Ирина Волчок - Будешь моей мамой
Она спустилась на веранду, остановилась на верхней ступеньке крыльца и подозрительно пригляделась к суете на заднем дворе и в саду. Кажется, действительно веселье сворачивают. Вон и водители двинули куда-то за Павлом Петровичем. Наверное, машины готовить.
На крыльцо поднялся Большой. Остановился рядом, негромко произнес:
— Недолго уже. Сейчас прощаться начнут. Потерпите.
— Что, так заметно? — испугалась Ольга, украдкой глянув на него.
— Да ничего не заметно, — успокоил ее Большой, тоже украдкой глядя на нее и улыбаясь. — Игорь Дмитриевич сказал, что вас, наверное, кто-то обидел. Сейчас публичная казнь начнется.
— Что? — ахнула Ольга и вцепилась в руку Большого. — Что он придумал? Как он мог? Что мне теперь делать?
— А ничего, — спокойно ответил Большой и накрыл своей рукой ее холодные пальцы. — Просто стойте и смотрите в упор на каждого, кто подходить будет. Если хотите, скажите что-нибудь, например «спокойной ночи, рада была познакомиться». Не хотите — не надо. Я рядом буду…
Чего они от нее хотят? Ольга почувствовала, как начинает паниковать. Зачем ее втягивают в какие-то свои странные игры? Она не понимает их правил, не читала сценария и совершенно не знает своей роли…
Игорь Дмитриевич уже вел к крыльцу двух толстых мужиков, удивительно похожих друг на друга. Первая партия приговоренных, надо полагать. Мужики дернулись было подниматься на крыльцо, но Игорь Дмитриевич остановился внизу, и они тоже остановились.
— Замечательный вечер, очень хороший вечер, так хорошо посидели, и погода, и природа… — наперебой заговорили мужики. — И с такой красавицей познакомились, да-да, такая красавица, ах, где мои семнадцать лет, вот если бы хотя бы даже сорок, да ладно тебе, Семен Михайлович, зачем мы ей…
— Спокойной ночи, — произнесла Ольга, глядя поверх их голов. — Рада была познакомиться.
Игорь Дмитриевич тут же повел этих сиамских близнецов куда-то в сторону, а Саша Большой фыркнул над ее ухом и вполголоса произнес:
— Королева в восхищении…
— Зачем все это? — нервно спросила Ольга. Но Игорь Дмитриевич уже вел к крыльцу еще кого-то, и опять они остановились внизу, и Ольга опять смотрела поверх чьих-то голов и желала спокойной ночи, и Саша Большой шептал ей в ухо что-то забавное, и она постепенно успокоилась. Может, действительно у них так принято. Мало ли у людей всяких диких обычаев и странных обрядов. Эту бабу она узнала по запаху. Правда, какая крупная, яркая и красивая. Именно таких любит ее Толик. Ну-ну…
— Спокойной ночи, — выдала Ольга, не дав той и рта раскрыть. — Рада была познакомиться… Вы все-таки зря отказались от горячего душа.
Она перевела взгляд на мужика, стоящего рядом с бабой, и, глядя ему прямо в глаза, ласково улыбнулась:
— До свидания. Я уверена, мы с вами еще увидимся. Неоднократно.
Она смотрела, как баба чуть не силой уволакивает своего Толика от крыльца, а тот все оглядывается, все ловит взгляд Ольги, и лицо у него совершенно ошалелое. Она еще раз улыбнулась им вслед, помахала рукой, даже воздушный поцелуй послала. Чао, бамбино, сорри… И тут заметила, как смотрит на нее Игорь Дмитриевич, и поспешно отвернулась.
— Это было бесчеловечно, — с восторженным изумлением пробормотал Саша Большой. — И… великолепно. Ольга, вы гипнозом, случайно, не владеете? Надо хозяину подсказать: если будете присутствовать на деловых встречах, мы же любой договор сможем подписать! На любых условиях…
Наконец, уже в сумерках, все разъехались. И Саша Большой уехал, и Марина Владимировна домой ушла, и Игорь Дмитриевич пошел закрывать ворота и, как всегда, проверять сигнализацию. Ольга сидела на крыльце, сунув босые ноги под мохнатый бок Цезаря, растянувшегося перед ней, и вертела в руках свои шелковые перламутровые туфли. Нельзя было их в сад надевать. Вон царапина какая-то на каблуке и пятно какое-то сбоку. Если зелень — не отмоется.
Подошел Игорь Дмитриевич, сел рядом, с интересом поглядывая на нее.
— Не понравилось, да? — спросил он чуть виновато.
— Странно все, — не сразу ответила Ольга. — Зачем я там нужна была? И напоследок — просто цирк какой-то… Ничего не понимаю.
— Вы со мной потанцевать обещали, — ни с того ни с сего напомнил он.
— Я же предупреждала, что не умею.
— И я не умею. Так что самое время учиться, пока никто не видит. — Он встал, отобрал у нее туфли, бросил их на веранду и потянул ее за руки, поднимая. — Пойдемте. Магнитофон не убрали. Вон на стуле валяется…
— Какие танцы? — возмутилась Ольга. — Игорь Дмитриевич! Там Чижик одна, и поздно уже, и музыка греметь будет… Чижик проснется — а меня нет…
— Позовет. А вы услышите. Пойдемте, Ольга.
Желаю танцевать. Как ей все надоело, кто бы знал! А ведь какая хорошая жизнь была… Тихая, спокойная, чудесная была жизнь. Почему им всем обязательно толпа нужна?
Игорь Дмитриевич вел ее за руку к бассейну, где сегодня танцевали гости. Он включил магнитофон, убавил звук и положил свои горячие ладони ей на талию. Ольга поежилась, невольно отступая, вцепилась ему в руки, отталкивая от себя, отталкиваясь от него…
— Не так, — тихо произнес он, чуть сильнее сжимая ее талию ладонями. — Вы должны положить руки мне на плечи… Ольга, вы же обещали потанцевать со мной. Между прочим, это входит в условия договора.
— Бред какой-то, — в отчаянии прошептала она. И положила руки ему на плечи. — Хозяйка приема! Танцы! Я ничего не понимаю… При чем тут я?
— При всем. — Он, покачиваясь под едва слышную музыку, все сильнее прижимал ее к себе. — Ты при всем, Оленька. Это они все ни при чем… Прием — так, ерунда, просто надо было сдачу объекта отметить. Так принято. Я хотел, чтобы у тебя праздник был. У тебя. И у меня. Чтобы ты королевой бала была. А тебе не понравилось.
— Извините. — Ольга в смятении ощущала тепло его ладоней. Она не могла заставить себя взглянуть на него. — Извините, Игорь Дмитриевич, я просто не привыкла… И потом, весь день Чижик одна…
— Посмотри на меня, — велел он и остановился. Ольга нехотя выполнила указание, и то, что она увидела, ей очень не понравилось. Мало ей проблем с Сашей-маленьким…
— Что эти Севрюковы сделали?
— Какие Севрюковы?
— Ну, Толян со своей Алкой… Я заметил, как ты с ними прощалась. Оленька, ты мне лучше скажи, а то я черт знает что думать буду… Я его в пыль вобью, если…
— Он вообще ни при чем, — перебила Ольга и попыталась осторожно отодвинуться. — Он ко мне вообще не подходил, и не говорил ничего, и…
— Так, — зловеще произнес Игорь Дмитриевич и крепче прижал ее к себе. — А что тебе сказала эта дура?
