15 лет и 5 минут нового года (СИ) - Горышина Ольга

Интересно, он дарил мобильники каждой? Чтобы вызвонить, когда ему приспичит именно эта партнерша. Преподнес подарок, конечно, красиво — это тебе для работы, чтобы всегда быть на проводе с клиентами.

У меня был один клиент — он. Остальные были простыми посетителями парикмахерской. Только с ним я день ото дня все больше и больше чувствовала себя словом, которое бы он запикал. Но я решила терпеть: ведь я была не с кем попало, а только с ним, а так действительно лучше быть одной, чтобы сорваться по первому же звонку на сотовый. Я перестала звонить, когда ответом стали одни лишь гудки или слова «абонент находится вне зоны действия сети». Вне моих сетей. Для меня он не временно недоступен, а всегда…

Интересно, в этот день рождения приедет день в день? В прошлый приехал с опозданием на три дня. Может, дату забыл? Ага, сейчас! Друг Вконтактик напомнил же! Или… Не посчитал нужным, ведь столько лет на свой день рождения я была временно недоступна, то есть временно замужем. Сейчас я свободна. Абсолютно. Только бы вселенная не освободила меня от заботы о Грете.

22. "Последний крестик"

Вот я и поставила на календаре последний крестик. Завтра операция. Как пережить эту ночь, не думая о плохом, не знаю. Как получится. Пока не получилось даже вовремя уйти с работы. Конечно, могла записать девушку на девять утра, операция у Греты назначена на половину одиннадцатого. Ветеринарная клиника в десяти шагах от дома, но лучше не рисковать. Еще руки будут трястись, каре лесенкой подстригу. Меня и сегодня знатно потряхивало. Клиентка даже спросила, чего это мастер такая грустная? Случилось чего? Ничего не случилось. Пока не случилось. Собаке пятнадцать лет, общий наркоз может и не перенести, но заставлять ее жить с опухолью на глазу как-то уж совсем не по-человечески.

Десять шагов до дома. Хоть бегом беги. Собиралась прийти пораньше, чтобы взять собаку на длительную прогулку — вдруг она у нас с Гретой последняя. Утром все будет бегом и на нервах. Ни она, ни я не попадем лапами в комбинезон. Искупала ее заранее, чтобы не замерзла по дороге в клинику. Даже феном высушила и укладку бородки сделала. Будем стараться не испачкаться за ночь.

Телефон. Только бы не мать с предложением помощи! Вспомнила про четвероногую внучку! Нет, не она…

— Лина, это Галина Васильевна звонит. Мне подравняться и укладку сделать.

Я на ходу вытащила из сумки ежедневник, приложила к коленке прямо под фонарем, сняла с корешка карандаш, открыла страницу этой недели.

— Вы работаете тридцать первого?

Чуть подвисаю: в ноябре тридцать дней. Значит, вопрос все же про канун Нового года. Она бухгалтер, числа не могла перепутать. Однако моя секундная заминка уже заставила грифель механического карандаша проделать в странице ежедневника дырку.

Никогда не рано достать с антресолей елку. Даже в начале ноября, но в том же ноябре бывает уже слишком поздно записываться на новогоднюю укладку. Особенно если вы склочная клиентка, и у мастера, чьей работой вы всегда недовольны, но упрямо стрижетесь исключительно у нее, на душе из-за собаки скребут кошки.

— Не работаю. Извините.

— Как не работаете? Мне казалось, это самая горячая пора… У вас… Вот и озаботилась аж за месяц! — добавляет с таким негодованием, точно собиралась меня озолотить, а я такая-сякая в отказ пошла.

За три года ни разу не оставила на чай даже пятидесяти рублей. Бабульки и те конфетки приносят. Да не в чаевых дело! Просто баба зла на весь мир: без мужа, без детей, без всякой совести, когда обсуждает со мной своих незнакомых мне знакомых. Неужели я такая же стану без мужа, без детей и без собаки? Наверное, дело в том, что Галина Васильевна не держит в доме животных. Они для нее рассадник микробов. А на самом деле животные мозговых тараканов жрут, и без них у этой дамы тараканы расплодились в катастрофических размерах.

— Всех денег все равно не заработаешь.

