Татьяна Герцик - Трудная дорога к счастью
Миновал темный коридор, нащупал ручку, отворил дверь в дом, оказался в игрушечной прихожей. В голове сокрушенно мелькнуло: а ведь попасть сюда может всякий, кто захочет. Ольга совершенно не думает о безопасности.
Из спальни вышел недовольный его вторжением серый пушистый кот и внимательно посмотрел на пришельца. Глеб поднял пустые руки, показывая коту, что он с добрыми намерениями, прошел в комнату. Кот отправился за ним, неодобрительно помяргивая. Глеб остановился и повернулся к нему.
– Не беспокойся, Пушок? Васька? Барсик?
Котяре не понравились навязываемые ему имена, он недовольно прищурился и стал угрожающе размахивать хвостом.
– Ладно уж, Муська, Мурка?!
Кот на изменение пола оскорбился еще больше и противно зашипел, напоминая змею. Глеб взглянул на часы и решил, что времени для налаживания дружеских контактов с животным у него нет. Отвернулся от угрожающе настроенного мохнатого собственника и стал заглядывать во все углы, пытаясь найти следы присутствия в доме соперника.
Нигде не было ни пепельницы, ни мужских принадлежностей: бритвы, одеколона, одежды. Значит, вместе они еще не живут. Хотя, возможно, Ольга ушла к жениху. Но тогда почему кот считает себя хозяином положения? Если бы он был покинут и одинок, не встречал бы его с таким небрежением, по крайней мере, обрадовался бы появлению живой души. Хотя… что он понимает в кошачьей психологии? Может, его приход помешал коту поймать на обед упитанную мышь?
На стуле, дожидаясь прихода хозяйки, висел фланелевый халатик. Собрав в горсть мягкую ткань, поднес ее к лицу, вдыхая нежный аромат. Голову сразу закружило.
Чтобы остыть, сурово спросил себя: почему она не призналась ему о своем замужестве, глядя прямо в глаза? Неужели она до такой степени его боится? С другой стороны, он так себя вел, что это неудивительно… Догадка вызвала вспышку настоящей ненависти к себе. В такой ситуации один выход: он просто обязан уйти молча, ничем ее не беспокоя, ведь для любящего мужчины главное – чтобы была счастлива любимая…
Он безнадежно застонал, признав правильность этого постулата. Но тут же все внутри взбунтовалось. Чтобы усмирить беса, сидевшего в душе, пообещал, что лишь посмотрит ей в глаза и, если поймет, что она в самом деле любит соперника, просто пожелает ей счастья и уйдет.
Сел на диван, уронил голову на руки. Кот грациозно сел рядом и, почувствовав горе человека, доверительно боднул его головой. Глеб рассеянно погладил зверька по пушистой шерстке. Кот блаженно заурчал. Вдруг он насторожился, бесшумно спрыгнул с дивана, побежал к двери. Глеб напрягся. Идет хозяйка? Осторожно выглянул в окно, схватился за сердце.
В начале проулка стояла уже знакомая ему «Волга», и сквозь прозрачные окна прекрасно была видна целующаяся парочка – Оля и парень, который подхватил ее в ночь знакомства. Жених? Глеб почувствовал себя по-настоящему плохо. На ослабевших ногах отошел от окна, упал на диван, понимая, что рушится вся его жизнь.
Через пару минут заскрипела старая дверь, в доме раздались легкие шаги. Он сидел не шевелясь, не находя в себе сил для прощального разговора.
Ольга отряхнула у входа грязь с обуви, зашла в дом и с удивлением посмотрела на обычно флегматичного Мурзика. С котом явно творилось что-то неладное. Он подвывал, словно рассказывал о сражении с коварной крысой, и все поглядывал на дверь. Одобрив его героические действия, она стала переодеваться. Кот забесновался. Недоуменно пожав плечами, девушка надела теплый фланелевый халатик, поскольку осенью в доме всегда было прохладно, и пошла на кухню. Вытащила из холодильника продукты, стала готовить обед, но вдруг почувствовала, что за спиной кто-то есть. Стремительно повернулась – и упала на стул. Сзади стоял будто пришедшей из ее грез Глеб.
Он сразу подбежал к ней и, испуганно наклонившись, положил руки ей на плечи.
– Я напугал тебя, милая?!
Судорожно вздохнув, она скинула с плеча его руку.
– Напугал? Нет, ты меня не напугал, ты меня с ума свел! Как ты здесь очутился? У меня сейчас сердце из груди выпрыгнет!
Он выпрямился, безнадежно посмотрел на нее.
– Вот и у меня сегодня утром чуть не выпрыгнуло, когда я узнал о твоей свадьбе! Кто сейчас был с тобой, твой жених?
Девушка ошарашенно взглянула на него, не в состоянии что-либо понять. О чем он говорит? Какая свадьба? Какой жених?
Он мрачно продолжал, принимая ее молчание за признание:
– Неужели ты не могла хотя бы предупредить меня? Мы же договорились, что будем честно ждать конца этого дурацкого испытательного срока, не пытаясь завести романов на стороне! Эх, не надо было мне соглашаться и столько времени ждать! – Он внезапно упал перед ней на колени и зарылся лицом в ее руки. Из горла послышался измученный хрип: – Ну зачем ты так?!
Оля осторожно вытащила левую руку и положила ему на голову, перебирая шелковистые волосы.
– Кто тебе сказал, что я выхожу замуж?
Глеб прерывисто вздохнул, стараясь взять себя в руки, глухо пояснил:
– Я сегодня видел заявление Константина, он просил отпуск на свадьбу.
У Оли отлегло от сердца.
– А ты спросил у него, на чью свадьбу он идет?
– Я спросил у нашего начальника отдела кадров. Он сказал: на свадьбу двоюродной сестры Ольги.
Наконец-то она все поняла. Погладила его по все еще склоненной голове и, тихо улыбаясь, пояснила:
– Эта свадьба ко мне никакого отношения не имеет. Действительно, кузина Константина выходит в эти выходные замуж. Но я даже на свадьбу не пойду. Все равно там случится какая-нибудь катастрофа местного масштаба. Небезопасное занятие – ходить в гости к Оле Поплюйкиной! А подвез меня Виталий, мой сослуживец, тоже врач. Между нами никогда ничего не было, хоть он давно в меня влюблен. И целовал он меня на прощание, когда я ему сказала, что у меня есть другой…
У Глеба из пересохшего горла вырвался не то стон, не то всхлип. Но на ноги он не поднялся. Стоял, уткнувшись в ее колени, молчал. Минут через пять поднял голову, глядя на нее покрасневшими глазами, признался:
– Оля, я больше таких стрессов не переживу. Как хочешь, но с этим испытательным сроком надо кончать. Я давно тебя люблю. Эти месяцы были настоящей пыткой. Давай поженимся, наконец!
Девушка замерла, закрыла глаза. Душу охватило такое счастье, что она не могла вздохнуть. Он испуганно сжал ее руку.
– Милая, я что-то опять сделал не так? Скажи мне!
У нее по щекам покатились слезы. Заикаясь, она нервно протянула:
– Да нет, это я от радости. Я тоже тебя люблю. И очень хочу стать твоей женой…
Он вскочил на ноги, поднял ее, сел на табурет, устроил у себя на коленях. Она засмеялась от стремительное-ти продемонстрированных на нее прав и обхватила его за талию. Глеб требовательно спросил:
