Ирина Щеглова - Не жена

Ирина Щеглова

Не жена

* * *

1

Превратности судьбы

Летом в городе невыносимо. И каждый уважающий себя муж старается отправить семью куда-нибудь подальше от города, желательно к морю. Там, конечно, тоже жарко, но хоть есть чем дышать. Не всякая жена любит отдыхать без мужа. Моя, например, не любит. Говорит, что боится ездить одна. Не могу назвать ее трусихой, скорее всего, ей некомфортно или скучно.

Пришлось долго уговаривать. Удивительные существа — женщины! Есть возможность покинуть задымленный, пожираемый жарой город, увезти с собой ребенка, отдохнуть, так нет. У нее страхи, капризы, ах, она не доедет, она умрет в раскаленном поезде, ее не встретят и обязательно что-нибудь случится, если не с ними там, то со мной тут. Я бы на ее месте подхватил сына, прыгнул в поезд — только меня и видели. А она тянула несколько дней, металась между самолетом и поездом, что-то прикидывала… Сидела, пригорюнившись, у распахнутого чемодана среди разбросанных по комнате вещей. Страдала, одним словом. Нет, я не утверждаю, что все женщины такие. Но большинство очень любит пострадать на пустом месте. Я бы и сам поехал с семьей, но работа! Надо было срочно сдать несколько статей. Мне требовалась еще хотя бы неделя.

Кое-как все-таки договорились. Жена купила билеты в купе с кондиционером (специально несколько раз уточняла у кассирши). Нервничала ужасно!

Наконец мне удалось посадить в поезд ее и Максимку — нашего отпрыска, и они отчалили.

Я вздохнул свободнее.

Еще бы — крут немерено! А теперь: работать, работать и работать!

Оставшись в полном одиночестве, я засел за статью. Но поработать мне не дали. Позвонил мой хороший друг священник. Мы с ним знакомы тысячу лет, с тех пор, когда он еще и не помышлял о духовной карьере, а был обычным парнем, увлекался музыкой и даже поступал в консерваторию. И не только поступал, но и год в ней проучился. Потом была семинария, он женился, был рукоположен, дослужился до благочинного в одном из районов области.

В общем, звонку я обрадовался, сказал: «Об чем разговор, приезжай, отче, когда тебя ждать?» На что он ответил: «Думаю, ближе к вечеру освобожусь…»

Я, конечно, полез в холодильник, изучил его содержимое, потом сбегал в магазин, запасся продуктами, чтобы было чем попотчевать гостя. Опять заставил себя сесть за статью, немного поработал. И где-то в пятом часу услышал звонок в дверь.

На пороге стоял улыбающийся отец Николай, а рядом еще один наш старинный приятель Игорь.

— Гостей принимаете? — спросил отец Николай.

— А как же! — в тон ему ответил я. — Входите, входите, Игорек, тыщу лет тебя не видел! Какими судьбами?

Мы тепло обнялись. Я действительно давно его не видел. Хотя был наслышан, что у него вроде все хорошо, карьера пошла в гору, с семьей тоже вроде все в порядке.

Я провел гостей на кухню, где сразу стало тесно. Отец Николай вообще человек крупный, да и Игорек не мелкий, хотя и пониже батюшки. Так что мы заняли все свободное пространство. Я первым делом попытался их накормить, но меня остановили:

— Мы только что из-за стола, — объяснил батюшка, — нам бы чайку.

— Отче, давай хоть за встречу выпьем? У меня вино хорошее есть.

— Можно, — милостиво разрешил он.

Игорь замялся:

— Я за рулем… К тому же машина служебная…

— Интеллигенту не наливаем, — пошутил я, выставляя на стол бокалы и бутылку вина.

— Ну, рассказывайте, — обратился я к гостям, открывая бутылку. — Как жизнь?

— Да вроде нормально все, с Божьей помощью, — отозвался отец Николай, — сам-то как? Я смотрю, ты один хозяйствуешь.

Я разлил вино в два бокала. Игорь вздохнул и пододвинул к себе чашку с чаем.

— Один, — ответил я, — отправил своих отдыхать.

И поднял бокал:

— За встречу!

Мы с отцом Николаем чокнулись и выпили. Игорь молча прихлебывал свой чай.

— Признаться, я сегодня уже выпил, — сказал батюшка.

— А, вы же из гостей! — вспомнил я.

— С крестин, — ответил батюшка.

— Ого! Ну, тогда, наверное, знатный был обед, — пошутил я. — Кого крестил-то?

И тут Игорек, до сих пор молчавший, вдруг выпалил:

— Мою дочь…

— Дочь? У тебя дочь родилась? Что ж ты молчал! Ну, поздравляю!

Игорек помялся:

— Н-да… спасибо, ей уже год…

— А я и не знал, — удивился я.

— Я и сам не знал, — сказал Игорь. И тогда я впервые обратил внимание на выражение его лица. Он был бледен, глаз дергался, улыбка казалась кривоватой.

— А не повторить ли нам? — Я схватил бутылку и, чтоб скрыть неловкость, начал разливать вино.

Внезапно Игорь схватил мой бокал и выпил залпом. Батюшка крякнул. Я молча достал третий бокал и поставил перед Игорем. Налил. Он снова выпил.

— Раз такое дело, ребята, надо чего-нибудь покрепче, — пробормотал я.

И началась у нас суровая мужская пьянка.

Сразу оговорюсь: я человек малопьющий, отец Николай — тоже, кроме вина, ничего не употребляет. Игорь раньше слыл трезвенником. Но бывают в жизни такие минуты, когда о своих принципах забываешь.

После первой рюмки коньяка Игоря, видимо, немного отпустило.

— Вот такие дела, — наконец, тяжело вздохнув, произнес он.

Я похлопал его по плечу:

— Держись, брат…

— Стараюсь.

Отец Николай взял яблоко и начал его чистить. Несмотря на обилие закуски, ели мало. Игорь сосредоточенно поглощал рюмку за рюмкой. Мы старались не отставать. Батюшку пробить трудно, весьма велик, дай бог здоровья. Я почувствовал, как косею, а Игоря развезло основательно.

— Сейчас уже легче, — признался он, — спасибо Коле, — он кивнул на батюшку. — А было хоть удавись!

— Ну-ну, — пробасил батюшка, — жизнь-то не кончилась. Ситуация, конечно, тяжелая, что греха таить, — он шумно вздохнул, — будем молиться, Господь управит. — Он многозначительно поднял палец. — Я верю!

Игорь помотал головой:

— Я тебе, отче, страшно благодарен, — пробормотал он, — если бы не ты… Как жить дальше? Устал врать, мужики. Страшно жить во лжи!

— Ты вот что, — вступил батюшка, — ты резких движений не делай. Господь рассудит. Помни, ребенок ни в чем не виноват.

— Да я разве говорю?

— И жена твоя не виновата, — продолжил батюшка.

— Бедная Верка! — простонал Игорь. — Как представлю, что с ней будет, если узнает! И ведь не объяснишь…

— А она не знает? — зачем-то уточнил я.

— Нет, — ответил Игорь, — я и Дашке сказал, чтоб молчала…

Я сидел напротив, смотрел на него и думал: «Ну и вляпался ты, друг…» И так на душе гадко было. Вот ведь сидит хороший человек, в общем, порядочный, умный. А где-то там, в чужом доме, растет его ребенок…