Не сказала, что не работаю исключительно для неё. Под Новый год хочется стричь приятных клиентов.

— Записать вас на другое число?

— Не надо, — как-то странно фыркнула эта Галина Васильевна и попрощалась.

Потеряла клиентку? Возможно. Сохранила себе нервы? Точно. Всех денег не заработаешь. Да мне и не надо все, только бы хватало на печеночный паштет для собаки. Убрала ежедневник обратно в сумку, проверила целостность пакета, в который завернула лакомство. Вредно? Конечно, вредно, но перед возможной смертью нужно есть то, что нравится.

Возможной… Смертью… Я почувствовала на глазах слезы. Нет, этого не произойдет! Почему так быстро бегут годы! Перенести на неделю, но что это поменяет? И так я протянула. Опухоль нужно удалять маленькой, но я надеялась, что ее рост остановится. Не остановился: из-за жировика Грета почти не может открыть глаз. Да и до Нового года тянуть нельзя. Восстановительный процесс долгий, как и новогодние каникулы. Нужно успеть прийти в норму до общенационального загула.

— Зачем тянули? — уже заявили мне в клинике.

Сами же знают ответ: общий наркоз, а у собаки старое сердце. И у меня уже не молодое… Такой подарок судьбы под новогоднюю елку не выдержит. Кого мне тогда любить? Отменила всех клиентов на два дня. Мне не до украшения их голов, мне бы удержать свою от битья о стену. Надеюсь, мне будет, за кем ухаживать послезавтра.

— Ой!

Да что ж такое! На пороге дома — скол в асфальте присыпан мокрой коричневой листвой. Нога, кажется, цела, колготка — нет, да и черт бы с ней.

— Малина!

Я почти разогнулась, но голову повернуть не смогла. Что он тут делает? Что делают его руки у меня под грудью. Я ударилась затылком прямо ему в губы — накормила рыжей вермишелью.

— Ты уже не резвая, успел…

А я не успела услышать хлопок двери его внедорожника — то же бэховский и тоже белый. Не думала, что мужики любят белый. Ладно мальчики — что родители купили, тому и радуешься. Это он что, первый день знакомства вспомнил? Мужчины могут быть сентиментальными, что ли? Удивил!

— Мне больно. Осторожно.

И в груди, и под грудью, и в коленки.

— Идти можешь?

Это Игорь уже смотрит мне в глаза — что в них можно прочитать? У всех женщин в глазах одно: смогу, все смогу. Только знакомую машину не заметила. Ну так не ожидала встретить. Месяц не прошел. Хотя ко встречи была готова: помимо трех клиентов, у меня была запись на мани-педи и к косметичке. О себе надо хоть раз в месяц вспоминать. Назначила, как только договорилась об операции. Если что пойдет не так, никуда я не пойду, а работать в страшном виде стилист не может себе позволить. И не работать позволить я себе не могу…

Нет, Игорь что-то другое прочитал в моих глазах и подхватил на руки.

— Здрасьте…

Улыбаюсь соседке, а что мне делать, с мужских рук сигать ради пристойности? Пусть думает, что хочет, если вообще хочет думать, а не просто радоваться, что два взрослых человека могут так дурить. Могут? Разве…

— Я ногу подвернула, — все же оправдываюсь я.

Не смогла выдержать лицо и, не покраснев, соврать, что мой любовник вдруг вспомнил, что лет так пятнадцать назад забыл поносить меня на руках хотя бы для виду. Нет, вру… Носил. Два метра до кровати. Было такое. Прошу прощения. Не виноват. Все, как мужик, выполнил. Возьми с полки пирожок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пирожка, впрочем, нет. В магазин не сходила, мыла Грету. Для нее в сумке паштет. Для меня… Я не собиралась есть. Как перед экзаменом, у меня полностью пропал аппетит. Даже на Игоря.

— Знаешь, я… Я не могу сегодня… — проговорила, когда Знаменев, подняв меня на третий этаж по лестнице, опустил перед дверью, чтобы открыть моим ключом замок квартиры.

— Я не за этим приехал, — буркнул, не повернув ко мне головы.

Один замок поддался. Оставался еще один.

— А зачем тогда?

— Побыть с тобой этой ночью. Я знаю, как ты переживаешь. Не переживаешь, что ли?