьком, взял рюкзак и направился к группе. Предложение едва знакомой девушки его не особенно настораживало. Так сложилось, что он уже знал кое-что о типичном поведении обслуживающего персонала в Эфиопии, их излюбленных приемах и уловках, а также о том, кого из этой сферы стоит опасаться, а кому не чужды понятия о совести. Девушка из кафе явно относилась ко второму типу, поэтому Паша согласился на прогулку, но на всякий случай спрятал бумажник в номере и взял с собой только небольшую сумму.
Тэя действительно ждала его у дверей кафе и улыбалась уже не так, как за стойкой, — с обезличенной любезностью, а открыто и задорно. Еще издали Паша помахал ей рукой, чем сразу привлек внимание прохожих. Некоторые неодобрительно покачали головами, когда он подошел к эфиопской девушке.
— Молодец, что пришел, — сказала Тэя и протянула ему ладонь, предлагая «пятерку». Они неторопливо шли по грубому асфальтовому покрытию, и Паша все время ловил на себе любознательные взгляды и сам невольно засматривался на прохожих. Навстречу им попадались целые семьи, шедшие от станции, — детвора то и дело норовила побежать на поиски приключений и матери сдерживали их забавными щипками. У некоторых женщин за спиной дремали припеленутые малыши. Попадались и пожилые иссушенные негритянки с пепельными лицами, с ног до головы закутанные в серую ткань, и юные красавицы с непокрытой головой, в джинсах и смелых открытых кофточках. То же касалось и мужчин: одни перебирали четки и нашептывали что-то под нос, другие шагали пританцовывая, щеголяли открытыми татуированными шеями и запястьями, курили сигареты и смеялись.
— Ты имей в виду, что здесь много мусульман: они не особо дисциплинированные, но считают себя всегда во всем правыми, — заметила Тэя. — Я-то сама христианка, но они то и дело к нам цепляются, так что приходится быть осмотрительнее. А ты какой веры, Павел?
— Я скорее всего агностик, то есть не исповедую никакую религию, но признаю, что вселенная полна загадками и о ней ничего нельзя сказать однозначно.
— То есть, «и нашим, и вашим»? — усмехнулась Тэя.
— Скорее «ни вашим, ни нашим», — возразил Паша. — Я просто предпочитаю добросовестно заниматься светскими вещами и не трогать тех, у кого иные взгляды. Собственно, у нас в России таких большинство, хотя многие ходят в церковь по праздникам.
— А чем ты занимаешься?
— Изучаю языки, мечтаю стать международным корреспондентом, а пока работаю в новостном портале и пишу статьи в интернете.
— Круто! Я тоже хочу в следующем году поступить в университет, если дядя Абель не будет против. Так-то он неплохой мужик, но науку не шибко любит.
— Это его кафе?
— Да, он мой отчим, мне было три года, когда мать овдовела и вышла за него замуж. У меня потом родилась еще сестренка и два брата. Сестра с матерью тоже работают в кафе, а мальчишки еще маленькие. Жаль, если он не отпустит меня в университет, я ведь сейчас очень хорошо учусь.
— Это заметно, ты суперски говоришь на английском! А он не рассердится, что ты пошла куда-то с незнакомым белым парнем?
— Нет-нет, он никогда не возражает, если я показываю туристам город, — заверила Тэя. — Только с тобой я не поэтому захотела пойти...
Паша настороженно покосился на девушку, которая по-прежнему говорила бодро и безмятежно. Тут его спутница остановилась у небольшого полуподвала и промолвила:
— Вот то самое место, о котором я говорила. Заходи, тебе понравится!
Паше пришлось сильно нагнуться, чтобы не удариться головой о притолоку, и вскоре они очутились в темной комнатке, похожей на пещеру. Тэя постучала по стене и крикнула:
— Здравствуй, тетя Мириам! К тебе пришли!
Где-то в глубине послышались шаги, зажегся свет и перед молодыми людьми предстала невысокая, сутулая пожилая негритянка с удивительно тонкими и изящными чертами лица. Ее голову, шею и грудь укутывал хлопчатобумажный платок, под широким серым платьем виднелись шаровары и худые ступни в сандалиях.
— И ты здравствуй, Тэодора, — промолвила она по-английски так же чисто, как девушка, и посмотрела на ее спутника.
— Это Павел, — пояснила Тэя. — Покажи ему свои сокровища, чтобы он привез домой что-нибудь необыкновенное, а не то, что скупают все туристы.
— Здравствуйте, я рад познакомиться, — улыбнулся парень, и тетя Мириам отозвалась сдержанной, но очень теплой улыбкой.
— Что же, Павел, здравствуй. Расскажи,
