Его невинная заложница (СИ) - Лавли Рос

— Иди ко мне.

Арман обхватывает сестру за плечи и притягивает к себе. Яна испускает возбуждающий стон и делает шаг в сторону, утягивая Армана к креслу. Она легонько подталкивает его, и он поддается ей — опускается в низкое кресло и широко расставляет ноги. Яна же проводит ладонями по его покатым плечам и ведет свои пальчики ниже и ниже.

— Ты уставший, я вижу, — почти поет она.

Я зажмуриваюсь, когда она опускается перед ним на колени. В висках стучит пульс, в горле клокочет дикий крик. Я хочу испустить его, но запрещаю. Он же пристрелит ее, он выпил и вымотался, он не станет слушать меня. Я до крови прикусываю язык и заставляю себя даже не всхлипывать. Я слышу, как звенит пряжка ремня, как тяжело дышит Арман, именно так он дышит, когда заводится и хочет взять меня, именно так…



Глава 38

Зажмурившись, отсчитываю до пяти, чтобы унять бешено бьющийся в висках пульс. Я не могу и не хочу смотреть на то, что собирается сделать Яна, а главное, зачем? Отвлечь его, чтобы я смогла уйти? Я уйду, а он не выпустит ее. Что тогда? Стас будет искать ее и… найдет меня?

Я чувствую, как ладони покрываются влагой, а пульс барабанит в висках так, что мне становится больно не то, что думать, даже сделать вдох. Мне нужно что-то сделать, но что? То, что Арман и так узнает о Яне, понятно, но мне важно сделать так, чтобы она успела уйти. Хотя бы выйти за дверь.

— Ты другая сегодня, — слышу его пьяный шепот.

— Какая?

Яна однозначно фальшивит. Слишком добрая, заботливая и нежная. Я не была такой даже тогда, когда между нами был другой тип отношений. Когда мне приходилось просто отсасывать, потому что он того хотел, я все равно не была такой обходительной, а в последнее время… я даже не знаю, какая я, но четко улавливаю несоответствие в сестре. Вот здесь я бы сказала что-то другое, там коснулась его не так. Дело в мелочах, и я понимаю, что даже пьяный он поймет замену. Особенно если пойдет дальше… у нее нет шрамов.

Я сама не понимаю, как хватаю какую-то статуэтку и бросаю ее на пол в другую сторону комнаты. Арман тут же отталкивает Яну и откуда-то достает ствол. Теперь мне становится по настоящему страшно. Я явно сделала что-то не то. Бросила статуэтку не туда. Мне нужно было выйти? Он медленно движется в сторону другой комнаты и отдает приказ:

— Катя, свет.

Яна не знает, где включается свет, поэтому первые пару секунд молча осматривается в комнате. В этот момент я выхожу из укрытия. Яна прикрывает рот рукой и крутит пальцем у виска, но поспешно следует к двери. Я же быстро освобождаюсь от одежды и шагаю к Арману.

Стук двери заставляет его обернуться и наткнуться взглядом на меня. Несколько долгих минут он смотрит на меня, будто оценивая, проходит по талии, по лицу, по ногам. Я сглатываю и мне становится страшно оттого, что он может сделать. Что может увидеть во мне. Поймет, что несколько минут назад с ним была сестра?

— Испугалась?

Он не понимает. Я расслабленно выдыхаю и киваю, а после включаю ту же доброту, что и Яна минуты назад. Обхватываю его руками за плечи и прижимаюсь к нему.

— Да что с тобой? — он отрывает меня от себя и целует.

Больно, с напором, будто пытается вспомнить или… сравнить? Я чувствую, как покалывают кончики пальцев, как сердце выпрыгивает из груди, а в мыслях крутится только одно: “он все понял”.

Арман отрывается от меня всего через несколько долгих секунд. Прожигает взглядом и… достает из кармана телефон. Что-то набирает в нем, после чего прикладывает к уху и говорит то, чего я боялась:

— Сестра Кати в здании. Перекрыть все выходы. Живо!

Он проходит мимо меня и двигается к креслу, в котором сидел и где остался его пиджак. Я же стою, как вкопанная и не могу пошевелиться. Хочу что-то сказать, наверное даже попросить, но из рта вырывается лишь хриплое и растерянное:

— Арман…

Он не поворачивается и ведет себя так, будто не слышит. Будто меня здесь не существует, и я лишь пылинка, которая недостойна его внимания. Яростными быстрыми движениями он хватает пиджак и набрасывает его на себя, после чего двигается к двери.

— Арман, — громче повторяю и он таки останавливается.

Его спина напрягается, он сжимает руки в кулаки и поворачивается. Медленно, будто вкрадчиво, заставляя меня цепенеть от страха.

— Я закрою тебя тут, — спокойно, но отстраненно говорит он. — Побудешь здесь, пока все разрешится.

— Арман, — я не могу его отпустить и шагаю ближе, останавливаюсь в паре сантиметров и мнусь.

Не знаю, что должна сказать. Что нужно сказать, чтобы он послушал меня, чтобы услышал.

— Что Катя? — вкрадчиво произносит он. — Не успели сбежать и все пошло не по плану? — он буквально выплевывает эти слова.

— Нет, все не так, — говорю. — Я не хотела… не хотела уходить.

— Сиди тут.

Он больше ничего не говорит. Уходит.

Следует щелчок замка, и я остаюсь одна в тишине номера. Среди запаха сигарет, который оставил Арман. Среди всего, что здесь случилось мгновения назад. Я боюсь за сестру и надеюсь, что она успеет уйти прежде, чем ее найдут и начнут допрашивать. Мне страшно за нее хотя бы потому, что я видела злой блеск в глазах Армана. И то, что он ушел, даже не разговаривая со мной, тоже плохо.

Я жду, кажется, целую вечность. Жду, что Арман вернется, что придет и расскажет, что с сестрой, но его нет. Я бросаю взгляд на часы. Прошло уже несколько часов, а его все нет. В отеле тихо. Нет никакой возни и суматохи. Я прислушиваюсь, но ничего не слышу. Ни диалогов, ни слов, ни даже звуков шагов. Все тихо. И меня напрягает эта тишина.

Наконец, я слышу щелчок замка. В этот раз я не сомневаюсь в том, что это Арман. Он закрывает дверь, поворачивает ключ и, пошатываясь, идет ко мне. Он пьян. Изрядно, потому что запах алкоголя я слышу еще задолго до того, как он подходит ближе.

— Ну что, Катюша, — подозрительно спокойно говорит он. — Закончишь то, что начала сестра?

Я лишь мотаю головой и чуть отодвигаюсь от края кровати.

— Арман, ты пьян, — не знаю, зачем говорю это.

— Да, черт возьми, — рычит он. — Пьян.

Он рывком притягивает меня к себе и опрокидывает на спину, нависая сверху.

— Зол. Пьян. И возбужден, — он замолкает. — Твоя сестричка постаралась. Давай, заканчивай.

Глава 39

Арман нажимает ладонью на мою шею, фиксируя на месте. На мне только белье, мое тело полностью доступно и от этого пробирает до дрожи. Я вижу, как Арман заводится, бросая взгляд на мое обнаженное тело, как его взгляд становится пьяным не только от алкоголя, но и от порока. Он смотрит на мою налитую грудь и подрагивающий от напряжения живот. Я почти не двигаюсь, боясь соревноваться с ним в силе, но и что говорить тоже не знаю.

Он не слышит сейчас.

Он пришел брать, а не выслушивать.

Он действительно зол, пьян, возбужден.

— Арман…, — произношу едва различимо.

Его ладонь слишком тяжелая, но мой перекрученный выдох заставляет его разжать пальцы. Арман отпускает шею и ведет ладонь ниже, скользя пальцами по моей коже. Словно изучает и проверяет, что это действительно я. Он задерживается на моих шрамах, по которым проводит как по струнам. С нажимом и голодом. Арман снова и снова трется шершавыми подушечками об мои шрамы, а потом резко опускает голову и лижет их языком.

По-звериному.

Боже…

Это не ласка. Скорее метка.

Я дрожу и выгибаюсь, стискиваю простыни между пальцами и не могу понять, что чувствую. С какого обрыва я падаю… Желания? Или страха? Меня пугает происходящее или все-таки возбуждает?

Или все вместе?

— Арман, — произношу иначе, громче и отчетливее. — Тише, я прошу тебя, тише…

— Тише? — он усмехается, показывая, что его злость никуда не ушла.

Он прикусывает мою плоть, а коленом разводит мои ноги. Наваливается на меня, давая прочувствовать свои вес и тяжелый мужской запах, в котором солоноватые ноты смешиваются с крепким ароматом виски. Он пролил его на себя, его черная рубашка пропиталась насквозь, я чувствую это, когда Арман обхватывает мои колени и тянет ниже.