Ирина Щеглова - Не жена
Жена принесла чай. Денис тоже потребовал себе чашку. Пил, обжигаясь и шипя.
— Прикиньте, народ, — рассуждал он, — выходит, я бабник, не, че вы ржете, правда… разве я когда-нибудь думал, что буду так часто жениться… Такая штука — жизнь!
— Ты еще слезу пусти, — посоветовала Юля, — зачем с Ленкой разводился? Говорила я тебе!
— Не знаю, — вздохнул Денис, — накатило что-то… Слушай, Юль, а выходи за меня замуж? А?
— Ага, сейчас! — развеселилась Юля. — С довеском возьмешь?
— Ну да, — кивнул пьяный Денис, — я детей люблю, вырастим…
Они начали дурачиться. Юлька уселась к Денису на колени. Денис закатил глаза и сообщил, что у него эрекция.
Я смотрел на них и думал: «Здец! Если бы я остался в этом городе, то стал бы таким же!» Нет, я их не осуждал. Кто я такой, чтоб судить людей? Я любил их, потому что они всегда были моими друзьями безотносительно того, сколько раз Денис соберется жениться, а Юлька — рожать. Как говорится, бабы приходят и уходят, а друг остается другом. Несколько лет назад мы с Денисом глупо сцепились из-за баб, точнее, из-за его Ларисы. Но теперь я понимал, что не должен был вмешиваться. Какое кому дело? Ну, развелся он с Ленкой, ну, женился на Лариске, теперь с Лариской развелся. Это можно было предвидеть? Да! А предотвратить? Сомневаюсь. Я пробовал.
А Юлька: зачем она связалась с женатым мужиком? Неужели не нашлось ни одного свободного?
И сразу возник встречный вопрос: Дашка тоже связалась с Игорем. Зачем?
Их я тоже не мог, да и не хотел судить. Это их жизнь, они сами распоряжаются ею и решения принимают сами. Взрослые люди.
Мы уехали на рассвете, оставив осоловевшую от бессонной ночи Юльку.
Замерзшее солнце, слепящее, но холодное, силилось подняться над крышами и деревьями. По снегу поползли оранжевые полосы и тени. Картинка резкая и четкая, как гравюра. Мне захотелось свежего воздуха.
Я вырулил с узкой, ухабистой дачной улочки на шоссе и повернул в сторону реки.
— Куда это мы? — удивленно спросила жена.
— Хочу проветрить мозг, — ответил я.
Машина, завязая в снегу, с трудом преодолела несколько метров.
— Все, дальше пешком, — распорядился я.
Денис сладко посапывал на заднем сиденье. Но как только мы открыли двери, чтоб выйти, встрепенулся, поднял голову, посмотрел осоловело:
— А? Че? Природа? — и вылез следом за нами.
Утопая в нехоженом снегу, мы двинулись в сторону реки. Остановились на высоком обрыве.
Меня ослепило солнце.
Звенела тишина. Внизу, под нами, застыла излучина реки, а за ней, дальше, дальше до самого горизонта — снега, снега, холмы, сосны в белых шапках, даль и простор, земля и небо. Без единого облака, кристальное. Только там, откуда вставало солнце, клубился пар, как будто светило силилось растопить снег, жарило его лучами… Где-то там, еще не скоро, будет весна…
Я вдохнул мороза и засмеялся от внезапного беспричинно нахлынувшего ощущения счастья.
— Не, ну холодно же, — переминаясь с ноги на ногу, заявил Денис.
— А помнишь, лет пятнадцать назад мы с тобой сидели на этом обрыве, и тоже была зима, мы замерзли… но сидели долго, хохотали, и нам казалось, что весь мир у наших ног…
— О! Пятнадцать лет назад! — отозвался Денис. — Я ж тогда молодой был.
— А сейчас старый? — спросила моя жена.
— Все, труха сыплется, — махнул рукой Денис.
— Ладно, пойдем, — с сожалением согласился я. Не повезло мне с воспоминаниями юности. Мы завезли домой набравшегося Дениса. И отправились наконец к себе спать.
Засыпающая на моем плече жена бормотала:
— Представляешь, это муж ее подруги… Она была свидетельницей на их свадьбе…
— Ты о чем? — не понял я.
— Да о Юльке же, — зевая, объяснила жена, — отец ее ребенка — муж ее подруги. Это она со своей подругой подралась…
Я ничего не ответил. Выключился.
Мы уехали вечером того же дня. Багажник был забит банками с соленьями и вареньями, картошкой и прочим овощем, который настойчиво толкали заботливые родители, недовольные нашим поспешным отъездом.
Я люблю родной город, но каждый раз, когда туда приезжаю, мечтаю только об одном — как бы поскорее убраться оттуда!
Как говорится, «бабы приходят и уходят, а друг остается другом».
Сергей
16. Кризис
Это случилось в середине февраля.
Как-то вечером зазвонил телефон. У моей жены существует собственная классификация телефонных звонков. Например, «плохие звонки» поступают ночью или под утро. Днем звонят мало, да и то не по делу, значит — звонки неважные. Вечерние — дружеские.
Она спокойно взяла трубку.
— Ой, привет, давно не виделись — поздоровалась с кем-то Аня, — это Игорь, — сообщила она, протягивая мне трубку, — он с тобой хочет поговорить.
— Да? Здорово, Игорек! — Я, честно говоря, обрадовался его звонку. Мы не виделись с осени. Каюсь, я совсем забыл о просьбе батюшки «присматривать» за Игорем. Мы несколько раз созванивались, поздравляли друг друга с праздниками, говорили о том, что «надо бы встретиться», но все как-то не получалось. Я ни о чем не спрашивал, он не жаловался. Вот и все.
— Серега, — услышал я, — ты можешь сейчас приехать?
Я посмотрел на жену, потом на часы, было около восьми вечера.
— Случилось что? — переспросил я осторожно.
— Труба! — выдохнул Игорь, — не по телефону… очень надо!
Его голос звучал напряженно. Я понял, человеку действительно нужна моя помощь. Не стал бы он звонить просто так.
— Жди, — ответил я.
Жена все это время очень внимательно за мной наблюдала.
— Ань, я должен сгонять к Игорьку, — сказал я ей, — у него там случилось что-то.
— Ты надолго? — озабоченно спросила она.
— Не знаю… Он ничего не объяснил.
— Может, мне поехать с тобой?
— Нет, не думаю…
— Ну, ладно. Только ты позвони, если задержишься, — попросила она.
— Разумеется.
Я сел в машину и поехал, даже не подозревая о том, что меня ждет.
Дверь открыл Игорь. Глаза страшные. Едва поздоровался:
— Слушай, я сейчас звонил Коле, в смысле отцу Николаю, он нас ждет, — быстро проговорил приятель. — Я без колес, ты уж прости, что тебя дернул, вот так надо! — он провел ребром ладони по шее.
Мы стояли в прихожей, Игорь говорил, понизив голос, как будто боялся, что его услышат.
— Что же ты сразу не сказал? Я бы хоть жену предупредил.
— Жену? — переспросил он. — Да, да… Я ей сейчас позвоню, извинюсь, только ты, пожалуйста, отвези нас с Верой, а? — И добавил совсем тихо: — Она все узнала!
