Нора Робертс - Незавершенные дела
Отказать было невозможно, и Ванесса прошла в спальню и села рядом на кровать.
– Я в последнее время почему-то все вспоминаю, какой ты была в детстве, – призналась Лоретта. – Ты была такая милашка. Конечно, все матери так говорят о своих детях, но ты и вправду была очень хорошенькая. Такая шустрая, смышленая, с пышными волосами. – Она потрогала кончики волос Ванессы. – Я часто сидела у твоей кроватки и смотрела, как ты спишь. Мне все не верилось, что ты моя. Сколько я себя помню, мне всегда хотелось иметь полный дом детей. Это было моим главным желанием. День твоего рождения стал самым счастливым днем в моей жизни. Ты поймешь это лучше, когда у тебя появится свой ребенок.
– Я знаю, что ты меня любила, – осторожно проговорила Ванесса, – поэтому потом возникли такие трудности. Но я думаю, что сейчас не время говорить об этом.
– Может быть, – согласилась Лоретта, думая о том, что время для откровенных объяснений между ними никогда не наступит. Она боялась, что этим лишь отпугнет Ванессу, которая только начинала открывать ей свое сердце. – Но я хочу, чтобы ты знала: я понимаю, ты пытаешься простить меня, простить, не требуя объяснений. Для меня это очень важно. – Она осмелилась взять дочь за руку. – Сейчас я люблю тебя больше, чем в тот первый раз, когда взяла тебя на руки. Где бы ты ни была и что бы ни делала, так будет всегда.
Ванесса потерла их сплетенными руками себя по щеке.
– Я тоже тебя люблю, и всегда любила. – Эти слова дались ей тяжелее всего. Она поднялась и заставила себя улыбнуться. – Думаю, тебе нужно ложиться спать. Завтра ты должна выглядеть лучше всех.
– Да. Спокойной ночи, Ван.
– Спокойной ночи.
Ванесса вышла и тихо закрыла за собой дверь.
Глава 8
Ванесса проснулась, услышав шорох за окном. Спросонья она решила, что пошел дождь, но никак не могла вспомнить, почему это плохо. Ах да, сегодня свадьба! Она так и подскочила на кровати. В приоткрытое окно струились солнечные лучи, точно прозрачные золотые пальцы. Шорох раздался вновь, а затем и дробный стук. Она спрыгнула с кровати. Это не дождь, это кто-то швыряет камешки. Ванесса распахнула окно.
Ну конечно – он был там. В старом спортивном костюме и стоптанных кедах, он стоял широко расставив ноги и сжимая в руке пригоршню щебня.
– Наконец-то, – улыбнулся Брэди, – я уже полчаса тебя булыжниками закидываю.
Ванесса облокотилась на подоконник, подперев рукой подбородок, и спросила:
– Зачем?
– Чтобы тебя разбудить.
– Ты когда-нибудь слышал о телефонах?
– Я не хотел будить твою мать.
Она зевнула.
– А который час?
– Седьмой. – Он оглянулся и увидел, что Конг роется в клумбе с маргаритками. Он свистнул ему, пес бросил свое занятие, подбежал и сел рядом. Теперь они вдвоем смотрели на Ванессу. – Ты собираешься спускаться?
– Мне нравится вид отсюда.
– У тебя есть десять минут, прежде чем я начну восстанавливать свои навыки лазания по водосточным трубам.
– Трудный выбор. – Она со смехом захлопнула окно.
Не прошло и десяти минут, а она была уже у черного хода, в старых джинсах и вытянутом свитере. Мысли о романтическом побеге испарились, когда она увидела Джоанн и Джека.
– А что случилось?
– Мы решили развесить украшения к празднику. – Брэди сунул ей в руки картонную коробку. – Серпантин, шары, свадебные колокольчики – все в таком роде. Здесь в элегантной и строгой обстановке пройдет официальная церемония, а на пикник гости переместятся к папе.
– Сюрприз за сюрпризом. – Коробка в ее руках весила не меньше тонны, и Ванесса опустила ее на землю. – Откуда начнем?
Сначала они, прыская от смеха, обвешивали серпантином кленовое дерево. По замыслу Брэди «элегантную и строгую обстановку» должны были создавать полдюжины бумажных свадебных колокольчиков и воздушные шары. Но когда они передвинулись к дому доктора Такера, он совсем разошелся.
– Люди ведь на пикник придут, а не в цирк, – напомнила ему Ванесса.
Он, вскарабкавшись на старый платан, радостно стрелял серпантином.
– У нас праздник. Это напоминает мне, как на каждый Хеллоуин мы накручивали туалетную бумагу вокруг ивы старой миссис Тагерт. Подай-ка мне теперь розовый.
Несмотря на свой скепсис, Ванесса повиновалась.
– Такое мог сотворить только пятилетний ребенок.
– Это художественное раскрепощение.
Тем временем Джек, стоя на крыше, привязывал к водосточной трубе связку воздушных шаров, а Джоанн украшала колокольчиками виноградный шест. Нельзя было сказать, что результаты их совместных усилий придали окружающей обстановке строгости и элегантности, но выглядело все потрясающе.
– Вы все ненормальные, – заключила Ванесса, когда Брэди мягко спрыгнул на землю рядом с ней. – Здесь не хватает только свистков, трещоток и заклинателя змей.
– Свистки и трещотки в магазине закончились, но у нас есть еще кое-что. – Он вынул из коробки рулон белого и розового серпантина.
Ванесса, секунду подумав, улыбнулась.
– Дай-ка мне скотч. – И, зажав его в руке, она побежала к дому. – Подсади меня.
– Зачем?
– Нужно. Я залезу к тебе на плечи.
Он наклонился, а она вскарабкалась к нему на спину, села на плечи, обхватив его стройными ногами в узких джинсах, чего он старался не замечать, хотя и тщетно.
– Теперь давай серпантин.
Он отдал ей рулоны.
– Как мне нравятся твои колени, – признался Брэди и даже слегка прикусил одно зубами.
– Представь, что ты лестница, тебе станет легче, – посоветовала Ванесса, приклеивая концы лент скотчем к карнизу. – Теперь медленно отходи назад, а я на ходу буду перекручивать.
– Куда отходить?
– В сторону того уродства, которое раньше называлось платаном.
Брэди начал медленно отходить, беспрестанно оглядываясь, чтобы не наступить на Конга, или на кротовую нору, или еще на что-нибудь.
– Что ты делаешь?
– Украшаю двор к празднику.
Ванесса сплетала вместе белую и розовую ленты в одну, протягивая ее через весь двор чуть выше головы Брэди, пока они таким образом не добрались до дерева, где она приклеила концы к одной из веток.
– А теперь что?
– Теперь мы пойдем от дерева к другой стороне дома. Ты, главное, держи равновесие, – напутствовала она, свешиваясь вперед, чтобы заглянуть ему в лицо.
Когда дело было сделано, весь серпантин до последнего израсходован, она окинула оценивающим взглядом плоды их трудов.
– Хорошо, даже очень. Если бы еще не твое дурацкое дерево…
– Я превратил дерево в произведение искусства, – возразил Брэди. – Это работа в жанре символизма.
– Оно похоже на иву возле дома миссис Тагерт на Хеллоуин, – заметила подошедшая Джоанн. – С первого взгляда становится понятно, кто каждый год обворачивал его туалетной бумагой. – Она подмигнула Ванессе, до сих пор сидевшей на плечах Брэди. – Ой, нам пора. Осталось всего два часа. До нашего возвращения ты отвечаешь за папу. – Она ткнула Брэди пальцем в грудь.
