Развод. Спутанные жизни (СИ) - Мориц Лия
Мы подходим к прозрачной двери, за которой просторный зал с ковролином на полу и стеллажами с игрушками во всю стену.
На полу, спиной к нам сидит девочка. Моя девочка. Моя дочь.
Она увлечённо что-то строит из кубиков.
Я вопросительно смотрю на заведующую, и она утвердительно кивает, разрешая войти.
Останавливаюсь на мгновение, чтобы собраться с мыслями, и затем осторожно открываю дверь.
— Привет, Алиса, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и дружелюбно.
Алиса оборачивается и смотрит на меня с любопытством. Её глаза блестят, и я чувствую, как моё сердце начинает биться быстрее.
— Привет, — отвечает она, немного смущённо.
— Можно к тебе присоединиться? — спрашиваю я, подходя ближе.
— Конечно, — улыбается Алиса и показывает на место рядом с собой.
Я сажусь на пол и начинаю помогать ей строить замок из кубиков. Андрей остаётся стоять у двери, наблюдая за нами.
— Ты любишь строить замки? — спрашиваю я, пытаясь завязать разговор.
— Да, — кивает Алиса. — Я хочу стать архитектором, когда вырасту.
— Это замечательно, — говорю я, искренне восхищаясь её мечтой. — У тебя уже получается очень хорошо.
Она ставит последний кубик на башенку и удовлетворённо смотрит на своё творение.
— Как тебя зовут? — спрашивает она.
— Марина, — отвечаю я, пытаясь скрыть слёзы в голосе и поправляя ей прядь волос.
43
— Марина, — повторяет Алиса, словно пробуя имя на вкус. — Красивое имя.
Я улыбаюсь, чувствуя, как напряжение постепенно уходит. Мы продолжаем играть, и я замечаю, как Алиса становится всё более открытой и доверчивой. Она рассказывает мне о своих любимых играх, о друзьях в детском доме и о том, как она мечтает о большой семье.
— А у тебя есть дети? — неожиданно спрашивает она.
Я на мгновение замираю, не зная, как ответить. Но затем решаю быть честной.
— Да, у меня есть дочь. Её зовут Арина, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
— Арина… — задумчиво повторяет Алиса. — Она тоже любит строить замки?
— Да, очень, — улыбаюсь я. — И котиков любит. Думаю, вы бы подружились.
Алиса кивает, и я вижу, как её глаза загораются интересом.
— А дядя — кто? — Алиса показывает на Андрея.
— Это мой… Жених, — наконец решаюсь произнести вслух это слово, — Его зовут Андрей.
— Привет, Андрей.
— Здравствуй, Алиса.
— Вы пришли меня забрать? — Алиса бьёт детской прямолинейностью прямо по нервам.
Молчу. Как правильно с ней говорить?
Объяснить сразу свои намерения? Или не бередить маленькую душу переживаниями?
— Я бы хотела. Но сначала нам нужно получить разрешение у твоих воспитателей. А это надолго. А ты бы хотела поехать с нами домой?
— Да… — тихо выдыхает она.
Прячет взгляд, растерянно смотрит на свои игрушки.
Господи, просто сердце разрывается.
— Не переживай, Алиса, — мягко говорю я, стараясь успокоить её. — Мы будем часто приходить к тебе, и ты сможешь познакомиться с Ариной. Мы будем играть вместе, и ты увидишь, как у нас дома.
Алиса кивает, но я вижу, что её глаза всё ещё полны сомнений и тревоги. Я понимаю, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
— Хочешь, мы ещё поиграем?
— Хочу… — выдыхает она, и я вижу в её глазах радость, что ей больше не нужно говорить на сложные для неё темы.
Она говорит и говорит, пока расчёсывает волосы кукле и заплетает ей какую-то особо сложную косичку. Про других детей, про воспитателей, про то, что по четвергам дают селёдку, поэтому она не любит обед в четверг. А я внимательно слушаю и ловлю каждое слово, как ускользающий туман. И не могу поверить в реальность этого момента.
Андрей садится рядом с нами и тоже слушает, не перебивая.
— А можно я покажу вам свою любимую игрушку? — вдруг спрашивает Алиса, прерывая свои рассказы.
— Конечно, покажи, — отвечаю я, улыбаясь.
Алиса быстро встаёт и бежит к шкафу, доставая оттуда старого, но явно любимого плюшевого мишку. Она бережно приносит его и показывает нам.
— Это Мишка, — говорит она с гордостью. — Он всегда со мной, когда мне грустно.
— Очень милый мишка, — говорит Андрей, улыбаясь. — Он, наверное, много знает о тебе.
— Да, — кивает Алиса. — Он мой лучший друг.
Мы продолжаем играть, и я замечаю, как Алиса становится всё более расслабленной и счастливой. Она рассказывает истории и делится своими мечтами. Я чувствую, как между нами устанавливается особая связь, и надеюсь, что это начало чего-то прекрасного.
Время летит незаметно, и вот уже воспитательница сообщает, что нам пора уходить. Алиса грустнеет, но я обещаю, что мы скоро вернёмся.
— Мы обязательно вернёмся, Алиса, — говорю я, обнимая её.
— Обещаете?
— Обещаю, — отвечаю я твёрдо.
Её глаза наполняются грустью и надеждое, перемешанной со слезами.
— Я буду ждать… — шепчет она.
Главное, самой на зарыдать.
Заведующая детским домом говорит Алисе идти в столовую на ужин, а когда та уходит, поворачивается к нам.
— Ну, как прошло?
— Честно говоря… Не знаю. Она плакала в конце…
— Конечно, она плакала. Потому что вы уходите. Я поэтому не пускаю всех потенциальных усыновителей к детям сразу. Им может что-то не понравиться, могут передумать. А детям с этим жить. Вы не можете представить этого чувства.
— Мне так жаль…
— Им не нужна ваша жалость. Им нужна семья и психолог, — она вздыхает, — Извините. Я сама сирота. Это для меня больная тема.
— Мы понимаем, — говорит Андрей. — Мы сделаем всё возможное, чтобы Алиса была счастлива.
— Надеюсь, — отвечает заведующая, смягчаясь. — Алиса — хорошая, милая девочка. Думаю, с вами ей будет лучше.
— Это значит, даёте добро?.. — встрепенувшись говорю я.
— Да, — говорит она, мягко улыбаясь, — но бумаги никто не отменял. Официальный брак — первое. Школа приёмных родителей — второе. По пятницам день посещений. Можете приезжать, пообщаться каждую неделю.
— Мы вас не разочаруем, — говорю я, чувствуя, как внутри поднимается волна решимости.
Каждую неделю можно будет видеться с Алисой!
Просто эйфория в груди!
После того, как я не видела её всю жизнь, это кажется просто невероятным подарком судьбы.
Заведующая кивает и ведёт нас к выходу. Мы прощаемся, и я замечаю, как Андрей сжимает мою руку, поддерживая меня.
— Всё будет хорошо, — шепчет он, когда мы выходим на улицу.
— Надеюсь, — отвечаю я, глядя на здание детского дома.
Мы садимся в машину и едем домой. В дороге я не могу перестать думать о Алисе, о её грустных глазах и о том, как она держала своего плюшевого мишку. Я понимаю, что впереди нас ждёт много трудностей, но я готова к ним. Ради Алисы, ради Арины, ради нашей будущей семьи.
44
Вздрагиваю и вскакиваю. Снова задремала в пути.
— Материалы на анализ!
— Я взял, — Андрей, как обычно, не смотрит на собеседника, когда ведёт.
— Что? Как? Когда успел?
— Ну. Ты была занята. Кем бы я был, если бы прервал тебя, когда ты первый раз видела собственного ребёнка?
— Не понимаю…
— Я взял волос с её кофточки, Марина. Ты не заметила. Вот, — он достаёт из внутреннего кармана пластиковый прозрачный конверт, демонстрирует мне, и убирает обратно.
— Значит, когда я принесла Аринины волосы, это было не то, а теперь вдруг пойдёт? — хмыкаю, — Или это был предлог, чтобы зайти в квартиру?
— Немного того, немного другого. Ты мне принесла расческу, которую держала при себе неизвестно сколько. Там были твои клетки. А этот волос упал с её головы при мне. Отличный момент подловил. Ну и в квартиру зайти хотелось, да. Пообщаться в неформальной обстановке, — стреляет в меня взглядом.
— Интриган.
— Я такой.
— И что теперь? — спрашиваю я, пытаясь осознать всю ситуацию.
— Теперь я отвожу образец к нам в лабораторию. Затем ждём результаты анализа, — спокойно отвечает Андрей. — Это займёт несколько дней. А потом отвожу результат Грише. Дальше этим занимается он.
